Первый. – Поэтому я тебя и не позвал: ты порой становишься такой нудной! Стой и не мешай.
Помешать Эви как раз хотелось, но она прекрасно знала, что не получится. Она не сомневалась, что сильнее Третьего и Четвертого – номера им присвоили не просто так. Возможно, у нее получилось бы даже справиться с ними обоими, потому что они рассчитывали в основном на грубую силу, а Эви тренировалась больше, чем предписывала программа.
Но тренировался и Первый, его бы она победить не смогла, а против троих и шансов не было. Поэтому Эви безразлично пожала плечами и отошла в сторону, всем своим видом показывая, что не имеет к происходящему никакого отношения.
Дверь они выломали без особого труда – но войти в зал не успели, помешал взвывший сигнал тревоги. Эви едва удержалась от того, чтобы не выдать им «Я же говорила!», это было бы слишком очевидно.
Первый замер, заметно растерянный, он понятия не имел, что нужно делать в такой ситуации, но принимать решение ему так и не пришлось. Из колонок зазвучал голос инструктора, который в этот миг теплотой мог сравниться с темной стороной Эреба. Кейн велел им оставаться на месте и обеспечить безопасность ремонтной бригады.
Инженеры явились быстро, злые и испуганные. Бенуи тут же занялся починкой двери, а Леннарт Грау, глава станции, повернулся к кадетам.
– Зачем это было нужно? Вы грамоте не обучены? Читать не умеете?
Эви лишь злорадно ухмылялась, ожидая, как они будут оправдываться. Но потом ухмылку пришлось убрать подальше, потому что все полетело непонятно куда…
– Простите, не смог отказать девушке, – очаровательно улыбнулся Первый. – Вторая – мой заместитель, она сочла, что я отказываюсь выполнять ее идею, потому что не хочу делиться властью. Мне пришлось поддаться, чтобы это не выглядело слишком уж эгоистично. Но теперь, думаю, она усвоила, что давлению на личное на работе не место. Приношу вам извинения от всей нашей группы!
Третий и Четвертый тоже к такому не готовились, Первый с ними ничего не обсуждал. Но им план предсказуемо понравился, они согласно закивали. Это отнимало у Эви любые шансы на оправдание: трое против одной. Если она сейчас начнет настаивать на правде, она предстанет перед гражданскими именно той эмоциональной истеричкой, которую описал Первый. А отчет Леннарта наверняка будет иметь огромное значение при оценке этой миссии!
Эви только и оставалось, что смиренно склонить голову, всем своим видом показывая: всё так, слаба женщина и дурновата. Леннарт, впечатленный таким почтением со стороны представителей специального корпуса к его скромной персоне, еще немного поворчал, а потом присоединился к Бенуи, чинившему дверь.
Когда инженеры наконец отвлеклись, Эви перехватила Первого за руку и поспешно оттащила в соседний коридор.
– Ты что творишь? – едва сдерживая ярость, спросила она.
Смущаться или оправдываться Первый не собирался.
– Распределяю ответственность.
– Какого хрена, Эдмар? Какая еще ответственность? Я была против вашей дебильной идеи с самого начала, я вас предупреждала!
– За языком следи, – нахмурился Первый. – Я твое имя, между прочим, тоже знаю, но я же его не называю!
– Серьезно? Ты будешь цепляться к мелочам, игнорируя главную проблему?!
– Не ори, бесноватая! Это не мелочи. Я тут недавно сумел заглянуть в планшет Кейна… Короче, я уже схлопотал несколько штрафных баллов. Понятия не имею, за что, роль лидера – повышенный риск! Мне больше не нужно, а у тебя было по нулям.
– Теперь уже не будет.
– Все равно меньше, чем у меня! Выдержишь. Ты сама говорила, что мы с тобой команда. Вот и будем делить все беды пополам!
– Только беды? – хмыкнула Эви. – Мне почему-то казалось, что команды не совсем так работают!
– Да права ты была, права! Довольна? Я это учту, в следующий раз право голоса за тобой. Но пока оставим все как есть, договорились?
– Договорились.
Она согласилась лишь потому, что видела: Первый от своего мнения не откажется. Если она будет настаивать, он просто озлобится и продолжит подставлять ее под штрафные баллы. Эви умело изобразила смирение, позволила ему уйти.
Она же возвращаться к двери не собиралась, да и держаться рядом с Первым тоже. Расчет на него не оправдался, нужно было срочно менять план, и путь она видела только один: ей предстояло снова найти уродца.
* * *
К полудню вся станция знала: «Махаллара» больше нет. Корабль угодил в ловушку звезды, не смог вырваться из зоны ее притяжения и сгорел. Все, кто был внутри, предсказуемо погибли. Даже если они воспользовались спасательными капсулами, те попросту полетели к ослепляющему пламени незнакомого солнца. У Альды и шансов не было: в такой ситуации никто не побежал бы освобождать пленницу, каждый сам за себя. Поэтому она осталась в клетке… навсегда.
