демонами. Он не пускает сюда чужих демонов, хотя мог бы их подчинить, как Садорима.
— Так Садорим демон?
— Конечно, но он — раб Луи и не посмеет причинить нам вред. Луи использует его для вызывания мёртвых.
— И кого он вызывал?
— Шарлотту, она умерла, и он по ней скучает. Она была злая и всё время называла меня дураком. Она хотела, чтоб Луи отослал меня, но он не соглашался.
— Шарлотта — это?..
— Его жена. Она умерла, когда Элен была маленькой.
— Значит, он вызывает дух умершей жены?
— Да, хотя я говорил ему, что это плохая идея. Она и при жизни была злая, а теперь и вовсе превратилась в ведьму. Он меня не послушал.
— А как он вызывает её дух?
— С помощью магии, — пожал плечами виконт. — И Садорима. Он приносит в жертву чёрных ягнят и куриц, а ещё злых женщин и непослушных детей.
— Вы видели это сами?
— Нет! Луи не разрешает мне входить в кузнечную башню, говорит, что демоны могут наброситься на меня и растерзать. Но мне об этом рассказывал Садорим. И ещё Виржиния. Наверно, она хотела меня напугать, но я же не женщина и не ребёнок, к тому же веду себя хорошо и не доставляю проблем.
— И вы не боитесь демонов?
— Я под защитой Луи и они не подходят ко мне. Я часто вижу их, но они меня не трогают.
— И как они выглядят?
— Страшно, — он вздохнул и посмотрел на рисунок. — Я стараюсь привыкнуть к ним и потому рисую.
— Можно взглянуть?
Виконт пожал плечами и протянул ему лист, на котором рисовал. Там было весьма мастерски изображено безобразное чудовище со свиным пятачком, взлохмаченной гривой и торчащими из неё рогами.
— Вы могли бы стать известным художником, если б рисовали красавиц и цветы, — заметил Марк.
— Красавицы и цветы не бросаются на меня из темноты и не вылезают ночью из-под кровати.
— Логично…
Марк посмотрел на Филбертуса. Тот внимательно рассматривал рисунок, а потом взглянул на де Риважа.
— Можно я его возьму?
— Да, я подарю его вам, и даже сделаю дарственную надпись!
— Это будет очень любезно с вашей стороны, господин виконт.
— Ну, это тебе не доказательство? — спросил Филбертус, когда они вышли из комнаты виконта. Он показал Марку рисунок.
— Он сумасшедший, — ответил тот. — Неизвестно, что в его словах — правда, что — вымысел. Он верит всему, что ему говорят. В похлёбке — куропатки, в кузнечной башне — демоны. Его запугивают, чтоб он хорошо себя вёл, и это помогает. А он верит, что за стенами дома полно чудовищ и только брат Луи спасает его от них. При этом он говорит, что никогда не видел ритуалов магии в кузнечной башне.
— Но он видел демонов! Посмотри, это очень похоже на рисунки в книгах…
— Которых полно в его комнате. Может, ему специально дают такие книги?
— Зачем?
— Откуда я знаю! Навестим прелестную Элен? Я с ней немного знаком, она уже приходила ко мне с просьбой расследовать дело отца, потому, надеюсь, будет с нами искренна.
Элен де Бельгард сидела в своей чистой комнатке за пяльцами и старательно вышивала. В стороне устроилась молоденькая служанка, которая разбирала мотки цветных ниток, сложенные в красивую корзинку. Увидев мужчин, Элен тут же велела ей выйти, и девушка, бросив заинтересованный взгляд на Филбертуса, удалилась.
— Вы просили меня расследовать это дело, — произнёс Марк, подходя к скамье у окна. — Король удовлетворил вашу просьбу.
— Но… — растерянно пробормотала она и бросила взгляд на мага, который уже сел в кресло. — Да, конечно. Присаживайтесь, ваше сиятельство. Что вы хотите знать?
— Вчера пытались похитить вашего кузена. Что вы об этом можете сказать?
— К сожалению, ничего. После ужина мне захотелось спать. Я зашла к Жюльену, поцеловала его на ночь и вернулась сюда. Я уснула сразу, как только легла, и ничего не слышала.
— Как думаете, кто мог похитить мальчика?
— Не знаю, но у моего отца много врагов. Может, кто-то из них хочет бросить на него тень?
— Кто эти враги?
— Почти все наши соседи… Отец говорит, что если б не он, то они давно растащили бы всё графство Фортен на куски. Они пользуются тем, что Жюльен очень мал, и постоянно предъявляют какие-то претензии на его земли, обращаются в суд магистрата и даже пытаются захватить что-то силой. Отцу приходится держать небольшую армию, чтоб отбиваться от них. Если Жюльена не станет, и в этом обвинят отца, то дядя Бернар не сможет им противостоять.
— Ваш отец занимается магией? — спросил её Филбертус.
Она бросила на него испуганный взгляд.
— Я не уверена… Видите ли, он, кажется, проводит какие-то ритуалы, но говорит, что они совершенно невинны и не нарушают законы, которые действуют в графстве.
— Значит, в графстве Фортен разрешено приносить в жертву детей и девственниц? — с сарказмом уточнил он.
— Нет, этого не было! — воскликнула она. — Поверьте! Эти слухи тоже распускают его враги, они даже подают жалобы в магистраты ближайших городов и, кажется, обращались к королю, но моего отца никто никогда не привлекал за это к суду. Это всего лишь злобные наветы!
— Где же ваш отец проводит свои невинные ритуалы?
— В кузнечной башне нашего замка.
— Вы бывали там?
— Только до того, когда там поселился Садорим. Потом отец запретил мне подходить к башне.
— И вы не знаете, что на самом деле там происходит?
Она покачала головой.
— А кто такой этот Садорим?
— Он книжник. Отец пригласил его.
— Зачем?
— Я не знаю. Он живёт в кузнечной башне и иногда выходит на крепостную стену или спускается в сад. Он ходит в лес и собирает какие-то травы. Может, он лекарь?
— Ваш дядя виконт де Риваж сказал, что он демон, а тётя сомневается, что он человек.
— Дядя Бернар не
