тебе понравится твоя новая племянница Мерин! Она такая потрясающая и честная. Она напоминает мне тебя, вот только ты знаешь политическую тактику. Она что думает, то и говорит. А опеку над ней я взяла, потому что нужно, чтобы кто-то научил её выживать среди правящих домов. Здесь, в Ликонии, всё не так политизировано, как в Ноктем-Фоллз, но, в конечном итоге, ей придётся отправиться в другие города и нужно быть подготовленной. Тот факт, что в сквайрах у неё Сэй Рю и у них уже есть связь, многое должен сказать вам о ней.
— Какого чёрта грядёт? — прорычал дядя.
— Пришли мне фотографию, хочу посмотреть на свою новую дочь, — сказал папа, вызвав у Элизабет улыбку.
— Пришлю.
— Племяшка, время для всего этого…
— Знаю. Вот почему я поняла, где именно мне надо быть и с кем.
— Если что-то тебе понадобится, что угодно… — начал отец.
— Я тут же вам позвоню. Обещаю.
— Мы тебя любим, зайчонок, — поддразнил её папа детским прозвищем.
— Я тоже вас всех люблю. Заботьтесь друг о друге. — Элизабет сжала телефон, как будто так хотела передать им крепкое объятие.
— Звони нам чаще.
— Хорошо.
— Пока, милая.
— Пока, папа. — Элизабет нажала отбой и прижала телефон к груди.
Сделав глубокий вдох, она убрала телефон обратно в клатч. Когда Элизабет открыла дверь кабинета, то практически врезалась в Рю. Он стоял, прислонившись к стене со скрещёнными на груди руками.
— Стоило догадаться, что ты любитель подслушивать.
— Тебя долго не было. Я должен был проверить, не потерялась ли ты. Прошу прощение за нарушение личного пространства. — Рю приложил руку к сердцу и поклонился.
— На самом деле, всё к лучшему. Я бы предпочла, чтобы произошло всё за кулисами и не беспокоить Мерин, — призналась она.
— Ты тоже заметила? — спросил Рю.
— Что? Невероятное число совпадений, которые в последнее время происходят? Кажется, Судьба изо всех сил старается собрать вокруг МакКинзи и его пары самых сильных союзников. Я почти боюсь узнать, какая угроза оправдывает такое прямое вмешательство.
Рю кивнул и посмотрел мимо Элизабет, в конец коридора. До них донёсся смех Мерин.
— За свою жизнь я не встречал таких людей, как она. В ней нет жадности и жажды власти. Она не судит людей по расе и положению в обществе. Она очень особенная. — Рю перевёл тяжёлый взгляд на Элизабет.
— Хочешь сказать, что она мотивирована кофе и ботаническим снаряжением и судит людей исключительно по тому, являются ли они мудаками или нет? — улыбнулась Элизабет.
— Именно. — Улыбка коснулась его губ.
— Она такая юная. Не уверена, что Мерин готова к тому, что грядёт.
— Вот поэтому мы рядом с ней. — Рю выгнул бровь, будто поощряя Элизабет возразить.
— Я сделаю всё, что могу за то время, что у нас есть. Как нам заставить её послушать нас? Она не слишком сговорчивая особа, — проворчала Элизабет.
Рю хитро улыбнулся.
— Она послушается, если ты поймёшь, что сказать. — Он подмигнул и показал ей следовать за ним по коридору в гостиную.
Когда они вошли, Мерин вскочила на ноги, подошла к Элизабет и обняла за талию.
— Ты была восхитительна! Боже мой, когда ты сказала, что она жалкая, мне так хотелось стукнуться с тобой кулаками. Эта женщина была для меня абсолютным зверем. Я всё гадала, когда же сдамся и разорву ей глотку. — Мерин улыбнулась. Элизабет повернулась к Рю, будто говоря «понимаешь, о чём я?»
Рю вышел вперёд.
— Мерин, послушай внимательно. Элизабет не просто твоя сестрёнка, но и Йода. Будет обучать применению силы в различных областях, чтобы ты стала знатоком политики сверхъестественных. Учись хорошо, юный падаван. — Он похлопал Мерин по плечу.
Когда Мерин повернулась к Элизабет, в её глазах было благоговение.
— Я буду стараться изо всех сил, мастер Йода.
Когда Элизабет оглянулась на Рю, он усмехнулся и принялся наливать им свежий чай. Мужчина был мастером по части манипуляции Мерин. Как необычно.
— Да. Что ж, начнём с изучения истории Домов, которая нам очень поможет. — Элизабет развернула Мерин и подтолкнула к креслам.
Мерин застонала.
— Почему? Эта старая фигня такая скучная, — запротестовала она.
— Мерин, история у людей и сверхъестественных созданий отличается. Личности, о которых ты будешь читать, по большей части ещё живы, — объяснила Аделаида.
Мерин остановилась и посмотрела на них, на лице было недоумение.
— У вас книги о политических личностях, об их хороших и плохих поступках, и они всё ещё живы? Они позволяют писать о своих косяках?
— Очень проницательный вопрос. У нас есть филологи, которые живут за пределами нашей общины, вдали от социальных норм и давления. Они абсолютно не подвержены влиянию и записывают нашу историю, как есть, — сказала Элизабет, принимая чашку чая от Рю. — Позже возьмём наиболее популярные тома.
— А есть где-то информация об Эйдане? — спросила Мерин.
— Полагаю, в этих книгах есть истории почти обо всех, с кем ты встречалась, дорогая, — подтвердила Аделаида.
— Подождите. Я тоже в книгах? Вот прямо сейчас? — Мерин слегка ошалело огляделась по сторонам.
Аделаида кивнула.
— Как пары Эйдана, твои достижения также записываются в книги.
Мерин побледнела.
— И это значит, что там мои неудачи тоже записаны. Я не хочу, чтобы кто-то знал о моих косяках! — произнесла она с паникой в голосе.
Элизабет бросила печеньки на тарелку Мерин.
— Вот поэтому я и здесь, Мерин. Я твой Йода и научу, как избежать публичных конфузов, чтобы о тебе записали только хорошее.
Мерин откусила печенье и уставилась в окно.
«Фух, пронесло».
Внезапно она покачала головой.
— Я об этом не беспокоюсь. Что сделано, то сделано. Пойдём, Элизабет, добудем где-нибудь кофе. Чай сейчас мне не поможет. — Мерин поднялась, поставила тарелку и начала натягивать пальто. Рю тут же оказался рядом и помог ей.
Элизабет вздохнула и опустила чашку на блюдце. Встав, она, подхватила пальто со спинки кресла и принялась одеваться. С лёгкостью надев пальто, она повернулась к Аделаиде.
— На самом деле, было честью с вами познакомиться. Мне бы хотелось в скором времени снова к вам приехать.
Аделаида улыбнулась.
— Тебе будут рады в любое время. — Элизабет последовала за Мерин к выходу, наблюдая, как Аделаида, убедившись, что шарф хорошо намотан на шею Мерин, крепко обняла её. — Повеселитесь, девочки, но возвращайтесь не слишком поздно, — произнесла она с беспокойным выражением лица.
— Мы не задержимся. Пока, мама, —