Когда Рале впервые услышал об этом, он просто не мог поверить. Он до последнего надеялся, что произошла ошибка, речь идет о совершенно другом корабле… Но никакой ошибки не было, да и не могло быть. Слишком уж чудовищной оказалась ситуация, чтобы списать ее на несчастный случай.
– И что, все действительно поверили, что пилот влетел в звезду? – спросил Рале у представителя администрации специального корпуса, который и сообщил ему печальные новости.
– Это предварительная версия.
– Даже как предварительная версия, это не выдерживает никакой критики! Мы говорим о звезде… По сути, он влетел в солнце! Как можно не заметить солнце?
– Возможно, на корабле произошла поломка…
– Это военный корабль, не отлетавший еще и двадцати лет. Откуда там поломки подобного уровня?
Рале прекрасно знал, что напрасно тратит время и силы. Перед ним стоял мелкий клерк, ничего не решавший и ничем по-настоящему не интересовавшийся. Представители других подразделений специального корпуса вполне могли насторожиться, расследовать случившееся… Но какая разница, если Альду это не вернет?
Гибель «Махаллара» точно не была обманом, это Рале уже уточнил. Но принять, что Альда мертва, оказалось невозможно. Нелепая чудовищность ситуации давила, и телекинетик попросту выпускал на администратора гнев. А администратору было все равно, он то кивал, то заполнял документы.
Нужно было сообщить об этом остальным… Рале сейчас срочно требовалось их мнение. Он не сомневался в том, что Киган не поверит в смерть Альды. Да и Триан тоже, не должен! Эти двое могут придумать, что делать дальше, ведь что-то же делать надо!
Однако надеялся Рале напрасно – никакой связи не было. После недавних жутких новостей это настораживало, и все же он заставил себя успокоиться. Если бы с «Северной короной» что-то случилось, он бы уже знал. Во всех базах данных значилось, что корабль все еще выполняет тренировочный полет. А если Киган не отвечает, вполне вероятно, что у них получилось пробраться на «Метиду».
Только вот какой в этом смысл, если некого больше спасать?
Рале гнал от себя такие мысли, а они все равно возвращались, жалили все больнее. Справляться с этим самостоятельно он устал, ему нужно было увидеть Лукию. Ей, скорее всего, сообщили раньше, чем ему… И что она теперь будет делать? Это тоже было частью ее плана – гибель Альды? В чем вообще тогда план?
А может, Лукия тоже не поверила, что Альда мертва. Тогда им придется действовать вдвоем и быстро, ведь даже если телепатка выжила, обратный отсчет для нее уже начался.
Рале подошел к знакомым апартаментам, постучал – и не получил ответа. Да что за день такой! Сдаваться он не собирался, постучал снова, громче. Это было совсем не в духе Лукии: вот так его игнорировать. Но это той, прежней Лукии… Кто ж поймет эту, новую?
– Вы зря стараетесь, – неожиданно прозвучало со стороны. – Вам не откроют!
Обернувшись на голос, Рале обнаружил, что за ним с любопытством наблюдает одна из хостесс, следивших за порядком в элитных апартаментах.
– Почему? – удивился он. – Капитан ушла куда-то?
– Не ушла, а улетела. Ее нет на станции, она освободила апартаменты, они снова сдаются.
– Что?.. Когда это было, куда она направилась?
– Я не знаю, – растерялась хостесс. – Не будет же она перед нами отчитываться! Но когда – могу сказать, секундочку…
Она открыла таблицу на рабочем компьютере, нашла нужное имя, позволила Рале взглянуть, хотя это, пожалуй, было нарушением. А он даже поблагодарить ее не смог, голос будто отняло… Он просматривал данные снова и снова, надеясь, что он ошибся – и уже понимая, что никакой ошибки нет.
Лукия покинула станцию следом за «Махалларом» – незадолго до уничтожения корабля.
* * *
Его утро на Эребе начиналось точно так же, как в любом другом месте. Проснувшись, Шестой первым делом проводил анализ крови, надеясь, что цифры изменились хотя бы чуть-чуть, что дело сдвинулось с мертвой точки… Напрасно. 97,3 – намертво, безнадежно. Он не размышлял, почему так, почему именно ему выпало бороться с собственным телом. Он просто принимал это и двигался дальше.
У него и без философствований дел хватало: нужно было промыть все язвы, открывшиеся на коже, и запечатать их свежим слоем медицинского клея. От этого они, разумеется, не прекращали болеть, зато не забивались всякой дрянью – все познается в сравнении, и ему в сравнении пришлось познать вот это. А еще убедиться, что человек привыкает ко всему – даже если он больше не человек.
Раньше Шестой еще считал эти чертовы язвы, радовался, если каким-нибудь утром их оказывалось чуть меньше, чем раньше.
