близких друзей собрались возле камина. Уилла устроилась на широком подлокотнике кресла, в котором сидел Гаррет.
— Кто-нибудь хочет кофе? — спросила Кэти. — После такой еды чашечка кофе не будет лишней. — Все были только за. Кэти повернулась к Уилле: — Дорогая, не могла бы ты мне помочь?
— С удовольствием.
Уилла поняла, что это не просто поход на кухню, и все же немного растерялась, когда Кэти спросила:
— Могу ли я поинтересоваться, что все-таки между вами происходит?
Уилла хотела сказать, что они с Гарретом просто друзья, но потом вспомнила о своей роли.
— О, на самом деле пока ничего. Мы случайно столкнулись с ним на вечеринке, а потом ему понадобилась пара на гала-концерт.
— А сегодня? — спросила Кэти.
Уилла пожала плечами:
— Думаю, это просто потому, что из-за свадебных приготовлений я теперь слишком часто попадаюсь ему на глаза.
Кэти прижала руку ко рту:
— О, простите мне мои дурные манеры. Я сама должна была вас пригласить. Но я рада, что это сделал Гаррет. И все же… нет ли между вами чего-нибудь… э-э-э… романтического?
— О нет, — возразила Уилла. — Во всяком случае, пока.
— Мне кажется, я знаю, что будет потом, — заговорщически подмигнув, сказала Кэти. — Возможно, следующая свадьба, которую вам придется планировать, будет ваша собственная.
* * *
— Я должен был догадаться, что этот маленький поход на кухню был не только для того, чтобы принести кофе, — сказал Гаррет, поставив на стол пустую чашку.
Уилла посмотрела на часы и подавила зевок.
— Устала?
— Немного. Вчера мы тоже гуляли допоздна.
Гаррет нахмурился:
— Но ты ведь не собираешься сегодня же вернуться в Хай Пайн?
— О нет. Я останусь у Дилана.
— Хочешь, я тебя отвезу?
Уилла покачала головой:
— Я приехала на своей машине.
— Почему бы тогда нам немного не прогуляться? — предложил Гаррет. — Свежий воздух тебя взбодрит.
— Пожалуй, — согласилась Уилла.
Они вышли из дома через заднюю дверь. В уже темном небе висела полная луна. Воздух был прохладным и свежим.
Уилла расправила плечи и потянулась.
— Спасибо тебе за сегодняшний вечер, — сказал Гаррет и взял ее за руку. Этот жест удивил ее, ведь вокруг никого не было. — Я и правда очень ценю то, что ты для меня делаешь.
— Хочешь сказать, мы сегодня были убедительны?
— Думаю, мы на правильном пути. Ты была просто великолепна.
Она усмехнулась:
— Ты тоже.
Некоторое время они шли молча. Уилла вслушивалась в звуки ночи. Легкий ветерок доносил ржание лошадей в стойлах, крики сов в лесу, шелест листвы. Она втянула в себя прохладный ночной воздух и улыбнулась. Много лет прошло с тех пор, как она была счастлива в Эпплвуде, но прогулка при свете луны всколыхнула в ней целый ряд воспоминаний.
Гаррет вздохнул. Уилла подняла на него глаза.
— О чем вздыхаешь?
— Так… задумался.
— О чем?
— Об Элиасе, — нехотя ответил он. — До сих пор не могу поверить, что мне приходится это делать. Как он смеет заставлять меня прыгать через эти обручи? Мало ему, что я и так отдаю всего себя этому чертову ранчо? Уэсс, с тех пор как отбыл в свою Калифорнию, был в Эпплвуде всего пару раз. А Ной уже лет десять не вылезает из своей хижины в Кизе. Ему вообще ничего не нужно, кроме его картин. А мои кузены — где они были? Только я — я один! — уже двадцать лет живу и дышу этим ранчо.
Уилла позволила ему выговориться.
— Ты знаешь, — сказала она, — может, Элиас как раз этого и не хочет. Не хочет, чтобы ты жил только ранчо. Возможно, он хочет, чтобы ты нашел время и для чего-то другого.
Гаррет усмехнулся.
— Поверь, — усмехнулся он, — с этим у меня как раз нет проблем. Просто Элиас старомоден.
— Не считай это старомодным. Ему посчастливилось еще раз найти любовь. Вероятно, он хочет, чтобы и ты ее нашел.
— Ты думаешь, это все, что есть в жизни?
— Думаю, это больше, чем работа от рассвета до заката. Кое-кто считает, что это вообще главное в жизни. Но только не для меня.
Гаррет понимающе кивнул:
— Ну да, мавр… то есть Томас… сделал свое дело.
— Дело не только в Томасе, — сказала Уилла. — Ты ведь знаешь, что у меня никогда не было семьи. Дилан — единственный человек, которого я люблю и которому могу доверять. И вот теперь мне приходится лгать ему… — Она помолчала, потом тряхнула головой: — Ну ладно, хватит об этом. Я и правда хорошо провела время. У тебя прекрасная семья. Спасибо, что пригласил.
— Я рад, что ты пришла, — сказал Гаррет. — Мы неплохо все разыграли. А с Диланом что-нибудь потом придумаем.
Они остановились рядом с ее машиной. Рука Гаррета легла на ее талию. Они были одни, никто их не видел. Это был момент, предназначенный исключительно для них двоих.
— Так это была игра, Уилла? — спросил он.
— Это было забавно, и все получалось как-то само собой.
— Похоже, для меня это тоже сработало.
Он наклонился и легко коснулся губами ее губ. Потом отстранился и посмотрел на нее, прежде чем поцеловать снова. На этот раз она ему ответила. Ее губы приоткрылись, их языки встретились. Его руки скользнули по ее спине вниз, потом поднялись вверх и обхватили ее груди. Уилла знала, что любой, кто вышел бы из дома, мог увидеть их, и все же выгнулась навстречу его прикосновению. Потом его рука опустилась, чтобы нащупать молнию ее джинсов. Каждая ее клеточка, измученная нерастраченной энергией прошлой ночи, пульсировала в ее теле. Каждая частичка ее души нуждалась в Гаррете.
— Это то, чего ты хочешь? — хрипло спросил он.
— Да, — ответила она.
Он улыбнулся и притянул ее ближе.
Они могли бы не заметить, как открылась дверь дома, если бы не услышали.
— Спасибо за барбекю, — сказал Дилан тому, кто вышел его проводить.
— О боже, — выдохнула Уилла, быстро застегивая джинсы.
Гаррет выругался.
— Гаррет? Уилла?… Это вы, что ли? — раздался в темноте голос Дилана.
— Да, — отозвался Гаррет. — А ты уже домой?
— Да, пора. А вы что здесь делаете?
— Я тоже уже собралась домой, — сказала Уилла, — а Гаррет вышел меня проводить.
— О черт… — Дилан хлопнул себя по бедру, — вот растяпа! Я же оставил свой грузовик у западного пастбища. Захватишь меня с собой, сестренка?
— Залезай, растяпа, — рассмеялась Уилла, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья, и посмотрела на Гаррета. Она не сомневалась, что произошло бы между ними, если бы не появился Дилан. Они приняли решение «не распускать руки», но оказалось, что это было легче сказать, чем сделать.
