в её камеру снова открылась и в её проёме образовалась уже знакомая морда ухмыляющегося надзирателя, Ольга уже не просто пришла в себя — она пришла в иное состояние своего сознания. Она уже фактически полностью утратила прежнее состояние панического страха. Её разум обрёл прежнюю силу, а все чувства и эмоции полностью испарились. В её глазах сквозил смертельный холод, а в душе — непреодолимое желание убивать. Больше всего она сейчас напоминала затаившуюся перед смертельным прыжком кобру.
Не сказав ни слова, она спокойно прошла мимо опешившего охранника в коридор и позволила ему спокойно застегнуть на своих руках наручники. Через две минуты она уже была в знакомой ей комнате.
Увидев девушку, Горгона поначалу не заметила в ней происшедших со вчерашнего дня перемен, а, может, просто не обратила внимания. После подобных экзекуций, как вчера над Ольгой, даже самые сильные люди внутренне ломались и готовы были выложить всё как на духу — лишь бы не пройти через подобное ещё раз.
— Ну что, моя дорогая, как твое самочувствие⁈ — спросила издевательским тоном та.
Сносно, — буркнула Ольга, изображая полную подавленность. На этот раз наручники с неё не сняли, и два вчерашних орангутанга также находились здесь, злобно сверля её взглядом. Пока не поздно, ей надо было во что бы то ни стало избавиться от наручников.
— А что, коньяка мне сегодня никто не предложит⁈ — язвительно поинтересовалась она.
— Что-то голова чертовски раскалывается!
Тищенко, задумчиво листавшая какие-то бумаги на своём столе, подняла голову и с удивлением взглянула на неё.
— Коньячка! — протяжно поинтересовалась она.
— А может, тебя ещё и в ресторан сводить⁈
— Не откажусь! — буркнула Ольга, опустив голову и глядя в пол.
Горгона рассмеялась. Встав, она опёрлась руками о стол и с расстановкой произнесла:
— Это только от тебя зависит, милочка, куда ты отсюда выйдешь — в ресторан или к виселице!
— Итак, начнём сначала. К а к т е б я з о в у т!
— Ольга Терёхина, племянница генерала ГРУ, Кулешова, если Вам так интересно! Всё равно рано или поздно они это узнают, — подумала она.
Следачка засмеялась. — А меня Ева Браун!
— Наведи справки, стерва! — И дай хотя бы воды, а то слова больше не скажу.
Растерянно взглянув на неё, Тищенко налила из графина воды в стакан и подвинула его к краю стола. Взглянув на двух орангутангов, с интересом наблюдавших за их словесной перепалкой, она сказала:
— Снимете с неё наручники, болваны!
Орангутанги, встав, подошли к девушке, подняв её за шиворот, как котёнка, — они сняли наручники и встали по сторонам. На их лицах читалось явное разочарование садистов, лишившихся своей жертвы.
Подойдя к столу, Ольга дрожащей рукой взяла стакан и большими глотками выпила его, после чего, задумчиво поглядев на него, резко швырнула его прямо в лицо Горгоны. Стакан с хрустом достиг цели и рассыпался на мелкие осколки, оставив на лице Тищенко раздробленную переносицу. Хрюкнув, та рухнула на кресло, обхватив окровавленное лицо ладонями. По комнате пронёсся страшный, дикий крик.
Развернувшись на одной ноге, Ольга с силой впечатала пятку другой в челюсть одного из застывших в ступоре громил. Тот, отлетев к стене, с грохотом рухнул на пол. Второму, взиравшему на происходящее с ошарашенным видом, она нанесла прямой удар костяшками пальцев прямо в горло. Пока он, упав на колени и зажав рукой шею, ловил ртом воздух, она в прыжке подлетела к первому, уже очнувшемуся и поднимающемуся с пола, и нанесла удар пальцами прямо в глаза. По комнате пронёсся звериный вой, на этом её везение закончилось. Вбежавшие на шум охранники с электрошокерами в руках моментально отрубили обезумевшую девушку.
Глава 8
Освобождение
В 9 часов утра, к зданию городского УСБ подъехал чёрный джип — сопровождаемый БМП с охраной. Увидев спец пропуска на машине с кодом Симферопольского управления СБ. Охранник на КПП, проклиная на чём свет стоит незваных гостей — нехотя поднял шлагбаум. Одна за другой, машины проследовали внутрь огороженной высоким забором территории и остановились напротив входа в здание. Из БМП — начали выпрыгивать солдаты в чёрной камуфлированной форме спецназа.
На глазах у изумлённых двух охранников, стоявших у входа — они рассыпались цепью вдоль здания. Из открывшейся двери чёрного «Мерседеса» — не спеша вылез человек в форме Группенфюрера СС. Даже не взглянув на стоявших у входа с открытым ртом, опешивших от неожиданности охранников. Он в сопровождении ещё двух офицеров и трёх спецназовцев проследовал мимо и открыв дверь вошёл в здание.
Сидевший в дежурном помещении Гауптман — вскочив со своего места, с ошеломлённым выражением испуга на лице вскинул руку в приветствии.
— Господин Группенфюрер. За время моего дежурства никаких происшествий не случилось. Нашёл он в себе силы доложить и вытянулся по стойке смирно. Человек в форме Генерала СС — махнул вяло рукой и молча проследовал к лифту. Один из офицеров свиты — вошёл в дежурное помещение.
— Как зовут⁈ — Поинтересовался он, у застывшего столбом дежурного офицера.
— Грицко Апанасенко…Герр Оберштурмбанфюрер — промямлил тот и снова вскинул руку.
— Отставить! — Усмехнулся тот.
— Слушать сюда. Телефон не трогать, до момента завершения инспекции. Я имею в виду, никому не звонить и ничего не докладывать из своего начальства. Ясно⁈ — добавил он.
— Так точно, Герр Оберштурмбанфюрер! — Бандеровец согласно кивнул головой.
— Ну, вот и хорошо. А я пока побуду здесь, посмотрю, что у Вас здесь творится⁈ — Сказал офицер и уселся на стоявшее рядом кресло.
— Занимайтесь своим делом Гауптман, на меня, внимание не обращайте — Добавил он. Снимая автомат с плеча и ложа его на колени. Один из спецназовцев, оставшийся тоже здесь — молча застыл у входа.
Кивнув в очередной раз головой — дежурный медленно уселся на своё место. Генерал, который только что вошёл в здание, был известен всем в лицо как начальник регионального управления контрразведки — Генрих Хойзенгер. По мнению всех — его появление ничего хорошего не сулило.
Хойзенгер, славился своей шпиономанией и подозревал Русских агентов повсеместно — во всех и каждом. Украинских националистов, служащих даже в его ведомстве, он считал поголовно неблагонадёжным элементом. Именно он назначил Вильгельма Гаппе начальником городского УСБ.
Сцепив руки за спиной, он сейчас широким шагом шёл по коридору — приводя в ужас
