Нью-Йоркском университете и остаться здесь, в Темпесте, с ним. Она видела их вместе, обнаженные тела, сплетенные под звездами, и то, как менялось его тело, превращаясь в нечто, что одновременно было и не было Люком.
— Мэл. — Люк схватил ее за локоть и потащил к двери: — Я сказал, пойдем.
Она позволила ему потащить себя за собой, пока они не оказались на улице. Руби ждала их там и сразу же нахмурилась, увидев, в каком состоянии находится Мэллори. Она бросилась к ним, устремив взгляд на брата.
— Ради всего святого, Люк. Что ты опять с ней сделал?
— Что? Ничего. — Он посмотрел на нее сверху вниз, и его глаза расширились. Глаза, которые Мэллори наконец-то смогла разглядеть, снова стали обычного теплого карего цвета. На его лице появилось обеспокоенное выражение, и он крепче прижал ее к себе: — Мэл? Мэл, ты в порядке?
— Ты… Ты… — Она моргнула, пытаясь заставить свое зрение и разум полностью вернуться в настоящее. — Ты… оборотень?
Руби и Люк обменялись взглядами. Мэллори поняла, что это правда, еще до того, как ее подруга кивнула. Люк все еще хмурился, но уже не выглядел таким сердитым. Его выражение лица было более… обиженным?
— Да. Мы — волки-перевертыши, или, как некоторые называют, оборотни. — Руби перевела взгляд с Мэллори на брата, затем прочистила горло, но Люк заговорил прежде, чем она смогла продолжить.
— Она заставила тебя забыть… нас?
Отпустив руку Мэллори, он снова рассердился, отвернулся и поднял голову к небу, словно искал что-то. Терпения? Понимания? Она не могла быть уверена, но ей казалось, что когда он произнес слово «мы», он говорил не о себе и Руби, а о них.
Потому что были и они. Теперь она это знала. Но так много в их связи было связано с магией, что, когда Нана наложила на нее то заклинание, оно забрало с собой большую часть воспоминаний о Люке, но не все. Даже мощная магия Наны не смогла полностью вытравить его из ее сознания, и по мере того, как воспоминания возвращались, ее охватывал неописуемый гнев, что бабушка могла поступить с ней так жестоко.
— Люк. — Руби произнесла его имя предупреждающим голосом. — Успокойся.
Мэллори взглянула на него и едва удержалась от вздоха. Его глаза снова светились золотом, но дело было не только в этом. Его руки, которые он сжимал в кулаки по бокам, увелилчились и изменились так, что стали похожи на лапы с длинными опасными когтями. Мэллори не могла поверить своим глазам, и очередная раскалывающая голову боль заставила ее вздрогнуть.
— Я пытаюсь. — Люк выдавил сквозь стиснутые зубы. — Ты не думаешь, что я пытаюсь сохранять спокойствие? С того момента, как она вернулась сюда, я только это и делаю, но это… — Он покачал головой: — Это уже слишком. Клянусь, если бы эта старая ведьма не была уже мертва, я бы сам убил ее за то, что она сделала.
— Люк! — Руби задохнулась, ее глаза перебежали на Мэллори. — Он не это имел в виду.
— Черта с два. — прорычал Люк. — Она забрала у меня Мэл, а потом забрала и ее воспоминания, чтобы она никогда не вернулась.
— Все в порядке. — мягко сказала Мэллори. — Ты злишься. Я тоже. Многое из моей жизни я все еще пытаюсь собрать воедино из-за того, что сделала Нана. Я тоже злюсь, но это еще одна причина, по которой мы должны привлечь ее убийцу к ответственности. Так мы сможем оставить это в прошлом.
Люк глубоко втянул воздух, и Мэллори наблюдала, как он, казалось, снова взял свои эмоции под контроль. Через несколько секунд перед ней предстал тот самый Люк, которого она всегда знала… и любила. Его карие глаза были жесткими, а легкая улыбка исчезла, но, по крайней мере, он снова выглядел вполне человеком.
— Черт возьми, Мэл. — Он вздохнул. — Неужели ты думаешь, что я не пытаюсь решить эту проблему?
— Конечно, я знаю, что ты пытаешься, но Абернати был там, а ты его не допрашивал, так что кто-то должен был это сделать. — Она вызывающе вздернула подбородок, и Люк прищурился.
— Я же сказал, что разберусь! Именно этим я и занимаюсь с того момента, как мы нашли его визитную карточку на месте преступления.
— Но…
— Никаких «но». — Прорычал он. — Если бы вы сделали то, что я вам сказал, и подождали, пока я выполню свою работу, я бы мог сказать вам, что алиби Абернати подтвердилось, прежде чем вы пошли туда с оружием наперевес, крича на человека о том, чего он не мог сделать. Временные рамки не позволяют ему быть убийцей, Мэл. Мне жаль, но он не тот человек, которого мы ищем.
— Он явно что-то скрывает! — Она покачала головой.
— Да, он скрывает тот факт, что тайно скупает всю недвижимость в этом районе, потому что планирует построить здесь один из этих ужасных торговых центров, который, скорее всего, приведет к закрытию всех малых семейных предприятий. Он — сомнительный бизнесмен. Это точно. Но он не убийца.
Возмущение Мэллори улеглось, когда до нее дошли слова Люка. Алиби Абернати не подлежало сомнению. Хронология событий не совпадала. Он не был убийцей. На этот раз именно она должна была отступить. Но если верить Люку, то только потому, что Абернати пытался разрушить экономику их городка, а на самом деле у нее были все причины верить Люку и ни одной — сомневаться в нем.
И все же она пожала плечами: — А что, если он заплатил кому-то за это? Например, киллеру? У него все равно самый лучший мотив и…
— Мэллори. — Люк произнес ее полное имя, и она сделала шаг назад, когда он указал на нее пальцем. — Это все. Ты должна остановиться. Не лезьте ко мне, иначе я арестую вас за вмешательство в полицейское расследование.
— Ты не посмеешь.
— А ты попробуй. — Он фыркнул и, не говоря больше ни слова, повернулся и пошел прочь.
Мэллори смотрела ему вслед, попеременно желая швырнуть что-нибудь в его широкую спину и наслаждаясь видом его задницы в джинсах. По непонятным причинам мысль о том, что Люк уйдет от нее, грозила снова вызвать у нее слезы. Она закусила губу и отвернулась, но Руби стояла рядом, выглядя обеспокоенной.
— Давай я поговорю с ним, хорошо? Он просто расстроен, потому что…
— Потому что я не помню нас.
Руби кивнула: — Мне очень жаль, Мэл. Я не понимала, как мало ты на самом деле помнишь. Я должна была что-то рассказать.
— Просто все так запуталось. — Мэллори собрала волосы в хвост
