и будет какой толк, лишь бы хуже не стало. То, что он нас «отмазал» от СБ Президента, видимо должно означать его полезность и крутость, как он тебе и говорил, Студент. Думается мне, что скоро раздастся в твоей квартире звонок из столицы. Говоришь, на открытие профилактория Бориса Абрамовича пригласил?
— Да. — подтвердил я.
— Вот, пусть через неделю, в следующую пятницу и прилетает. Заодно и познакомимся. То, что ты дал денег ещё на четыре «квадрата», одобряю. Для перевозки важных гостей самое то. Кстати, будут Россель и Чернецкий. Представлять, надеюсь, не надо?
— Делайте всё, чтобы они остались на ночь, Виктор Петрович! — возбудился я. — Вечером сеанс у меня с процедурами в спа, хорошие впечатления и настроение им гарантирую. Если всё-таки прибудет Березовский, устроим им совместный ужин с вами. Лишним точно не будет. После того, как они поймут, что у вас с Борисом Абрамовичем общие дела, эти два деятеля относится к вам будут совершенно по-другому!
— Думаешь? — скептически посмотрел на меня Матанцев.
— Обещаю! — улыбнулся я, вспомнив, что именно Россель Эдуард Эргартович был хозяином области следующие пятнадцать лет, а Чернецкий Аркадий Михайлович эти же почти пятнадцать лет будет хозяином Екатеринбурга.
— Хорошо, Алексей, договорились. — кивнул Матанцев. — И жди звонка от Березовского, «главный» ты наш! — усмехнулся генерал. — Теперь по аккумуляторам. Василич требует приезда директора нашего аккумуляторного завода с образцами продукции в Москву, билеты уже ему на вечер забронировал. Как ты Олегу и говорил, Студент, выходы на представителей зарубежного автопрома он нашёл, и не только японского. На «Sony» и «Toshiba» тоже. Ты уверен, что батарейки мы тоже сможем изготовить лучше мировых аналогов?
— Безусловно, Виктор Петрович. — заверил я его. — Олег Васильевич надеется на свои проценты, проявляет инициативу. Неужели мы его подведём? Сделаем всё в лучшем виде! Может пока под логотипом «Sony» или «Toshiba», а там и «Эдельвейс» на мировой рынок выйдет, или «Спутник», к примеру. Внешнеэкономическая деятельность нашей маленькой, но дружной компании, с её валютной выручкой, явно не укроется от СБ Президента, вот тут и сыграет свою роль господин Березовский, за долю малую! — усмехнулся я.
— Это, да… — протянул Матанцев. — А в бабках не боишься утонуть, как Скрудж Макдак, Студент? — генерал смотрел на меня серьёзно.
— Так мы с вами в производство будем эти бабки вкладывать, Виктор Петрович! — продолжал усмехаться я. — Ещё и мало будет, поверьте мне!
Матанцев смотрел на меня с сомнением, как и Казанцев. Один Останин улыбался.
— В очередной блудняк нас втравливаешь, Студент, но деваться некуда… — вздохнул генерал. — Наш бронепоезд набирает обороты, и одному Богу известна его следующая станция… Дай хоть часы посмотреть свои, Алексей.
Я снял «Ролексы» с руки и протянул Матанцеву. Тот, осмотрев их со всех сторон, протянул дальше — Казанцеву. Валера за всем этим продолжал наблюдать с улыбкой.
— И что в них такое, за что платят такие деньги? Обычные же котлы, золотые только… — спросил генерал, вернув часы.
— Смотрите, Виктор Петрович. — я указал ему и Володе на надпись «Rolex». — Имя. Плюс узнаваемый характерный дизайн. Плюс надёжность. Именно за это и платят. И наша с вами задача, чтоб название «Эдельвейс» или ещё какое-нибудь наше, было так же узнаваемо не только в России, но и в мире! И являлось гарантией качества! Именно так и формируются бренды. Которые сами себя продают. Я понятно объяснил?
— Вполне. — кивнул Матанцев. — Заканчиваем уже. По звонку Березовского доложишь. — кинул он Валере.
— Есть, Виктор Петрович! — кивнул Останин.
Когда мы ехали домой, Валера осторожно поинтересовался:
— Лёха, я ещё вчера думал, да и сегодня пытался абстрагироваться… Мнение СБ Президента о том, что ты у нас главный, верно. А знаешь почему?
— Почему? — усмехнулся я, переводя коробку передач «девяносто девятой» в нейтральное положение.
— Мне кажется, что у тебя есть какая-то цель, в соответствии с которой ты действуешь, волей-неволей заставляя всех окружающих тебе помогать. И это совсем не личное обогащение, как может показаться со стороны. И не бабы, что естественно для твоего возраста. И не тщеславие, опять же характерное годам. Здесь что-то другое. И я не могу понять, что…
— Ты будешь смеяться, Валера, но это патриотизм. — усмехнулся я. — Богатейшая страна в пиз-де, на самом дне! Такие, как Березовский, её обворовывают, набивая собственный карман, америкосы с наглами ведут себя как дома! У большинства так называемой элиты цель одна — спиз-ть побольше и унести подальше! Ладно бы эти суки вкладывали деньги здесь, в России, но нет — зарубежные банки к их услугам! Они ещё не понимают, что относятся к ним в том же самом Цюрихе или в Лондоне как к людям второго сорта, улыбаются, пока бабло несут! Эти Швейцарии, Германии, Франции и Великобритании понимают только язык силы, экономической мощи и гарантированного ответа на любое ущемление прав! А я хочу добиться, чтобы моя страна была равноправным партнёром для всего мирового сообщества, а не бензоколонкой! Именно для этого и был тот разговор с генералом Егоровым в Москве. Если нам удастся создать производство тех же самых аккумуляторов и батареек, это будет первый шаг в повышении престижа России, создании на её территории производства, рабочих мест и повышения благосостояния простых граждан. А дальше будет больше. Рабочая сила у нас сейчас дешевая, — вспомнил я Китай из своего «прошлого», — производственные мощности тоже. Да и я чем смогу, тем помогу.
— Однако. — поджал губы Останин. — Достойная цель. Теперь у меня всё встало на свои места. Почему Матанцеву это всё не озвучишь?
— Потому что он на государевой службе, Валера. — усмехнулся я. — Это ты, можно сказать, предприниматель. Поэтому лучше меня поймёшь. Успел уже на нашу власть посмотреть с другой стороны? Шкуру «коровки» примерил, которую постоянно отдаивают?
— Сам же понимаешь, что со мной такая ерунда не пройдёт, хотя попытки были. — кивнул Останин. — Но правда сермяжная в твоих словах есть. Доходишь до определённого уровня бизнеса, и всё… Ты попал в орбиту интересов власть имущих. И, как ты правильно выразился, тебя начинают отдаивать. Других вариантов нет.
— Вот. — усмехнулся я. — А Матанцев с Казанцевым на своей шкуре этого никогда не испытывали! Хотя, уверен, что и на их хребте кто-то лишнюю звёздочку получил. Что, по большому счёту, та же фигня, что и отдаивание в бизнесе. Те же эмоции несправедливости и потери, если не денег, то должности и возможностей с ущемлением здорового самолюбия. Согласен?
— Да. — кивнул Валера. — На себе испытал. Не думал всё-таки Матанцеву всё это рассказать? Он, мне кажется, адекватно воспримет твой патриотический порыв.
— Уверен? — ухмыльнулся я. — Генералу надо всё это постепенно
