а северянин убеждал его, что некий Витор Римс рискует гораздо больше. Ведь если «Арведу» затопят пираты, то купец из Торда останется ни с чем. Беседа коснулась и мятежного царства, но как-то вскользь.
Девушка задержала взгляд на чашке с чаем. Запах был изумительным, цветочным, и с какими-то терпкими нотками. Может попробовать? Она покосилась на Рикарда, тот иногда подносил чашку к губам, но ее содержимое почти не убавлялось.
А вот Раид-аль-джан пил с удовольствием, и уже пару раз доливал себе содержимое круглого чайника. Наверное, будет невежливо, если она даже не попробует.
Взяв чашку в руки, Эйрика еще раз вдохнула приятный незнакомый аромат. Разговор за столом притих. Рикард хотел было что-то сказать, но купец неуловимо покачал головой, и посмотрел на второго гостя с нескрываемым любопытством.
Не замечая возникшего интереса, девушка сделала небольшой глоток, и замерла. На глаза сами собой навернулись слезы. Питье оказалось кисло-соленым, с терпким маслянистым привкусом. Словно испорченный бульон, который от души сдобрили солью. Усилием воли заставив себя проглотить, она медленно поставила чашку на место, и только сейчас поняла, что в комнате наступила тишина.
Раид-аль-джан несколько мгновений выжидательно смотрел на нее, а затем расхохотался.
– Попробуй заесть, – шепнул Рикард, придвигая к ней чашку с фруктами.
Сжав зубы, Эйрика отрицательно покачала головой. Она чувствовала, что если хочет сохранить лицо, то лучше не открывать рта.
– Смотрю, в матросы теперь набирают более крепких ребят, – весело заметил купец, – Чаша гостеприимства испита, и мы как раз обо всем договорились. К вечеру я доставлю бочки с пряностями в порт, пусть ваш капитан готовит деньги. Полагаю, у вас есть и другие дела в городе, так что не смею вас задерживать. – с этими словами он довольно резво выпроводил их за дверь.
***
– Тебе стоит выпить, – Рикард протянул ей свою поясную фляжку, – Это всего лишь вода.
Эйрика молча отвернулась, кажется, она еще долго не сможет ничего пить, или есть. Пройдя сквозь двустворчатые ворота, они снова оказались в прежней части города. Людей здесь стало ощутимо меньше, видимо, все кто могли, предпочли укрыться от палящего солнца, которое зависло высоко над головой.
Духота стала почти невыносимой. Эйрике уже не хотелось смотреть по сторонам, она призывала на помощь всю выдержку, привитую с детства, чтобы просто идти. Хорошо еще, что она сегодня почти ничего не ела. Нет, пожалуй, зря вспомнила про еду!
Девушка попыталась дышать глубже, но это не помогло. Она упала на колени, и ее все-таки стошнило. Тело обдало жаром, и затрясло, как в лихорадке.
Северянин бережно поставил ее на ноги, и заставил выпить воды. Как ни странно, это подействовало. Зубы еще дрожали, выбивая мелкую дрожь, но дурнота отступила.
– Какая мерзость, – выдохнула Эйрика, отворачиваясь, чтобы Рикард не видел ее горящего лица, – Боюсь представить, что ты сейчас обо мне думаешь.
– Ничего плохого. Если тебя это утешит, у меня было точно такая же реакция на этот напиток, только я не сумел продержаться и минуты.
– Что это вообще было? И зачем такое пить?
– Ну раз ты снова готова задавать бесчисленные вопросы, значит тебе и правда лучше, – улыбнулся молодой человек. Это торту, традиционный пустынный напиток. Когда-то давно, если иноземец не мог выпить полную чашу, это воспринималось, как ужасное оскорбление, за которое даже могли побить камнями.
– Какие ужасные дикие нравы. Но он выглядел и пах, как чай. Мне бы и в голову не пришло, что это ужасная гадость. Тем более сам Раид-джар спокойно его пил.
– У них привычка, сохранившаяся за много поколений. Уверена, что хочешь знать, из чего он?
– Нууу… – Эйрика прислушалась к ощущениям, и любопытство победило.
– Они отваривают кусок мяса, затем, собрав верхний жир, оставляют бульон на сутки. Когда он настоится, в нем заваривают цветы мелиссы, жасмина, и ветки шиповника, после чего добавляют кислые фрукты. К тому же, чайную посуду принято мыть только раз в год, перед каким-то крупным праздником.
– Пожалуй, зря я спросила. Есть вещи, которые лучше не знать… – протянула девушка, – Рик, почему ты меня не предупредил заранее?
Молодой человек смущенно потупился.
– Несмотря на специфичный вкус, некоторым торту приходится по вкусу. – он виновато взглянул на спутницу, – К тому же, ты редко меня слушаешь, и обычно предпочитаешь поступать по-своему. Я подумал, что тебе стоит составить свое мнение об этом напитке.
Эйрика хмыкнула.
– Ведь я же видела, что ты даже не пригубил содержимое чашки. Стоило задуматься – почему?
– Теперь ты знаешь наверняка, – он похлопал ее по плечу, – Личный опыт самый надежный.
За разговором они дошли почти по самого порта.
– Рик, мне обязательно возвращаться на корабль прямо сейчас?
Северянин прищурился, и взглянул на нее с подозрением.
– Что ты задумала?
– Ничего, просто хотела побродить, посмотреть местные диковинки. Вдруг мы больше ни разу не приплывем сюда.
– Нужно сообщить капитану об итогах переговоров.
– Но ведь ты можешь сделать это и без меня? Обещаю, я не уйду никуда дальше местного базара. Смысл получать за службу деньги, и не иметь возможности их потратить. Хочешь, я и тебе что-нибудь куплю?
Рикард сомневался, но Эйрика смотрела так умоляюще, что он сдался и махнул рукой.
– Хорошо. Можешь погулять пару часов по базару, но дальше него ни шагу. – произнес он, и тут же поморщился, прозвучало слишком по-родительски.
Однако девушка не обратила на это внимания. Выдохнув восторженное – «спасибо», она поспешила к прилавку, на котором сидели забавные мелкие обезьянки. Молодой человек некоторое время понаблюдал за ней, и повернул в сторону «Арведы». В конце концов, Эйрика обычно держит слово, а значит, он всегда сможет найти ее в этих торговых рядах, если она припозднится.
***
Полюбовавшись некоторое время на зверьков, Эйрика направилась вглубь базара. Местные торговцы не зазывали покупателей, предпочитая заниматься своими делами. Один из торговцев, прямо тут же выстругивал из дерева ложки, и сразу выкладывал их на прилавок. Другой расписывал краской ткани, и у девушки возникла мысль, что он не продает ту, а всего лишь сушит.
Обойдя ряды, и прикупив разные необходимые мелочи, Эйрика огляделась. Больше делать здесь было нечего, но возвращаться на корабль слишком рано, не хотелось. Она задержалась возле прилавка одного из мастеров. Здесь царило настоящее многообразие,
