стареть. О том, что никогда на свете она не скажет своих брачных клятв.
И не было надежды на свободу. Ни малейшей. Покинуть дворец, вернуться в фамильный замок. Завести собаку и троих малышей. Толстеть и думать лишь о том, что велеть приготовить на обед. Обычного счастья, которое эти глупые женщины так быстро перестают понимать.
Тили смотрела на заколоченную простыми досками магическую дыру, которую после исчезновения Ошо перестала охранять охрана, и думала о себе. О том, что была мать, да умерла. Почти появился друг, да пытался её убить. О том, что лишь Крэта смотрит на неё с нежностью. И лишь один мужчина готов дарить ей свою ласку, не прося ничего в ответ. Нечаянный внук министра иностранных дел соседней страны Хох.
— Мита, — проговорила она, не оборачиваясь, спиной ощущая его взгляд. Милый мальчик-паж Мита, который вот уже полчаса стоит в кустах, не зная как помочь своей маленькой подружке, боясь заговорить и не решаясь уйти.
— Иди сюда, — сказала Тили.
Она целовала его быстро, совершенно не целясь, не давая себе возможности передумать. Отогреться в этих руках. Почувствовать себя любимой, первый раз в жизни. Сухие горячие поцелуи метались по лицу и шее, и груди обезумевшего от счастья пажа. Одежда снималась тяжело, не так легко, как слетала с неё вчера. И когда он неловким толчком наполнил её, разрывая плоть и душу, тогда слезы брызнули из глаз расплавленной лавой. Мита растерялся, не зная, что ему делать — остановится, продолжить, уйти, начать разговаривать, но Тили с отчаянием утопающего не отпускала его от себя, оплетая руками и ногами, шептала что-то бессвязное, умоляя не останавливаться. Она все надеялась, что вот еще одно движение — и будет хорошо, и она наконец хоть что-то ощутит.
«Не плачь, делай, что угодно, только не плачь…»
Тили вздрогнула всем телом, услышав этот голос в своей голове. Она с ужасом поняла, что забыла прервать их связь, и Анджей рядом с ней в эти горькие и постыдные минуты. Забилась в руках у Миты, мечтая исчезнуть с лица земли.
«Мы что-нибудь придумаем. Мы выберемся из этой петли. Ты только не плачь…»
И от этого тихого неслышного ни для кого другого шепота вдруг стало хорошо. Тили успокоилась, внезапно ощутив, как приятны объятия и теплы поцелуи. Вдруг появились силы на то, чтобы жить дальше. И драться дальше.
«Любите подглядывать, мой господин?»
Короткий смешок.
«Ты так громко рыдала, что я забеспокоился, смогу ли выполнить свой супружеский долг».
«Чертов извращенец».
«Развратная плакса…»
На востоке занималась заря. На траве бисеринками пота выступила роса. Тили лежала на груди у Миты и думала о себе.
Часть третья
Глава двадцать первая. Тили и безумная старуха
Пять лет спустя.
В прокуренном кабаке было душно и шумно. Тили сидела в самом углу, прислонившись спиной к деревянной стене, и пила пиво. Кружка была большой и тяжелой, а легкие отказывались перерабатывать здешний смрад. Но лучшего места, чтобы продать душу дьяволу, было не сыскать во всей столице.
Предупреждающе зазвенели колокола храмов. Народ встрепенулся, прислушиваясь. И город потряс мощный выстрел из пушки. Тили подождала еще пару секунд, но второго выстрела не последовало. Её Величество королева Анга родила дочь. Вторую дочь подряд. Подпрыгнула в руках шута серебряная монетка, падая решкой наверх. Господин первый министр Симус Маро сообщал, что и эта девочка родилась без магических способностей. Да что же так не везет-то.
Тили сделала еще один глоток, набираясь решимости. Выхода у неё, судя по всему, не оставалось. Она тихонько уколола палец тонкой иголкой и нарисовала капельками крови на столе нужную ей фигуру. Никто не обратил внимания на манипуляции одинокого юноши в углу. По случаю рождения дочери короля трактирщик выставил несколько бочонков пива. За счет казны, разумеется.
Сработала тревожная кнопка от Анджея, много-много дней впечатанная прямо в мозг. Расстроенный монарх желал её видеть незамедлительно. Нет уж, Ваше Величество, в этот раз пусть ваши сопли вытирает кто-нибудь другой. Тили посмотрела на решку на монетке, еще раз вздохнула и легонько дунула на пентаграмму. Рубиновые бисеринки взлетели с грубой столешницы, слабо вспыхнули и исчезли. Её послание дошло до адресата.
Он появился спустя полчаса. Небрежно одетый старик в вышедшем из моды плаще. Седые волосы редкими клочками торчали на полулысой голове.
— Отвратно выглядишь, — сказал он, присаживаясь напротив. — Похудела, потускнела. Значит, эта попытка родить наследника снова провалилась?
— Зачем бы ты мне понадобился в ином случае?
— Который раз ты используешь мою магию? Насколько ты успела сократить свою жизнь?
Тили отхлебнула светлую жидкость и поморщилась — уж очень отвратительным было пойло.
— Я перестала считать, — сказала она. — И я согласна на сделку.
Ошо засмеялся, довольно щелкая пальцами. Замученная официантка поставила перед ним кружку с пенной шапкой.
— Ты пять лет не хотела со мной разговаривать, — сказал он. — А ведь я просил всего лишь тело. Можно было отдать мне приговоренного к смерти. Пришлось выгрызать себе силу самому. А теперь, когда я почти снова силен, ты просишь меня о помощи?
— Господин первый министр Симус Маро предлагает всю шпионскую сеть королевства для поисков твоей возлюбленной Филы. В обмен мне нужно имя и адрес.
— Дарла Бинч, — сказал Ошо без колебаний. — Она живет на побережье, — он быстро написал адрес на скомканной денежной купюре, извлеченной из кармана. — Но старуха совершенно невменяема. Вряд ли она тебе расскажет хоть что-то. Ты совершила нелепую сделку, моя девочка. Ритуал Дарлы Бинч невозможно повторить.
— А я попробую, — ответила Тили, хватая бумажку.
— Прощай, несмышленая девочка, — ответил ей безумный черный маг, — моментами ты мне даже нравилась.
Вслед за сигналами от короля начала трезвонить на магофон Тмина. Тили, не отрывая взгляда от дороги, ответила на вызов.
— Да, Ваше бывшее Высочество?
— Где тебя черти носят? Анджей в ярости.
— Скажите ему, что я взяла отпуск.
— Ты… сделала что?
Тили злорадно ухмыльнулась, представив растерянное лицо матери королей.
— Решила отдохнуть от придворной суеты и съездить на побережье.
— Ты заключила сделку с Ошо, — догадалась Тмина. — Что же, это весьма героическое решение. Родина тебя не забудет.
— Не говорите пока ему, — с нежданной робостью попросила Тили.
— Ни за что на свете, — отозвалась Тмина. — У него и так достаточно поводов для расстройства.
Тили бросила свой магомобиль на обочине, вглядываясь в темные очертания невысокого покосившего домишки. Выглядел он так же убого, как и заброшенный сад, обнесенный кривым забором. Вот до чего людей доводят добрые поступки.
Она взошла по скрипящему
