к своим принцессам и постельному белью с единорогами!
Глава 17
Вадим
– Извините, – милое создание появляется в дверном проёме в голубом сарафанчике. – Я опоздала на урок? – невинно интересуется, теребя край вещицы.
– Алёна? – встаю и иду к девочке. – Ты пришла.
– Да, я договорилась с мамой и дедушкой, – важно рассказывает и отступает, давая мне выйти в коридор. – Вот мы с дедушкой Тихоном пришли.
– Добрый день, Вадим, – тянет мужчина, подав руку для рукопожатия, что я с удовольствием делаю. – Да… давно я здесь не был.
– Хм-м… Вы были здесь? – заинтересованно тяну.
– Да. С дочерью. Тогда это не было академией. Всего лишь частной школой. И преподавал здесь твой дедушка. Вадим Громов! Хороший был мужик. И ты на него похож очень! Хоть и пониже твой дедушка был.
– Удивительно!
– Вот, привёл новое поколение, – указывает он на малышку, которая тихо стоит рядом и спокойно, не прерывая старших, слушает наш разговор. – Алёна весь день не могла дождаться занятий. Всё подходила и подходила с вопросом: а уже надо ехать? А мы вон чуть не опоздали из-за пробок на дороге!
– Я тоже не мог дождаться, когда вновь тебя увижу, чудо, – глажу Алёну по голове. – Гадал, придёшь ты или нет.
– А я пришла, – заправляет локон за ушко. – И принесла всё, что нужно. Мама купила, – указывает на сумку в руках Тихона. – Всё самое лучшее для её любимой принцессы. А дедушка мне ещё и наклейки с принцессами подарил и я смогу все свои картины помечать.
– Наклейками?
– Да, – уверенно кивает. – Мама сказала, можно на другой стороне помечать.
– Ну да… Можно. Если аккуратно.
– Я аккуратно, – обещает она и забирает сумку из рук дедушки. – И я готова стать самой крутой!
– Тогда иди располагайся в аудитории, Алёна, – отсылаю девочку, давая ей дорогу в класс. – Я скоро подойду, и мы начнём занятия. Ребята тебе покажут свободные холсты и что нужно расскажут.
– Хорошо! Я буду вас ждать! – с этими словами она забегает в класс к другим моим ученикам. Ребята у меня все вежливые и приветливые, поэтому даже не переживаю за малышку. Она сразу же их очарует, и они будут ей помогать.
– Милена просила вас быть аккуратнее с Алёной, – заговаривает Тихон. – Она всегда требует много внимания к себе. Единственная дочь. Все её балуют.
– А по мне, она вовсе не избалованная, – задумчиво тяну.
– Соглашусь, – кивает. – Но характер у девочки тоже есть.
– То есть мать не против занятий?
– Нет, не против! Она даже рада. Верит в Алёну, как в себя.
– Ну, это хорошо тогда!
– Ещё Милена просила вас написать ей список того, что нужно подкупить, – протягивает мне блокнотик. – Она купила то, что считала необходимым, но ведь могла что-то и пропустить.
– Всё необходимое я ей дам, – взмахиваю руками, вспоминая о содержимом шкафа в моём кабинете ректора.
– А это правда, что ваш дедушка скончался? – удивляет неожиданным вопросом. – Мне Милена рассказала. Я думал, он ещё жив и…
– Да, – киваю, не понимая, как за столько лет нельзя было этого узнать. – Пятнадцать лет назад умер. Рано ушёл, но внёс огромный вклад в искусство. А вы его знали?
– Знал, – поджимает губы. – Я дочь свою сюда приводил. Она рисовать мечтала. Хорошо получалось у неё. А мы с женой считали, что лучше ей с нами на заводе. Дедушка твой всё настаивал дать ей путь, а мы… Эх…
– Да, дедушка был таким.
– Лучше бы его послушали… – продолжает в своих облаках витать.
– Мне жаль! Но, надеюсь, у неё всё в жизни сложилось и без искусства.
– Ага, – кидает и, кивнув на прощание, уходит в сторону других родителей.
Странный мужчина. Его дочь и без искусства нормально реализовалась. Родила такую прекрасную, талантливую дочь, которая сможет все мечты матери воплотить в жизнь.
И вообще, у нас в академии учится куча молодых и не очень матерей. В прошлом году мы, вообще, выпустили женщину на пенсии. Начать рисовать никогда не поздно. И учиться тоже.
Во время урока постоянно нахожусь с Алёной, прощупывая её талант со всех сторон. Выявляю всё её сильные и слабые стороны, которые надо проработать.
Другие мои ученики уже привыкли, что к новеньким всегда особое внимание, и спокойно рисовали с натуры натюрморт. У Алёны же было особое задание. Нарисовать яблоко, виноград и персик в пяти видениях. Девочка нарисовала в карандаше, на акварельной бумаге акварелью, пальцами гуашью, в минималистическом стиле и даже попыталась пастелью, но последняя ей далась плохо.
– Я уже крутая? – подходит она ко мне после урока, пока другие ребята собираются и выходят из аудитории.
– Ты уже сделала первый шаг, и это хорошо!
– А вы хороший!
– Правда? – ослепляюсь её улыбкой.
– Да, – активно машет головой. – Вы мне нравитесь.
– Ты мне тоже нравишься, Алёна, – отвечаю ей от всей души.
– Я вам? Но я же маленькая! – округляет глаза. – Мы не сможем с вами пожениться! Вам надо в другую большую девушку влюбиться!
На моих губах появляется улыбка от мыслей девочки, решившей, что если мы друг другу нравимся, то должны пожениться. Хоть я не первый год работаю с детьми, но до сих пор забавляюсь и умиляюсь их логике и суждениям.
– Ты так думаешь? – спрашиваю Алёну, включившись в её игру. – И что мне делать? Ты разбила мне сердце, – хватаюсь правой рукой за него.
После чего девочка подскакивает на месте и бежит ко мне. Накрывает своей маленькой ладонью мою, и с детской наивностью в глазах произносит:
– Не надо, чтобы оно разбивалось! Я не хотела! Я… Я могу вам найти вашу жену! Настоящую! Которая вам подойдёт!
– Поможешь?
– Да! У меня есть на примете несколько вариантов. Вы любите детей?
– Люблю.
– Тогда у меня есть сестра Вика, но у неё две доченьки. И есть тётя Сара. И ещё у меня есть тёти разные. Красивые очень и большие. Ну… – закусывает губу, не зная, сказать ли последний вариант, —… ну или моя мама. Но когда злая волшебница расколдует папу, то он к нам вернётся. И как тогда быть? Ладно, вы не переживайте! Я всё решу! У мамы скоро день рождения! Приходите! Там будут все нужные нам люди!
– Ты такая забавная, Алёна…
И как отец мог бросить такое чудо? Не понимаю! Я бы всё отдал за то, чтобы у меня была такая дочь. Милая, добрая и талантливая.
А может… если у матери Алёны никого нет… тогда я смогу удочерить девочку и стать ей отцом. Я бы обязательно стал для неё хорошим папой. У нас
