часть альтруистов действительно альтруисты, то есть люди, добровольно занимающиеся опасной работой за не такие уж большие деньги лишь потому, что считают себя обязанными ею заниматься. Ну не дураки ли? Как есть дураки. А нормальному человеку от дураков лучше что? Правильно – держаться как можно дальше. Увы, в случае принудительных общественных работ не ты выбираешь что тебе делать, где и с кем.
-Трамва наконец-то пришёл, -вместо приветствия отреагировала на его появление девушка с плотно, по-деловому, стянутым хвостиком светлых волос и в таком же как у него белом халате. -Можно начинать.
-Привет, Ань, -без особых эмоций поздоровался Костя со своей прямой начальницей, старшей их бригады, Анной Крапивиной. Она единственная из них имела полное медицинское образование, богатую, как поговаривали, практику и несколько дополнительных профильных курсов за спиной, позволяющих ей возглавлять их бригаду. А самой бригаде в принципе существовать потому, как, согласно регламенту, в каждой бригаде должен иметься минимум один полноценный врач, а остальные могут иметь или не иметь профильного образования выполняя функции лаборанта-помощника, водителя или подсобных рабочих типа «неси туда / помоги здесь».
Насколько понимал Костя, Крапивиной ничего не мешало устроиться в какую-нибудь платную клинику лечить там геморрои и грыжи у денежных клиентов. Или, если ей по какой-то причине так не хотелось расставаться с бесплатной медициной, могла бы работать в «чистых» боксах выхаживая больных вместо того чтобы мотаться с ними по всему городу, брать на месте первичные анализы у трупов, каждый раз подвергая себя опасности первой наткнуться на какую-нибудь новую, только что появившуюся заразу и стать её первыми жертвами.
Причём объяснить упорство Крапивиной желанием заработать себе нужную отметку в личном деле тоже не получалось. Во-первых, она отработала в «труповозах» уже вполне достаточно чтобы такую отметку получить. А во-вторых, и не нужна она была ей. Как, однажды, с большим удивлением, узнал Костя – хрупкая на вид, с грудью-нулёвочкой, острым носиком и повышенной требовательностью до всяких мелочей, напоминающая хирургическую иглу, начальница участвовала в калининградском военном конфликте. Она ведь не старше его, когда только успела? В общем отметка о работе на общественно-значимом направлении Крапивиной была не нужна, у неё имелась куда более серьёзная. А зачем ещё идти в «труповозы» Костя искренне не понимал.
-Что ты кипятишься? -позволил себе взбрыкнуть Костя. -Если по часам, то у нас даже рабочий день ещё не начался.
-К началу рабочего дня группа должна быть на сто процентов готова к выезду, а ты ещё даже свой респиратор не проверил и за одноразовые расходники не расписался, -рассердилась Аня.
Честно говоря, Костя и ответил так специально, чтобы посердить её. Уж очень легко она заводилась, вспыхивала будто списка.
-Нормальные люди не по часам работают, а по совести! -продолжала Крапивина.
-Так-то «нормальные», а я «общественник», -хмыкнул Костя.
Действительно странное дело, но на все четыре бригады приписанных к шестёрке приходилось всего трое «общественников». Сам Костя и ещё парочка маргинальных личностей, попавших на общественные работы за пьяные дебоши. В других городских лабораториях, созданных при профильных больницах, число задействованных в принудительных общественных работах как бы не превосходило число «обычных» работников-труповозов. А здесь, в шестёрке, их всего трое и, конкретно в бригаде Крапивиной, он такой один - словно белая ворона, одним своим видом раздражающая слишком «правильную» девочку Анну Крапивину не иначе как чьим-то попущением назначенную ему в начальство.
Признаться, статус «общественника» отделял Костю от прочего коллектива и мешал сойтись ближе. Как будто он какой-нибудь уголовник. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Ему с этими людьми пуд соли не есть. Косте только перетерпеть оставшиеся четыре месяца и адью мои дорогие, продолжайте вариться в своих проблемах дальше, а он найдёт что-нибудь более приличное и более соответствующее человеку с мозгами и амбициями.
-Травма, не беси меня, -почти ласково попросила Аня.
-Я что? Я ничего. Видишь, за расходники уже расписался, -спрятав в карман упаковку одноразовых перчаток и пару флакончиков такого жёсткого, что от его регулярного употребления кожа начинала слазить, антисептика, Костя занял свободный стул и улыбнулся показывая, что готов внимательно слушать любимую начальницу и внимать её словам.
Аня ожгла его огненным взглядом, но заговорила исключительно по делу: -Значит так. У нас, с утра, четыре вызова.
-Так много?
-Сменщики не успевают и два своих передали нам.
-Это они завсегда пожалуйста, -прокомментировал Петрович.
Петрович – водитель. Мужчина средних лет, к которому окружающие давно и привычно обращаются исключительно по отчеству. Костя даже не знал ни его имени, ни фамилии. В шестой лаборатории Петрович работает водителем в бригаде труповозов с самого основания шестой лаборатории, то есть примерно лет десять уже. А до этого он работал водителем скорой в той больнице на базе которой развёрнута шестая лаборатория. По собственной, фирменной Костиной классификации: Петрович – классически пофигист.
На самом деле, если ты пофигист, это не значит, что тебя всё устраивает. Вот Петрович целый день ворчит как старый дед, попеременно поминая смежников, начальство, состояние доверенного ему автомобиля, руководство страны, а также руководителей и высших чиновников всех прочих стран. Но быть «пофигистом», по мнению Кости, не означает вечно оставаться спокойным и довольным, как слон. Быть «пофигистом» значит ни к чему не стремиться и не пытаться менять своё положение.
Рядом с Петровичем сидит Костин «коллега», такой же грузчик и подсобный рабочий как он, молодой парень по имени Рамазан. Выходец из семьи мигрантов, сбежавших в Россию из Казахстана, когда центральное правительство там пало и началась война банд. Насколько разобрался Костя, Рамазан пошёл в труповозы из-за повышенной доплаты. Его зарплата составляет существенную часть дохода всей семьи, а сам юноша держится за место зубами и ногтями. Пожалуй, его бы Костя, с некоторой натяжкой, классифицировал как «карьериста».
Четвёртый и последний член их небольшого «кружка по интересам» - техник-лаборант Сергей. С виду типичный «карьерист», тем более сам он, чуть ли сразу после знакомства с Костей, рассказал ему, что он тут, в смысле в труповозах, вообще-то временно. Исключительно чтобы набрать материала для научной работы ну и выработать необходимый для получения отметки стаж. Вот только, узнав его чуть получше, Костя перевёл Сергея в разряд «пофигистов». Одно дело рассказывать всем и каждому что и как ты собираешься когда-нибудь изменить свою судьбу, а совсем другое действительно пытаться что-то менять. Спросите: зачем пофигисту претворяться и мимикрировать под карьериста? Просто люди всегда пытаются выглядеть лучше, чем они есть на самом деле. И даже не столько в глазах окружающих, сколько, и в первую
