пруда и кидал в воду камешки. Раэль удивилась тому, что рядом с таким маленьким мальчиком, всего лет 6–7 на вид, нет взрослых и решила понаблюдать за ним. Мальчик был настоящий, не андроид, без метки в виде серьги в правом ухе.
Мальчик заметил ее и сначала немного испугался. Он боялся, что его опять с полицией приведут домой, как это уже было.
Раэль ласково обратилась к нему:
— Привет! А спорим, мой камешек больше раз прыгнет? Я раньше отлично умела бросать их.
— Спорим! — мальчуган проникся почти сразу же к ней доверием.
Они выбрали на берегу плоские камешки и начали игру. Сначала Раэль выигрывала, а потом она решила поддаться, но мальчик сразу это заметил. Он нахмурился и спросил:
— Разве вы честно играете? Вы специально хотите, чтобы я выиграл! Зачем так делать?
— Я больше так не буду! — жалобно ответила Раэль и сдержала свое обещание.
И все же в конце мальчик играл уже практически наравне, он быстро учился, наблюдая за ней.
Раэль радовалась и своим успехам, и удачным броскам мальчика одинаково. Она все размышляла, почему ребенок один и он явно не заблудился, ведёт себя сейчас уверенно.
«Наверное, прохожие думают, что это мой брат» — подумала Раэль и спросила:
— А как тебя зовут?
— Габи, то есть Габриэль.
— А ты часто тут бываешь?
— Угу, мне нравится тут.
— А далеко ты живёшь? Может, нам по пути? Я бы проводила тебя домой.
— Я не пойду домой, — мальчик насупился и посмотрел прямо в глаза Раэль.
— А где же ты будешь есть и спать?
— Я обычно ем, что оставят в кафе, за это я помогаю андроидам убирать подносы. А спать ещё рано.
— Пойдем тогда, я тебя накормлю. Ты любишь курицу или салат?
— И то, и то! Я с утра голодный тут хожу.
— Тогда срочно идём и поедим!
В то время, когда жили наши герои, практически во всем мире преобразилось отношение к еде, особенно это касалось фастфуда. Современные технологии позволяли быстро приготовлять вполне полезную еду, не слишком жирную или сладкую, с минимумом мучного. Победило мясо, фрукты и овощи, в основном. Причем мясо давно уже никто не ел как раньше — его выращивали в промышленных масштабах, так сказать, из пробирки вместо убийства животных. Оно было по вкусу абсолютно такое же, как настоящее, даже более сбалансированное.
То же самое было с яйцами и молоком — искусственные яйца продавались жидкие в упаковках, без скорлупы, при желании белки и желтки можно было покупать отдельно. Молоко же синтезировали и оно было по составу более полезным и гармоничным, чем коровье или козье, и на него не было аллергических и прочих негативных реакций. Сахарозаменители тоже стали гораздо сбалансированнее и «вкуснее». Как следствие, лишний вес и проблемы с пищеварением в этом мире были редкостью.
В общем, Раэль и Габи поели абсолютно нормальной, вкусной и разнообразной полезной еды. А главное, красивой и разноцветной.
— Хочешь, я вечером познакомлю тебя со своим скилоидом? Ее зовут Рэсси, — говорила за едой Раэль, — Она может тебя охранять от всех. А ещё она здорово играет!
— Конечно, хочу! А тебе надо уходить, да?
— Да, мне скоро нужно будет возвращаться домой. Но я так не хочу терять тебя! Ты точно вечером будешь там, у пруда?
— Точно, я тоже хочу ещё тебя увидеть! Ты такая добрая!
— Спасибо, Габриэль! Я приду с Рэсси!
Так они стали встречаться практически ежедневно. Габриэль категорически не хотел знакомить ее со своими родителями и постоянно сбегал из дома к ней, чтобы пообщаться и поиграть.
Раэль была уверена, что в их семье что-то не так, иначе он не вел бы себя как беспризорник. Она пыталась выяснить у мальчика хоть какие-то подробности о его родителях, где он живёт, чем занимается дома, но он молчал на эту тему и замыкался в себе.
Наконец, Раэль не выдержала и обратилась в полицию, показав им фото и видео мальчика глазами Рэсси.
В полиции его быстро опознали. Его семья, оказывается, была неблагополучной, его родители — наркоманы, они сидят на новом синтетическом наркотике Нега и не собираются с него слезать. У этого наркотика нет физического привыкания, но очень мощное психологическое. Родители до сих пор не лишены родительских прав, потому что с точки зрения опеки почему-то считается, что они более-менее приемлемо заботятся о ребенке.
И Раэль не знала, как поступить. Она не хотела отправлять ребенка в приют, но и оставлять Габи с такими родителями было просто выше ее сил. Она пыталась найти других родственников, но никто из них не мог или не хотел усыновить Габи.
А пока она встречалась с Габи почти каждый день вместе с Рэсси, а иногда и с Вином, и с Кимом.
Габи уже давно мечтал о том, что у него будет куча игрушек и своя комната, и всякие вкусняшки каждый день. Но он даже и не думал найти любящих и нежных родителей, внимательных к его детским заботам. Он просто не знал, что такое настоящая родительская любовь. Его родители обращались с ним, как с каким-то зверьком, которого надо временами кормить, но общаться необязательно. Поэтому Габи сам нашел это общение.
Он полюбил Дракона и они с Вином не раз запускали его вместе. Он почти сразу подружился с Рэсси и Кимом. Вообще он любил, как Вин в детстве, залипнуть над чем-то и возиться с этим часами. Это могли быть собирание конструктора, рисование невиданных зверей, разглядывание муравьев в муравейнике или что угодно ещё.
Но вообще его больше всего тянуло к живой природе. Он мечтал о том, что у него будет черепашка или котик, рыбки или попугай, но главное — не робот, а настоящий, живой. Но вслух никому не говорил об этом, стеснялся. Он вообще был скорее застенчивым, чем хулиганистым. Любил гулять в парке и смотреть на насекомых и птиц.
Раэль и Вин водили его в зоопарк и океанариум и он часами там смотрел на обитателей. Вообще в зоопарках теперь жили роботы, и как таковые зоопарки с дикими животными перестали существовать. Но это не значит, что редкие виды были брошены на произвол судьбы. Редких животных в это время содержали в условиях, как можно ближе к их естественной среде обитания. И кругом там было понатыкано камер, естественно.
В некоторых местах были возможны и экскурсии. Суть их была проста: не люди ходят по территории, а животные сидят в клетках, а наоборот — территория отдана животным, а люди сидят в
