Голодная Тульпа примется провоцировать тебя на яркие, хорошо выраженные эмоции, питаясь ими. Помни самая вкусная еда для Тульпы, любой сильный эмоциональный всплеск. Например, страх. Не зря были построены десятки концентрационных лагерей на территории нацисткой Германии. Секс, Тульпы любят больше людей, потому что это всегда гарантированная пища. Только поэтому, как мне кажется, сейчас так популярна порноиндустрия и всё, что связанно с сексом вокруг, как я тебе говорил, страны-победители продолжили Тульповодство.
Так же не забывай, что Тульпа заведомо слабее своего создателя, не обижай её, не делай ей больно. В таком случае Тульпа может отомстить тебе, спасая себя, переведёт в твоём подсознании твою же агрессию на реальный мир. Сперва поможет тебе делать мерзости в реальности, а затем подставит, заставит тебя сделать ошибку, уничтожив, таким образом, своего мучителя.
Надеюсь, Данил, ты учтёшь все мои советы, а у тебя получится хорошая и добрая Тульпа, которая поможет тебе в трудную минуту, скрасит жизнь, позволит более уверенно принимать решения.
Анзан.»
Данил, не веря своим глазам, ещё раз пробежался по клочку бумаги. Только после второго прочтения, осознал, что монаха он больше не увидит. Сразу стало грустно и как-то одиноко, откуда-то появился страх, что он не сможет больше зайти в свой Вондер. Как будто оазис в пустыне был доступен лишь при наличии Анзана. Быстро поблагодарив всегда улыбающуюся девушку, Данил убежал к себе наверх в номер.
Запрыгнув на кровать Данил расположился поудобнее, закрыл глаза и представил сперва зелёное пятно посреди песков, а затем сам оазис. Долгое время Данил не мог настроиться на Вондер: шум автотранспорта возле гостиницы мешал сосредоточиться. Даже показалось, что погрузиться в своё подсознание на этот раз не получится, но выходить из полудрёмы не хотелось, поэтому Данил незаметно для себя уснул.
Этот сон, как и ночью, был без сновидений. Сколько Данил проспал, он не знал, но проснулся мгновенно. Не открывая глаза, продолжал лежать на кровати, слыша все, что происходило вокруг. Автобус, привезя очередных туристов, продолжал тарахтеть своим дизельным двигателем возле главного входа. Голоса на разных языках обсуждали что-то - Данил не мог разобрать речь.
Вдруг он ясно понял, что продолжает спать, лёжа на своей шикарной кровати, но при этом видит словно во сне приехавший автобус, закурившего водителя-азиата, стоящего возле своего транспорта и наблюдающего за выгрузкой чемоданов из грузового отсека, снизу. На лестнице столпилась разношёрстная толпа. В основном это были пожилые европейцы, азиаты, скорей всего китайцы, с хорошими фотоаппаратами, висящими на шеях. Но главное, Данил смотрел на это всё сверху, не из своего окна, а со стороны, так, что мог видеть весь отель перед собой, в том числе и окна своего номера. Угол, расстояние обзора он мог контролировать всего лишь подумав об этом, передвигаясь в нужную точку мгновенно, не испытывая затруднений. Всё это был точно сном, в этом не было сомнений, но в этом странном сновидении, Данил мог контролировать почти всё. Не так как это бывает в обычном сне, где всё размыто, непонятно, быстро забывается, здесь была предельно чёткая картинка, всё ясно понималось и ни что не забывалось.
Поняв, что в этом сне он может многое, точно так же, как и в Вондере, почему-то захотелось увидеть Анзана, монаха. Только подумав об этом, Данил оказался над лесистой местностью с низкими, кривыми деревьями, среди которых шли монахи в своих бордовых или красных халатах с жёлтыми поясами. За спинами у них были большие матерчатые рюкзаки, самодельные, сшитые из грубой ткани. Шли монахи друг за другом по узкой тропинке, выстроившись в длинную вереницу. Всего монахов было около сотни, и Данил не сразу нашёл среди них Анзана.
Приблизившись к монаху, которого Данил уже стал считать своим другом, несмотря на их существенную разницу в возрасте и довольно-таки недавнее знакомство, попытался окликнуть его. Анзан шёл почти согнутый пополам от тяжести рюкзака, да и тропинка вела всё время вверх. По его лбу, щекам текли несколько струек пота, само лицо было красное от напряжения, чувствовалось, что ему тяжело. Попытка что-либо сказать монаху ни к чему не привела. Данила понял, что, несмотря на все его суперспособности, он нем. Из его рта не могло сорваться ни единого звука, как бы он не напрягал свои голосовые связки. Он может слышать тяжёлое дыхание монаха, кряхтение его товарищей, звуки окружающего мира, но сказать что-либо, даже издать хоть какой-нибудь звук, было не в его силах.
Поняв, что он немой, Данил тут же осознал, что он ещё и невидимый, состоящий из чего-то прозрачного и лёгкого. Это привело к пониманию, что он может воспринимать окружающий мир, но мир вокруг него никак не реагирует на его присутствие. Покружившись вокруг людей, идущих в гору, Данил подумал о своём Вондере и практически мгновенно оказался парящим над пустыней. На какое-то время показалось, что эта пустыня и оазис в ней существует в реальности, а он попадает в это место путём управляемого сна. Но горячий поток воздуха привел Данила к пониманию, что тот полёт во сне, где он не чувствовал холода или жару, ветра во время движения, предметов, сквозь которые мог пролетать, являясь лишь сторонним наблюдателем, совершенно не похоже на полный контакт Вондера. Чтобы подтвердить данный факт, Данил закричал, чувствуя, как воздух из лёгких, борясь с встречным сухим потоком, вырывается из его рта вместе со звуком. Вондер оказался намного реальнее, чем его перемещение во сне. Увидев оазис внизу, Данил камнем, на бешеной скорости устремился к нему, крича от восторга и счастья, охватившего его. Теперь он точно знал: Вондер существует!
Шуньята
Шуньята[1].
Каждый фрагмент материи всегда имеет вокруг себя некий слой пустоты пространства, иначе он не сможет иметь определённые границы, это означает, что материя всегда находится в пустоте. «Александр Лалетин»
Поезд остановился на перроне,
