это точно не так неправильно.
— Уже неважно, — пожал плечами Кейнан. — Мы сделали выбор. Если он был неверным — мы об этом узнаем, Сила покажет нам. Но в наших силах сделать всё, чтобы он был верным.
— Ты же не выгонишь меня к Зебу? — на всякий случай уточнил Эзра.
— Ну уж нет, — ответил Кейнан. — Никакого Зеба. Ни сейчас, ни потом. Ты согласен?
— Я переезжаю к тебе?
— Если ты хочешь.
— Карабаст, конечно я хочу!
На следующий день первым делом Эзра перетащил своё скудное имущество к Кейнану и обрадовал Зеба, что тот наконец-то снова будет жить один. Зеб изобразил ликование, и тайком вздохнул, подумав, что теперь будет не так весело. Гера чуть не полетела вниз головой, наткнувшись в коридоре на суетящегося Эзру.
— Эй, джедай! — крикнула она. — Где твоё внутреннее зрение, убить меня хочешь? Что тут вообще происходит?
— Извини, прости, — пробормотал Эзра, — я тут… в общем, переезжаю к Кейнану.
— Да ну? — удивилась Гера. — А он об этом знает?
— Уверена, что знает, — довольно ответила появившаяся из ниоткуда Сабина.
Эзра бросил на неё быстрый весёлый взгляд, и она подмигнула в ответ.
— Я всё-таки на всякий случай спрошу у него, — пробурчала Гера, потирая ушибленный бок, и рявкнула: — Кейнан! Тут твой падаван собирается жить у тебя, ты в курсе?
— Ага, — отозвался Кейнан из кабины пилота, — он мне сообщил. Ты думаешь, почему я тут сижу? Я туда ни ногой, пока он не закончит переезд.
— А ты уверен, что, когда он закончит, там останется место для тебя?
— Э! — встрял Эзра, высунувшись в коридор. — У меня всего несколько шлемов! Этот мастер-зануда и так не разрешает мне иметь слишком много вещей.
— Я всё слышу, — напомнил Кейнан.
— Ну, потом не говори, что я не предупреждала, — заявила Гера, заходя в кабину и плюхаясь в своё кресло.
— Угу, — ответил Кейнан.
— Серьёзно, с чего вдруг? Я думала, ты дорожишь возможностью побыть в одиночестве.
— Нуу… — протянул Кейнан, — почему бы и нет? Я всегда могу его выгнать и запереть дверь.
Гера покачала головой.
— Ты слишком за него волнуешься. Я понимаю, я тоже, но тебе не обязательно идти у него на поводу.
— Знаешь, я пойду и правда прослежу, чтоб он там всё не разгромил.
— Кейнан Джаррус, с каких пор ты уходишь от разговора?
Он задержался, присел рядом с ней, взял её за руку и улыбнулся.
— Всё в порядке, Гера.
— Вот теперь я волнуюсь, — проворчала она.
— Не надо, — ответил он и ушёл.
7. Смирение и решимость
Ночи казались короткими, хотя были длинными, а дни тянулись бесконечно. По какой-то случайности заданий было мало, и больше половины времени они сидели на базе.
— Ты должен научиться терпению, — говорил Кейнан. — Теперь мы оба более уязвимы, чем были. Ты должен научиться относиться к этому, как к любой другой своей уязвимости, и не позволять врагу использовать её.
— Так никто же не знает, — возражал Эзра.
— Ты думаешь, ситх, только взглянув на нас, не поймёт? Или даже инквизитор? Если такой день настанет, я лично посвящу тебя в рыцари-джедаи. А пока у тебя всё на лице написано.
— А у тебя нет?
— Написано, но не такими яркими, огромными, светящимися буквами.
Кейнан стал меньше носить шлем. По крайней мере, среди своих. Эзра был рад этому, да и остальные тоже. Раны зажили уже давно, и все понимали, что не только нежелание постоянно напоминать им о своём несчастье заставляет его скрывать глаза, но и то, что он сам так до конца и не пережил его. Теперь он будто показывал им, что всё осталось позади.
— Помнишь тот бой с инквизитором, когда ты сорвался с моста, и я думал, что ты погиб? — спросил Кейнан ночью, они часто разговаривали подолгу, лёжа рядом друг с другом в темноте. Кейнану не нужен был свет, и Эзра иногда говорил: я хочу видеть тебя так же, как ты меня.
— Помню, — ответил Эзра.
— Я тогда думал, что мне больше нечего терять и нечего бояться, потому что у меня уже отняли то, что было дороже всего. И я освободился от страха. Ты, к моему изумлению, оказался жив… — Эзра пнул его коленкой, и Кейнан засмеялся и провёл ладонью по его спине, чувствуя, как она напрягается под его рукой. — Так вот, ты выжил, и я даже был рад, представь себе. Но я не позволил страху за тебя вернуться в полной мере. Ты тоже должен освободиться от страха. Верней — от его власти над тобой. Мы никогда не перестанем бояться друг за друга, но это не должно иметь решающего значения. Знаешь, когда я стал рыцарем-джедаем? Когда понял, что не смогу вечно защищать тебя. И ты не сможешь защитить меня от всего. Смирись с этим и прими это.
— Но я и раньше любил тебя, но ты не говорил об этом так много.
— Теперь всё иначе, — ответил Кейнан. — Раньше я был частью твоей жизни, но не был частью тебя. Теперь мы части друг друга.
— Да нет, всегда так было.
— Ну тебе видней, мастер-джедай.
— Уважай давай своего ученика.
— Ты мне сейчас не ученик, а я тебе не мастер. Утром стану. А сейчас — ну извини, никакого уважения, не надейся. Но за языком следи всё-таки.
— Ха!
— Ой, оставь свои лотальские шуточки при себе.
Сабина при первой возможности, в тот же день, что Эзра переехал к Кейнану, утащила его в сторону и допросила.
— Я думала, ты всё, сдался, ты чуть не плакал пару дней назад.
— И вовсе я не плакал.
— Я сказала — чуть не. Но одну украдкой утёр.
— Ничего я не…
— Ой, ладно. Так что случилось-то?
Эзра рассказал ей, и она посмотрела на него с недоумением.
— Очень сложно всё конечно у вас, у джедаев. Но я рада за вас. Остальным скажете?
Эзра схватил её за руку.
— Нет, и ты молчи!
— Да ладно, ладно, — ответила Сабина, вырываясь из его хватки. — Нечего так психовать. Ты же знаешь, я — могила.
Они много тренировались, и, к удивлению и радости Кейнана, Эзра вовсе не пытался отлынивать и не делал попыток повлиять на что-то, пользуясь новой ситуацией. Кейнан слишком хорошо его знал, чтобы думать, что он будет поступать так намеренно, но то, что он не делал этого даже случайно, давало ему надежду.
— Ты ведь всё равно считаешь, что мы поступаем неправильно? — спросил Эзра.
— Не совсем так, — ответил Кейнан. — Я не знаю. Но я верю, что всегда есть выход.
