горячее нутро средства передвижения, усаживаюсь на заднее сиденье, и снова погружаюсь в свои мысли.
Через пол часа доезжаю до места, от которого до моего дома пять минут ходьбы через парк. Быстрым шагом иду по аллеям, предаваясь воспоминаниям. Здесь мы с подружками первый раз попробовали спиртное. Ох и влетело же мне тогда от отца. До сих пор вспоминаю, когда притрагиваюсь к бокалу с шампанским. А вон на той скамейке случился первый поцелуй. Когда ж это было? Точно! В восьмом классе с мальчиком, который был старше меня на два года. Казалось, что это настоящая любовь. Такие эмоции я больше никогда не испытывала. Нет, вру. Последнее время схожие чувства испытываю к Ядову, и это меня напрягает.
Выходя из парка, боковым зрением замечаю мужчин в костюмах. Очень уж похожи на охрану Германа, но их тут быть просто не может. В маршрутке их не было, да и сзади никто не ехал. Наверное, у меня уже паранойя.
Перехожу дорогу и вбегаю в подъезд, где прошло мои детство и юность. И тут же вспоминаю, что иду в гости к пожилому человеку. Надо что-то сладенькое купить. За чашкой чая и разговор будет идти легче. Здесь за углом должен быть магазинчик, если его до сих пор не закрыли. Запах свежей сдобы доносится, как только я подхожу к знакомым ступенькам. Набираю полный пакет вкусностей, и с чистой совестью отправляюсь в обратный путь.
Нажимая на звонок в дверь на втором этаже, меня осеняет мысль, что возможно тетя Маша уже не живет здесь, а может, и вовсе умерла. Сколько же я не была в отчем доме? Открывающаяся дверь, заставляет вздохнуть с облегчением.
— Здравствуйте, тетя Маша, — улыбаюсь маленькой, сухонькой старушке, которая подслеповато щурится, пытаясь меня рассмотреть.
— Ой, господи, Яночка, — всплескивает ручками тетя Маша, узнавая меня. — Сколько ж я тебя не видела.
— Да наверное, лет пять. Я здесь последний раз была, когда родительскую квартиру сдавала, — продолжаю улыбаться так, что даже скулы сводит.
— Да что ж это я. Проходи, деточка. Проходи, — распахивает пошире дверь старушка, пропуская меня внутрь. — Иди на кухню. Сейчас чайник поставим, чайку попьем.
— А я вам вкусненького принесла, — направляясь по коридору, поднимаю пакет, демонстрируя гостинцы.
— Да зачем ты тратилась. У меня прянички есть, конфетки, — спешит за мной тетя Маша, еле поспевая.
Она быстро ставит чайник на плиту, достает парадные кружки из сервиза. Я раскладываю на тарелку эклеры, корзиночки, безе, круассаны. В пакете еще остаются булочки и сладкие пирожки.
— Ой, божечки. Зачем столько? — рассматривает тетя Маша все это кондитерское разнообразие.
— Тетя Маша, все нормально. Я у вас вон сколько в гостях не была. Могу я вас хотя бы раз в пять лет угостить вас, — смеюсь я, располагаясь за столом.
Сначала рассказываю о себе, прихлебывая чай, который оказался довольно вкусным, пахнущим различными травками. Постепенно перевожу разговор в нужное русло, предаваясь воспоминаниям.
— Тетя Маша, а мы сестру мою помните? Аню? — наконец-то, задаю, волнующий меня, вопрос. — Я же ничего не знаю ни о ней, ни о первой жене отца.
— Аньку-то? Конечно, помню. Ох и стервозная девчонка была, — вздыхает старушка. — Ох и намучился с ней твой отец. Она ж вся в мать была.
— А что же она такого творила? — задаю наводящие вопрос.
— Истерики устраивала практически каждый день. То не такие джинсы купили, что гулять не отпустили. А ведь совсем соплюха была. Гонору как у королевы. Да и мамаша ей под стать. Пройдет мимо, ни здрасте вам, ни до свидания. Только губы презрительно кривит.
— Не знаете, почему они с папой расстались? — вся превращаюсь в слух, стараясь не пропустить ни одного слова.
— Так загуляла она, прости господи, — возмущенно сообщает тетя Маша, еще и плюет, подтверждая свое отношение к данной ситуации. — А через какое-то время собрала вещи и ушла, и Аньку с собой забрала. Мы все только порадовались, когда твой папа, царствие ему небесное, встретился с твоей мамой. Уж какая светлая душа была. Ты очень на нее похожа.
— А что с Аней случилось? Не знаете? — сворачиваю разговор к интересующей теме.
— Говорят, замуж вышла за какого-то олигарха. Кто-то из соседей по телевизору видел. А потом вроде как сгинула. Не знаю точно, — продолжает повествование старушка, смакуя пирожное и запивая чаем. — А ты чего интересуешься?
— Да вот она меня после смерти папы все время терроризировала, все хотела квартиру забрать, а потом пропала, — рассказываю почти правду, не желая открывать истинную причину интереса.
— Ох, она ж и к отцу приходила, когда он жив был. Такие скандалы устраивала. Весть подъезд слышал. Может она его своими скандалами и на тот свет раньше времени спровадила. Хотя он после того, как умерла твоя мама, совсем сдал, а еще и эта щучка нервы мотала, — с удивлением смотрю на тетю Машу.
— Мне папа никогда об этом не рассказывал, — тихо говорю я, задаваясь вопросом, почему же он скрывал.
— Так расстраивать не хотел. Сколько раз говорил: “Маша, только Яночке не рассказывайте. У нее сессия на носу. Не надо ее нервировать”. Вот и молчали все, — тоненькая рука накрывает мою.
Где-то в груди щемит, и я еле сдерживаю слезы. Как много я еще не знаю о своей семье, родителях. Увидев мое настроение, тетя Маша резко переводит разговор.
— Яночка, а ты, что с квартирой собираешься делать?
— В смысле что? Как сдавала, так и буду сдавать. А что? — удивленно смотрю на женщину.
— Так там уже больше месяца квартирантов нет, — кивает головой тетя Маша.
— Как это больше месяца? А куда они делись?
— Так, муж твой, Артур, два месяца назад предупредил, чтобы они съехали. Хорошо еще время для переезда дал, а то они же с детками. Пока нашли квартиру, пока переехали. Теперь он постоянно сюда шастает.
— Один? — у меня сегодня прямо день сюрпризов.
— Да я не видела, — только отведенный в сторону взгляд говорит о большем, чем слова.
— Спасибо, тетя Маша за гостеприимство и за информацию. Пойду-ка, проверю свою квартиру. Может, он кого там уже поселил? — поднимаюсь и направляюсь к двери. — Вы меня не провожайте. Я дверь сама захлопну.
Задержавшись на пороге, замечаю, как женщина крестит меня, что-то шепча сухими губами.
Глава 16. Янка
Два лестничных пролета преодолеваю с трепетом, вспоминая, как девчонкой, перепрыгивая ступеньки, неслась в школу. Потом степенно, в лодочках на высоких каблуках, которые мне купили родители в вечернем платье, шла на выпускной. Что-то расклеилась совсем, окунувшись в воспоминания. По этим ступенькам
