а теперь заводите разговор о семье, — серьезно начал отвечать вампир, — что же, учитывая всю ситуацию и ее состояние, это не плохо, но не торопитесь ли вы?
— То есть ее состояние, вы уверены все-таки в невозможном, она действительно беременна? Хотя это ничего принципиально не меняет. Я слышу ее голос за километры, меня тянет к ней магнитом, где бы она не была и раз мы предназначены друг другу, то нет смысла быть разобщенными. Таких чувств и волнений я не испытывал с далёкой юности. А теперь я уже не молод и не хочу прожить остаток дней в одиночестве. Зачем мне богатства и все это, если рядом нет ни единой родной души, кроме преданного слуги. Будет ли у нас ребенок все-таки или нет, я хочу прожить остаток дней вместе с ней.
— Ребенок будет, но пока не понятно какой и что с ним делать, я уверен. Хорошо, что вы забыли об Аде. Я думаю, что у нее все будет хорошо, возможно она будет с Ахмедом.
— Хорошо, — ответил граф на всё и Ванцетти продолжил:
— У вас есть выбор, пока вы живы, стать вампиром или нет.
— У меня пока нет ответа.
— Что же, у каждого свое прошлое, и у Франчески есть свое. Я желаю искренне ей и вам счастья и вы, конечно, можете, если пожелаете, жениться на ней, вы лютеранин и Франческа тоже. Я за свои годы был уже всем кем только пожелал, а Саид, брат Латифы и ее родители, хранители, не очень-то дружелюбно относились ко мне, но время и мои старания не прошли даром, правда я выкрал ее и им пришлось согласиться на наши отношения, а потом мы помирились и даже подружились, но для Ахмеда они не стали идти на уступки, мне было очень жаль видеть его, убитым горем, но сейчас все хорошо, я вижу в нем надежду и возможно, новую любовь. На мой взгляд, Ада слишком проста и без изюминки, и моя дочка больше подходит, с ней не заскучаешь.
— Для меня Ада была отдушиной, радостью и надеждой, но я никогда не любил ее так, как она заслуживает, и я только рад, если они найдут счастье вместе.
Так, мирно болтая, они добрались поздно вечером до Александрии и разъехались по домам.
В своем большом номере Лоренцо наконец смог прилечь после изнурительной поездки и насыщенных событий последних дней, подремав, он проснулся рано утром от скрипа входной двери.
— Что там? спросил он у спущенного слуги.
— Господин граф, Вас доктор дожидается, уже с полчаса.
— А зачем ты его вызывал? — удивился Лоренцо.
— Его прислал господин Ванцетти, что прикажете?
— Сейчас подойду, — ответил граф. Нехотя собравшись, накинув халат, он вышел к доктору.
— Доброго Вам утра, чем обязан?
Доктор, седовласый мужчина, зрелых лет, но ещё не дряхлый, полноватый и невысокий, с белой аккуратно выстриженными бакенбардами и бородой, представился по-французски, хотя он явно был немцем по происхождению, впрочем, неудивительно, ведь это Египет.
— Меня зовут Франсуа Дюбуи, я собственно врач, а прислал меня к вам господин Ванцетти, с требованием обязательно дождаться, пока Вы не примете и осмотреть Вас.
Граф провел рукой по волосам от лба к затылку, подумав, что хорошо, конечно, когда будущий тесть заботиться о твоём здоровье, хотя и неожиданно, и не просили. Отказываться не стал и доктор осмотрел его, к счастью, не найдя ничего серьезного он ушел, а Лоренцо продолжил валяться в постели, обдумывая, что же ему теперь делать.
Франческа, вернувшись в отеческий дом и господин Ванцетти, были тепло встречены Латифой, которая позаботилась об их отдыхе и ужине, ведь Марко был с ней на связи мыслями. Распорядившись прислать к графу лучшего доктора, они отдыхали с дороги. Франческа прилегла на свою кровать, без сил после поездки, она была очень рада что с ее Предназначенным все обошлось, он уцелел и даже приобрел некоторый опыт, видел других вампиров, показал себя стойким и относиться к ней стал совсем по-другому, эта небольшая война позволила им сблизиться, лучше узнать друг друга.
Как оказалось, ее мужчине хотелось быть уверенным в том, что он нужен, что его любят, за него она готова в огонь и воду, после пережитого предательства, увидев ее преданность он стал открываться перед ней. Кроме этого, Франческу беспокоило ее собственное состояние, она начинала чувствовать, что внутри нее развивается новая жизнь.
Изменения в теле, увеличение низа живота, появлялась боязнь обратиться даже к близким из-за того, что произошло новое для всех таинство зачатия, она боялась и потерять это маленькое существо и наоборот, его появления на свет, не зная к каким последствиям может привести его рождение, да и сроки этого события были не известны.
Прикрывшись плохим настроением и самочувствием Франческа уединилась в своей комнате на пару дней, попросив себя не беспокоить, что надо поразмыслить, и хорошенько все обдумав, она пришла к выводу, что надо узнать все о том, как протекает беременность у людей и у первородных вампиров.
Эти же два дня граф отлеживался, пытаясь выйти на мысленный контакт с Франческой, но все попытки были обречены на провал. Тогда он придумал ход конем и велел позвать к нему ювелира. Когда Мустафа ибн Сулейман, самый известный ювелир, изделия которого пользовались большим спросом у шейхов и принцев и членов их семей, прибыл и расположился в гостиной номера отеля Шефард, разложив на столе свои многочисленных сокровища, граф со всей тщательностью осмотрел драгоценные камни, оправы, кольца и остановил свой выбор на великолепно ограненном сапфире и подобрал к нему оправу, распорядившись Мустафе изготовить витиеватое кольцо, с элементами герба итальянских графов Капрони как можно скорее.
Получив его к вечеру, так же взяв верёвку, кольцо, приведя себя в порядок, граф отправился к дому Марко Ванцетти и остановился перед окном, в которое когда то проникла Франческа, затем, пользуясь темнотой и стараясь о ней не думать, стал закидывать верёвку с палкой вверх, надеясь, что его импровизация сработает, не разбудив её и после пятой попытки так и случилось, он стал по матроски подниматься на верх.
Франческа не спала, а лёжа в постели гладила свой животик, пытаясь разобраться в чувствах и услышала шум, догадалась о происходящем и подцепила верёвку, чтобы она не сорвалась.
Когда граф проник в комнату, она сделала вид, что только что проснулась, села на свои пятки, выдвинув бедра вперёд и немного раздвинув их, ее белая ночная сорочка облегала тело и задралась на ягодицах, а ветерок слегка трепал ее волосы, граф почувствовал,
