чаще звучал смех и громкие разговоры.
С этого дня дядюшка Чарлз пошёл на поправку. Первое время я ещё кормила его с ложечки, потому как руки не слушались. Его милость смущался, краснел, и извинялся за свою беспомощность. Невольно вновь вспоминала реакцию другого мужчины на кормление и сама краснела в ответ. У его сиятельства была своя цель — соблазнить меня, а сейчас я видела искреннее отношение. И опять я пыталась избавиться от мыслей о герцоге. Сколько же ещё он будет меня преследовать?
После того как граф очнулся, казалось, даже сам дом ожил и повеселел.
Мы всё чаще стали вести долгие задушевные беседы, вспоминая былые годы, наше с ним забавное знакомство.
Не помню, сколько мне было лет, дед как раз только начал учить меня своему ремеслу. И я тренировалась каждую минуту, отрабатывая навыки.
Граф приехал у нас погостить на несколько дней. И маленькая девочка с большими серыми глазами и светлыми кудряшками словно одуванчик, а в детстве у меня волосы были почти беленькими, это уже потом потемнели, привлекла его внимание.
Я с милой улыбкой забралась к нему на колени и о чем-то расспрашивала, что-то рассказывала, но мысли и руки были заняты другим. Когда спрыгнула и побежала по своим делам, дед меня неожиданно окликнул.
— Марион! — посмотрел на меня с немым вопросом.
Сразу же всё поняв, вернулась назад и с несчастным видом положила на стол часы милорда.
Тот ошарашенно посмотрел на часы, кстати, золотые, потом перевёл взгляд на свою руку, где они должны были быть, потом на меня и вновь по кругу. И совершенно неожиданно расхохотался так заразительно, что дед начал смеяться вместе с ним, через секунду я тоже присоединилась ко всеобщему веселью.
Отсмеявшись и вытирая слёзы граф, погладил меня по светлой головке и ласково проговорил:
— Хорошая девочка!
На радостях я рванула в сад, но убежать опять далеко не удалось, догнал меня окрик деда, на сей раз уже с упрёком.
Часов то на столе не оказалось….
После этого случая, приезжая к нам, милорд всегда дарил мне особые подарки. Диковинные шкатулки, над которыми я потом мучилась, пытаясь открыть, выискивая в чем секрет. Забавные фигуры, над которыми надо было поломать голову, чтобы сложить, причем никогда не говорил, что же должно получиться. Интересные картинки, вырезанные так, что приходилось днями пыхтеть, чтобы из них получалась картинка. Подвески и колечки с таинственным содержимым, которое обнаружить было не так просто. Но когда мне удавалось разгадать очередную загадку, радовался вместе со мной и каждый раз повторял:
— Так быстро? Ничего, в следующий раз придумаю что-нибудь посложнее.
Его приезды я всегда ждала с нетерпением.
А сейчас с удовольствием слушала его рассказы о том, как он умудрялся доставать для меня все эти удивительные вещи.
Вскорости граф начал вставать и обедать за общим столом, а после и вовсе выходить в сад и даже иногда забредать недалеко в лес.
Общими усилиями, когда встал остро вопрос, мы уговорили милорда остаться жить с нами. Он долго сопротивлялся, не желая нас обременять, но опять чашу весов в нашу сторону переломила Соули. С детской непосредственностью забравшись ему на колени, и положив голову на плечо, она решила исход долгого спора.
С тех пор эта парочка стала неразлучна, с искренним недоумением вдруг обнаружилось, что шалостей со стороны моей девочки стало ещё больше. Нет, конечно же, мы не могли подозревать в подобном графа. И речи об этом не было, но по его иногда хитрой улыбке, понимали, что-то здесь нечисто.
Когда милорд окончательно поправился, я всерьёз занялась собой. Мне предстояло стать другим человеком. Для начала принялась учиться ходить на высоких каблуках, с небольших и с каждым днём увеличивая высоту. Ноги в конце дня болели невозможно, и я снимала надоевшую обувь с невероятным облегчением. У сапожника заказала туфли с особой подошвой, делавшей меня ещё выше.
Его сиятельство ищет особу маленького роста, а я с наличием огромнейших каблуков, стала среднего. Работала я не только над ростом, движения, поворот головы, улыбка и даже взгляды, подолгу отрабатывала перед зеркалом.
Движениям придавала изящества, на примере леди Оливии, вспоминая тот бал, подражая её природной грации.
Каждый раз, отрабатывая очередное новое движение или взгляд, демонстрировала его своим родным. И если граф одобрительно кивал, Кет хмыкала, а Хеттер охала в удивлении, значит, у меня получалось.
Наконец новый образ загадочной леди был готов, дело за малым — достойное леди имя.
Тяжело вздохнув, отправилась к графу на поклон. Странное дело получается, от спасённых мужчин я завела привычку чего-то требовать. От герцога- документы на Соули, от графа — имя. Внутри всё переворачивалось, так неприятно мне было это делать.
Но милорд к моему изумлению отреагировал совсем не так, как я ожидала. В ответ он предложил мне для начала стать его женой, а после, глядя на моё ошарашенное лицо, заявил, что хочет меня удочерить, чем окончательно привёл меня в ступор.
На оба предложения я категорически отказалась, и не потому что я не уважаю или не ценю его доброе ко мне отношение, а как раз таки наоборот. Он за это время стал нам настоящим дедушкой. И я не могла так поступить с ним. Во-первых, выходить замуж я больше никогда не собиралась, даже для того, чтобы обрести себе благородную фамилию, а во-вторых, я очень бережно отношусь к своему имени, и в память о моем дедуле не стану им размениваться.
Глава 6
Граф выслушал меня печально и задал правильный вопрос: Каким образом я тогда собиралась с его помощью попасть в свет?
И я, скромно потупив глазки, что мне совсем не свойственно, ответила:
— Для всего общества мы с вами будем супругами, и вдруг, возникнет необходимость в подтверждении сего факта, возможно милорд не откажется, мне посодействовать?
— Но зачем же? — спросил он искренним недоумением. — Такая юная и прелестная леди должна блистать в свете. Моя старческая фигура за заднем плане, будет только мешать вам найти достойного мужа.
— Мне не нужен муж, — попыталась я возразить.
— Перестаньте, — отмахнулся он от меня словно назойливой мухи. — Ни за что не поверю, чтобы вы серьёзно желали провести жизнь в этой глуши с ребёнком и стариком в придачу.
— Да, именно это… — я была твёрдой, но он вновь не дал договорить.
— Даже не думайте, я не позволю вам пропасть! — заявил безапелляционно и добавил немного спокойней: — Ладно, раз уж вам так необходимо быть замужней дамой, так и
