Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
горах. Мэрия при помощи вложенных в проект миллиардов превратила парк в разноцветный приход кислотного наркомана. Результат благоустройства был потенциально опасен для психики нормальных людей и грозил распугать оставшихся там редких животных и птиц. Старожилы и экологи негодовали. Кажется, даже туристы, ради привлечения которых все и затевалось, были в некотором шоке.
Такое событие ставившая своей целью защиту и спасение природного комплекса всей столицы Марина Аркадьевна проигнорировать никак не могла, поэтому велела идти с Аленой мне.
— Коммунистам доверять нельзя, — коротко сообщила она на мое возражение, что Мария, возможно, справится лучше.
— Тяжело заставить их хотя бы не грызться на людях, — пожаловалась Алена, когда я передала ей слова Марины Аркадьевны. — Достали.
В здании прокуратуры было пусто. Стук алениных каблуков несся впереди нас по светлому желтому коридору с вереницей темных, закрытых дверей.
— Маловато народу, — отметила я, озираясь вокруг. — Учитывая то, что сейчас по всему городу творится.
Я почти бежала за Аленой, которая двигалась необычайно энергично, но сохраняя достоинство. Наконец, добравшись до нужного кабинета, мы влетели в приемную прокурора. Его помощница тут же попросила нас подождать, хотя мы записались на встречу заранее и наше время как раз подошло.
— Оцени, — прошептала мне Алена, когда мы уселись под дверью в кабинет прокурора. Она глазами указала на помощницу, во всем облике которой запечатлелись все последние бьюти-тренды. Невозможно было оторвать от нее взгляд, настолько она была хороша собой. Своими манерами, осанкой и гордым профилем она напоминала египетскую царицу.
— Полный спа на лице, — шептала Алена, — и под лицо наверняка тоже.
— Я попрошу вас не делать необоснованных выводов, — потребовал Ринат Мансурович, — мы завели три административных дела, наложили штрафные санкции и выдали представление о приостановке работ.
— Штрафы по пятнадцать тысяч им как слону дробинка, а работы по-прежнему идут, — проинформировала его Алена, — более того, мы зафиксировали многочисленные отступления от проекта, не считая двух капитальных зданий, которых нет в экспертизе. Это все делает ее недействительной.
— Только в судебном порядке, — Ринат Мансурович отвлекся от своих бумаг и, откинувшись в кресле, недобро смотрел на нас.
— В судебном порядке экспертиза оспаривается только, если бы мы были несогласны с ее выводами. А мы согласны! — возразила Алена, — Двух зданий на северном берегу быть не должно. Налицо мошенничество с документацией!
— Я попрошу здесь без резких высказываний! — призвал Ринат Мансурович к порядку. — Благоустройство вашего парка мы держим на контроле.
— Рука руку моет! — раздраженно выплюнула Алена, когда мы покинули кабинет прокурора. Его помощница проводила нас долгим, тяжелым взглядом исподлобья.
— Мы ходим по кругу, — сетовала я, пока мы ехали домой. — Талдычу одно и то же, высылаю фото, видео, законы цитирую, но в ответ мне приходят только терапевтические отписки, что все хорошо. Своими глазами я вижу, что все очень плохо. Безумие какое-то!
— Ну, какой-то толк все-таки есть. — Алена задумчиво просматривала почту у себя в телефоне. — Вот, мне пишут, что заместитель руководителя Департамента капитального ремонта Журавликов начинает обильно потеть и заикаться при одном только упоминании нашей дорогой Псины Ушастой.
— Жаль, что его не шибает инсульт каждый раз, — проворчала я.
Надо отдать должное. Псина, взявшая на себя контроль за соблюдением строительных технологий и СНИПов, отправляла, наверное, с десяток жалоб каждый день, а то и больше. Прораб ходил за нами по пятам, стоило ему только заметить нас неподалеку от строительной площадки, и обильно причитал о наших кознях. Псину он ненавидел особенно люто. Она со знанием дела щупала сварные швы и находила их небрежно выполненными, расковыривала краску, обнаруживая отсутствие грунтовки, обращала внимание на раскиданные по земле стройматериалы, не укрытые от осадков, оценивала скептически сорт древесины для построек и выясняла, что вместо заявленной лиственницы завезли плохо просушенную сосну. О всех своих находках она непременно уведомляла Департамент капитального ремонта. В моем архиве, где я собирала ответы всех инстанций, писем от Департамента было уже почти под сотню.
— У заместителя руководителя крепкое здоровье, — философски заключила Алена.
Президент Владимир Владимирович и мэр Сергей Семенович смотрели с желтой стены на меня спокойно, как небожители, далекие и отрешенные, безучастные к мелочному копошению вокруг парка.
— Я не понимаю, почему вы против благоустройства! — удивился депутат Московской городской думы Павел Сергеевич. Он сидел в кресле, повернувшись к нам чуть боком, аккурат под портретами двух лидеров, ненавязчиво тем самым завершив сакральную композицию. Районная приемная у него была тесная, почти все пространство занимали два стола, составленные буквой "Т". Единственное окно было закрыто жалюзи. В прихожей стоял стол помощника депутата, угрюмого юноши с темными кругами под потухшими глазами.
— Ко мне приходят жители, — продолжил он. И действительно, у входа в его приемную в нашем районе мы столкнулись с дамой, в которой я узнала служительницу Богородицы, распространявшую пророчества-стихи-песнопения.
— Они благодарят! — Продолжал Павел Сергеевич, размахивая руками. — Они радуются! Они говорят: наконец у нас в парке появятся места, где можно культурно отдыхать и развлекаться!
На днях в ленте районной группы мелькнул анонс его предновогоднего приема жителей и Марина Аркадьевна предложила попытать счастья, хотя все, включая ее саму, не питали никаких особых надежд на помощь со стороны представителя партии власти.
"Он хитрый старый жук, бывший фсбэшник", — в чате предупредила нас Алена и, сославшись на занятость, идти отказалась. Псина в тот день не смогла отпроситься с работы и предпочла посвятить себя эпистолярному терроризированию органов исполнительной власти.
"Попробовать можно, конечно", — написала Мария Соловьева, — "мундепы сейчас собачатся между собой, есть некоторый шанс, что единорожики решат встать на нашу сторону, чтобы насолить оппозиции".
Муниципальные выборы, прошедшие в сентябре, были жаркими. В неравной борьбе, достойной остросюжетного фильма с погоней за председателем территориальной избирательной комиссии, пытавшегося скрыться с протоколами голосования, вызовами полиции и взломом коммунистами двери, за которой скрывался председатель, оппозиционеры вырвали из рук провластных семь из пятнадцати мест в Совете депутатов муниципального округа. Депутаты тут же погрязли в интригах, постоянно выясняя отношения между собой, а также кто из них предатель, а кто кровавый сталинист. Попытки избрать главу Совета тоже потерпели неудачу. Ни партии власти, ни оппозиции не удавалось никак набрать нужные две трети голосов, и советом продолжал управлять доставшийся в наследство от прошлого созыва глава — Виктор Геннадьевич. Депутат вышестоящей Мосгордумы Павел Сергеевич же, вполне вероятно, мог взять на себя почетную обязанность поддерживать и направлять своих младших муниципальных братьев в их поединке с непокорными оппозиционерами.
— Да и я сам, позвольте, — вещал безоблачный Павел Сергеевич, — не вижу ничего зазорного в том, чтобы в парке покататься с семьей, скажем, на аттракционах
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
