добыче голубой руды не может быть и речи. Лорды доход теряют. Нормально дань королю не могут платить. И начали лорды-правители к моему дяде приставать. Дескать, поделись оружием. Рассказывали об аристократической солидарности, об общих интересах, о долге чести перед королём. О том, что правящий класс должен держаться вместе для всеобщей выгоды. Дядя на уговоры поддался. Я его предупреждал, что это плохо кончится, но он не слушал. Зов крови, родовые обязательства и всё такое. В общем, поделились мы не только оружием, но и секрет адаптации обычных орудий к условиям Септимуса рассказали.
— И что?
— Ничего хорошего, как я уже сказал. По началу, конечно, восстания были подавлены. Но потом… Повстанцы просто-напросто выкрали оружие, с помощью пыток выведали механизм адаптации — схема технически несложная, даже простолюдинам доступна. И всё. С тех пор они вооружены и бунты ещё масштабнее стали. Теперь дядя осторожен. О новых разработках никого не оповещает. Живёт себе в своём регионе, никого не трогает. Правда, последнее время повстанцы и нас беспокоят. То и дело хотят на территорию проникнуть. Но мы пока справляемся. Есть пара фишек, позволяющих остановить бунтарей на границе. Так вот. А Травелаттор я вообще как зеницу ока берегу. О нём всего несколько человек знает. Как ты раньше правильно заметила, об открытии латта-волн я заявил во всеуслышание. А вот о том, что умею ими управлять — это секрет.
— И ты мне его открыл? Как мило!
— Тебе я доверяю. Ты языком не болтаешь.
— Ой, но ты же и Кайле сказал… А она любит поделиться новостями, ей только дай потрещать.
— Кайла даже близко не понимает всего. Для неё это просто серая коробочка с фокусами, ничего серьёзного. Она если и начнёт говорить, то толком объяснить не сможет. И это хорошо прежде всего для неё же самой. Иногда поверхностный ум может от многих бед уберечь.
— Кайла не дура! — возмутилась Милли.
— Пожалуй, — чуть пожал плечами Эд. — Но в физике она профан. И это хорошо.
Тут к лавочке подкатился мячик. Малыши неподалёку играли и не уследили за круглым предметом. Милли подняла мяч и кинула его обратно детям. Ребята поблагодарили и продолжили игру. Они задорно кидали мяч друг другу, вереща от восторга. Мячик перепрыгивал из одних рук в другие. Милли внимательно всмотрелась в игру.
— Слушай Эд, — начала она после паузы, — я, конечно, не учёный и мало что понимаю. Но мне в голову сейчас пришла одна мысль. Возможно, это ничего не значащая ерунда, но позволь я поделюсь.
— Дозволяю! — важным тоном настоящего лорда разрешил Эд. Будто она у него на приёме.
— Травелаттор способен лишь небольшой по объёму пучок волн излучать, верно?
— Да.
— И этого пучка хватает лишь на пару личностей. Импульс воздействует на человека и гаснет. Но что если попробовать так волны сгенерировать, чтобы они не растворялись в объекте, а отскакивали, как этот мячик? То есть пружинили. Представь: ты выпускаешь волну, и она не сразу гаснет, а от одного человека к другому передаётся? На одного попала, к другому отскочила, потом к третьему и так далее. И так зона поражения увеличивается. Ведь существует же эффект передачи настроения другим людям. Не смогу научно объяснить. Но это есть. Например, сидишь в компании, капли в рот не берёшь. А вокруг все пьют. И через некоторое время ты тоже начинаешь чувствовать себя пьяным, хотя ничего и не употреблял. Такой эффект точно есть. Я на себе испытывала. Или же такой случай. Когда в детстве мама начинала нервничать — у неё часто нервы шалили, мои младшие братья тоже вдруг ни с того, ни с сего плакали. Или же наши собаки. Ну тут вообще целую книгу можно писать. Псы — потрясающие эмпаты. Настроение на раз-два считывают и перенимают. Не даром говорят, что собака похожа на своего хозяина.
— Насчёт собак не знаю… Я их боюсь. Но в целом идея интересная. Вдруг получится? Попробую проработать. Всё равно мне заняться на Альфе особого не чем. Дела все закончены. Почему не уезжаем — не понятно.
— Ты хочешь уехать? — с тревогой спросила она.
— Я хочу вернуться, продолжить работу. Правда… Есть обстоятельство… Как было бы здорово, если бы ты могла поехать со мной. Но тебе ни в коем случае нельзя на Септимус, ты помнишь?
— Конечно помню. Кстати, как там заговор против меня? Ещё строят козни?
— На удивление, нет. И дядя, и мистер Дак затихли. Ничего не могу понять.
— Может они узнали, что ты знаешь и ещё лучше стали шифроваться?
— Нет, в том то и дело. Их секретные и самые секретные каналы я знаю. Переговариваются только о том, что ещё какое-то время на Альфе побыть нужно и всё.
— Вот и отлично. Но мы засиделись. — Милли поднялась с лавочки. — пойдём за мороженым?
Так, за неспешной беседой и проходили их встречи в парке.
Тем временем приближался самый ожидаемый день — день рождения Маркуса. Чем ближе дата, тем более сильная эйфория охватывала девушку. Очень, уже очень скоро её мечта сбудется: они поженятся. Почему ей так сильно хотелось замуж — она и сама не знала. Возможно, это желание исходило из глубин сознания, из древнейших времён, когда женщина обязательно должна была быть замужем. Когда она лишь придаток к мужчине, весьма ограниченный в правах. Ни трать деньги, ни распоряжаться имуществом, даже над телом своим не властна. Браки в древнейшие времена были договорные. Девушку особо никто не спрашивал, хочет, не хочет, нравится будущий муж или нет — не имеет значения. Сказали идти — иди. И чтобы детей побольше рожала. Тяжело по здоровью, вымоталась от забот — мужу не интересно. Рожать обязательно. А если по какой-то причине девушка не выходила замуж, на неё обрушивался поток порицания и осуждения. Будто она ущербная. В Империи от данной схемы отошли давным-давно. Браки лишь по взаимному согласию. Никто никого не неволит. Оба партнёра — свободные личности. Да, схема с договорными браками, хранением целомудрия до свадьбы и прочими глупостями сохранилась на Корсике и у варваров. Но Миланья же чистокровная империанка. Откуда в ней такое безудержное желание обязательно оказаться замужем? Тем не менее сожительство с Маркусом устраивало её всё меньше и меньше.
