Но с этим придется смириться. Этой ценой предстоит заплатить за в общем-то удачный брак. Каролина тяжело вздохнула и пошла в спальню.
Уильям между тем налил шампанское в бокалы, и они сидели молча, потягивая его и отдыхая после утомительного дня. Осушив третий бокал, Уильям осторожно заметил:
— Мне следует быть более осмотрительным, так как чрезмерное количество вина может самым неприятным образом сказаться на моем поведении в постели.
— Дорогой Уильям, — прошептала Каролина, — ты не производишь впечатления неискушенного в подобных делах человека. — Она нежно поцеловала его, а затем быстро выключила свет. — Ты просто вводишь меня в заблуждение.
— Боюсь, что нет, — грустно ответил он, крепко обнимая ее. — Я только.., ну.., короче говоря, я спал с женщиной лишь три раза в жизни И каждый раз я испытывал очень неприятные ощущения.
— Почему? — удивилась Каролина.
— Я точно не знаю, — тихо ответил он. — но, кажется, я просто не мог удовлетворить этих женщин.
— А сколько им было лет?
— Полагаю, между тридцатью и сорока годами.
— А что это были за женщины, Уильям? — продолжала расспрашивать Каролина.
— Две из них скорее всего обычные проститутки. — Уильям помрачнел. — Я был тогда с друзьями во Франции. Мы думали, что это очень любопытно и приятно, но оказалось, что нет.
— А третья?
— Ах да. — В голосе его прозвучало отчаяние. — Это была подруга моей матери. Она соблазнила меня как-то вечером, когда я остался дома один. Тогда мне было всего шестнадцать лет, и это потрясло меня, так как все закончилось.., ну как бы тебе сказать.., полным фиаско. Она сама сказала мне об этом.
— А потом?
— Потом я просто.., ну, в общем, я часто думал об этом, но.., понимаешь… — Его голос слегка дрогнул.
— Понимаю, — тихо сказала она. — И с тех пор больше никто не пытался соблазнить тебя?
— Нет, разумеется, я понимал, что мне нужно жениться, но меня всегда что-то удерживало. Видимо, я чересчур старомоден и не могу вступать в интимные отношения, пока не почувствую уважения к женщине и не женюсь на ней.
— Бедный Уильям! — Каролина нежно погладила его по щеке. — Какая у тебя была одинокая жизнь.
— В известном смысле да.
— Но ты не должен стыдиться того,: что не удовлетворил тех проституток. Как я слышала, они не способны получить удовлетворение от полового акта. А что касается старухи, которая опустилась до того, что соблазнила шестнадцатилетнего подростка, то она могла бы отбить всякую охоту заниматься этим у любого мужчину. Может, она была красивой и сексуальной?
— Нет, совсем нет. — У него появилось брезгливое выражение. — Если память мне не изменяет, она была ужасно толстой.
— Ну так что же ты расстраиваешься?
Наступила долгая пауза. Они лежали на кровати, крепко обнимая друг друга. Каролина надеялась, что в ней проснется желание, но этого не произошло. Уильям лежал неподвижно, даже не пытаясь, возбудить ее.
Вскоре Каролина поняла, что вот-вот уснет. Глаза ее слипались, она с трудом преодолевала сонливость. Все равно от этого не уйти, подумала она.
— Послушай, дорогой. — наконец сказала она. — Первое, что нам следует сделать, так это раздеться.
Если ты останешься в этой дурацкой пижаме, а я в ночной рубашке, у нас с тобой ровным счетом ничего не получится.
— О да, конечно же, ты права, — засуетился он и, быстро сняв пижаму, тут же шмыгнул в постель.
Каролина не спеша разделась, легла и обняла мужа.
Он застыл, словно боясь пошевелиться от страха. Каролина прекрасно понимала, что муж очень смущен, но решила довести до конца начатое дело. Обхватив голову мужа руками, она начала целовать его, надеясь, что это вызовет у Уильяма ответную реакцию. Сначала он не реагировал на се поцелуи, но потом стал отвечать ей.
Они долго ласкали друг друга, и наконец она почувствовала, что его пенис становится все более упругим. Да и она сама уже поняла, что готова принять его. Ничего, подумала Каролина, возможно, со временем все наладится и они начнут доставлять друг другу удовольствие.
Ее ожидания вполне оправдались; Вскоре Уильям доказал ей, что он нежный, внимательный и весьма умелый любовник. Правда, он не испытывал потребности в частой близости, что было бы естественно во время медового месяца, но все же их сексуальные отношения понемногу налаживались. Иногда проходило около двух недель, прежде чем он вспоминал о своих супружеских обязанностях, но тогда это мало волновало Каролину.
Она вполне удовлетворялась редким сексом с ним и получала от этого огромное наслаждение. Его изощренные ласки порой заставляли ее испытать оргазм еще до полового контакта. Каролина охотно отдавалась мужу, всячески поощряя его.
В такие минуты она забывала о том, что когда-то ее обнимали более сильные руки и целовали более страстные губы, доставляя ей неописуемое наслаждение. Она забывала о том, что мужчина порой кричит от восторга, когда не в силах сдержать порыв истомленной любовью плоти.
Но об одном она никак не могла забыть. Ей часто снились маленькое нежное тело дочурки, крошечная головка, пальчики и большие голубые глаза, которые так доверчиво смотрели на нее. Это было невыносимо. После этого она просыпалась в холодном поту и долго плакала, так что ее подушка была мокрой от слез. Уильям, понимая, что с ней происходит, нежно утешал жену. Но это ему не удавалось. Он часто спрашивал, что ее так печалит, но Каролина не осмелилась сказать ему правду.
Все это продолжалось до тех пор, пока она не почувствовала, что снова забеременела.
— Да, леди Хантертон, — сказал ей врач, — я вполне уверен в том, что вы беременны. — Он улыбнулся. — К тому же более восьми недель. Анализы показывают, что беременность протекает нормально. Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно, доктор, — ответила Каролина, с облегчением вздохнула. — Просто прекрасно. — Но на душе у нес оставалась тяжесть. Беременна! Ребенок! Еще один!
Еще одно маленькое и нежное тельце, взывающее к ее жалости! Еще один крошечный человечек, который может стать мощным источником любви и страдания.
Каролина почему-то полагала, что очень обрадуется этому, но, к своему удивлению, не испытала ничего, кроме грусти. Она так надеялась забыть своего первого ребенка, но не смогла. Девочка преследовала Каролину во сне и наяву, и с каждым днем тоска по ней становилась вес сильнее и невыносимее. Она понимала, что совершила страшное предательство, которому нет и не может быть прощения.
Уильям почти всегда находился рядом с ней. Он был необычайно горд и доволен, что скоро станет отцом ребенка, и никак не мог взять в толк, почему так часто грустит его жена, почему обливается слезами. Он усердно ухаживал за Каролиной, но это мало утешало ее. Она теперь знала, что никогда не будет вполне счастлива без своей первой дочери.
