лицо руками и пулей выбежала из кабинета, ревя.
Софья шагнула, чтобы зайти в кабинет, но ей преградила путь какая-то худенькая барышня
— Вы куда в таком положении? Здесь слушания!
— Хм, — улыбнулась Софья оценив нахалку, — это смотрины, щепка.
Музыкант, почуяв неприятности сам подошел к дверям и словил очень нехороших взгляд от Егеря.
— Софья Михайловна! Здравствуйте! Проходите, пожалуйста, прошу, — он проводил гостей и вернулся к дверям, чтобы лично их закрыть, — перекур!
На возмущение в очереди, он ответил хлопком двери.
— Софья Михайловна, может чаю? Честно даже не представляю, чем могу быть вам полезен, — он суетливо заходил по кабинету в поисках чайника, который он обычно заказывал у секретаря, — я жду Дашу и Машу после шести лет, как и договаривались, такие правила.
— Нет, я по другому делу, Вадим уехал в командировку, с кем-то там воевать, и просил меня узнать, цитирую: "как дела у французского и итальянского кабаре".
— А девочкам разве можно слышать такие слова? — нашелся Музыкант.
— Девочки, уши, — повернулась к дочкам Софья, и они послушно закрыли уши, — если бы я плохо знала Вадима, то подумала, что он не воевать в Америку поехал, а кутить в Европе. Так, что я очень надеюсь, что ты сейчас развеешь мои сомнения, а ни то, — Софья взяла паузу, — слухи, которые ходят о тебе в женских салонах станут публичными!
— Ну вот не нужно угрожать, это же не моя тайна, — на удивление спокойно отреагировал Музыкант.
Софья решила сменить тактику.
— Тогда мне придётся оставить Егеря с тобой на разговор, не закрывать же девочкам еще и глаза.
— Софья Михайловна, я если начну считать кости этому существу, то выясню, что мы и так все знаем! — заявил Егерь, — какой он амёба. Музыкант, тебя конкретно спросили, почему нет новостей от наших девочек?
— Так, не спокойно, — Музыкант пожал плечами, — когда во Франции пахнет голодом, то людям не до развлечений.
— И ты молчал? — зарычал Егерь, а Софья не встревала, молча слушая.
— Ну я пока пытался своими силами! — Музыкант начал озираться по кабинету в поисках места, чтобы спрятаться.
— Ух, — Софья схватилась за живот.
— Ой, Софья Михайловна, что же вы в таком положении? Позвали бы, я бы сам пришел со всем отчётами! — снова засуетился Музыкант.
— Рановато, — пробурчал Егерь, но увидел кивок Софьи и успокоился, — Музыкант, еще одна промашка и я сообщу Кондрату, в отсутствии Вадима Борисовича, тебя никто не защитит от Мясника.
От упоминания главы службы безопасности корпорации, Музыкант побледнел.
— Завтра с утра все будет.
— Хорошо, — Егерь помог Софье подняться и попросил, — девочки, пойдем.
Маша и Даша убрали руки от ушей и пошли в след за мамой.
— Что нужно сказать? — напомнил Егерь.
— Всего доброго! — попрощались они хором, а кода спустились и сели в карту, то спросили, — дядя Егерь, а что такое кабаре?
— Ну-у-у-у, это такое место, где танцуют, — Егерь вспотел, а Софья сидела напротив и тихо хихикала в кулачок.
— А мы если будем здесь учиться, то тоже попадём в кабаре? — спросила Маша. Вот тут Софье стало не до смеха.
— Нет, милая, туда попадают только те, кто плохо танцует.
— А куда попадают те, кто хорошо танцует? — спросила Даша.
— Замуж, — нашлась Софья.
Девочки переглянулись.
— Тогда мы хотим замуж! Замуж за папу! За папу же можно?
Софья растерянно посмотрела на Егеря, а он объяснил:
— Папа уже занят, но это правильные жизненные приоритеты, для двух княжон, — объясни Егерь, как он понимал вопрос. Ведь скоро девочки вырастут и у них появиться много других учителей. А он присматривает и оберегает, пока может.
10 Ноября 1845 года. Западное побережье Северной Америки.
Порт Сан-Франциско располагался на южном полуострове бухты и представлял из себя маленький город на тысячу человек, где жили европейские переселенцы.
По меркам любой крупной страны здесь находился край человеческой цивилизации, и как полагалось краю, собирались здесь лихие люди. Завидев целую флотилию парусников многие просто побежали из города, думая, что их пришли захватывать или наконец власть вспомнила их грехи в родной стране и решила наказать. Поэтому, когда повелители ветров встали на швартовку, то местные даже не показались. Разгружаться пришлось своими силами.
После того как пару фрегатов продали мексиканцам, оставшиеся решили оставить здесь, чтобы поддержать полк в случае необходимости. Захарченко лично руководил разгрузкой орудий, боеприпасов и провизии. Он с войсками останется здесь до прибытия из России очередного подкрепления и первых переселенцев. Откуда возьмётся это самое подкрепление и эти самые переселенцы Захарченко не знал, но Вадим обещал все организовать в ближайшие девять месяцев. Еще месяц где-то ушел бы на дорогу туда и обратно, в итоге через год примерно Захарченко и Василий будут здесь не в количестве двух тысяч человек, а больше. Это не считая местных, конечно. К этому времени как раз должна подоспеть вторая партия повелителей ветров, которую заложили в Николаеве и Ростове.
Перед отбытием Вадим устроил собрание офицеров.
— Значит так, — Вадим ходил по комнате купленного дома и курил. Все офицеры курили, один только Василий сидел отгонял от себя дым, — Значит так, скоро, искра непонимания и жадности между Мексикой и США разгорится до настоящего пожара войны. А так как у политиков в США глотка больше чем желудок, то они решаться отгрызть Калифорнию, у Мексики и этого мы не можем позволить.
— Вадим, объясни ради чего мы здесь? — попросил Захарченко.
— А это секрет, если говорить конкретно. Если же в общем, то ради очень больших денег. Ради таких же, за которые мы взяли Хиву и Кавказ.
— Но там у нас стратегический интерес, — возразил Захарченко.
— У нас вся планета — стратегический интерес, — объяснил Вадим, — не важно как близко этот интерес находиться от Петербурга, а важно, что он может нам дать. Важно, что он может дать нашим врагам и конкурентам.
— И что Калифорния может нам дать? — спросил Василий.
— Отличный вопрос! — обрадовался Вадим, — если говорить про корпорацию, то деньги, если говорить про Россию то деньги,
