не менее возвращение в Париж обернулось для Маты Хари разочарованием. Пока она пребывала за границей, во французской столице появились ее подражатели. Немало женщин внезапно открыли для себя, что красивое тело легко находит почитателей, если продемонстрировать его частично или полностью обнаженным. В театрах и кабаре развелось множество голых плясуний.
Перед Матой Хари встала серьезная проблема.
Ей уже было за тридцать. Она начала задумываться, по-прежнему ли ее тело излучает со сцены былую притягательную силу. И она всерьез подумывала над тем, чтобы выбросить все свое прошлое за борт и начать танцевать в длинном платье со шлейфом.
Мата Хари серьезно разозлилась, увидев, что ее имитируют во множестве парижских варьете. Это огорчение она выразила в маленькой речи, произнесенной во время благотворительного спектакля в пользу пожилых актеров, состоявшегося 20 сентября 1908 года в Понт-о-Дам. Мероприятие было организовано Бенуа Констаном Кокленом (известным в роли Сирано де Бержерака. Позднее он с Сарой Бернар играл в «Орленке»). Эта маленькая речь оказалась настолько примечательной, что ее опубликовал британский журнал «Эра»:
«Два с половиной года назад я впервые выступила на частном мероприятии в Музее Гиме. С того достойного внимания дня появилось все больше и больше дам, вынырнувших из ничего и прославлявших меня своими имитациями. Мне действительно льстили бы эти знаки внимания — если бы представления были правильными с точки зрения науки, искусства и эстетики. Но, к сожалению, о них такого сказать нельзя».
Затем Мата Хари в очередной раз открывает шлюзы для потоков своей неуемной фантазии:
«На Яве, родившись среди чудесных тропических лесов, я с самого раннего детства изучила глубокое значение этих танцев, выражавших собой культ, религию. Только тот, кто там родился и вырос, проникнут их религиозным духом и может придать им ту серьезную ноту, которой они достойны. Я объехала весь Восток, но я могу только сказать, что нигде не видела женщин, танцевавших со змеей в руках или с чем-то подобным. Такое я впервые увидела в Европе. И должна признаться, что меня это очень удивило. Восточные танцы, которые я видела и изучила на моей родине — на Яве, вдохновлены цветами. От этого они и получают свою поэзию».
Это, конечно, было хорошей рекламой ее танца «Легенда о розе».
«В прошлом году я встретила в глуби России одну даму — еще одну из этих псевдо-восточных танцовщиц, которая совершенно серьезно называла себя «жемчужиной Востока»». Я не могла удержаться от замечания: „Если есть настоящие жемчужины, как же не быть имитациям!»»
Эта речь — единственный намек на то, что Мата Хари в период между своим возвращением из Египта и последовавшим примерно через восемь месяцев появлением в Париже, возможно, совершила путешествие в Россию. Но она же утверждала, что была в Египте и в Индии! В голове Маты Хари настолько смешались фантазия и реальность, что в результате никто не знал с уверенностью, что правда, а что нет. Таким образом, коктейль ее жизни все больше и больше становился смесью правды, полуправды и чистых выдумок.
Мата Хари в то время уже вполне обеспеченная дама. В ее распоряжении всегда есть большие суммы денег. 4 октября 1908 года на Больших осенних скачках в Лонгшампе она появляется в изумительном бархатном платье с большой муфтой. Она привлекает внимание фотографов и всех парижан. Вскоре после этого ее снова видят в Лонгшампе «в возбуждающем воображение плотно обтягивающем платье из синего шифонового бархата, отороченном шиншиллой».
Для Габриэля Астрюка не возникало в те годы труда найти для нее выгодный ангажемент. Мата Хари больше не нуждается в выступлениях только ради денег. Она участвует в одном благотворительном спектакле за другим: студенческий праздник «Gala des Pupilles», выступление в доме месье и мадам Гиме, выступление в честь барона Курино, японского посла. В августе она танцует в пользу бедняков Ульгата в Нормандии. В конце года, по ее утверждениям, она совершает второе путешествие в Египет. (В этот раз поездка состоялась исключительно в ее фантазиях.) По крайней мере, в прессе можно было прочесть об этом (что было неправдой) — перед тем, как она выступила в театре «Фемина» 6 февраля 1909 года. В рамках благотворительной деятельности она танцевала для госпиталя «Клементина» в Софии. В программе была болгарская музыка, болгарский танец, болгарские студенты в болгарских костюмах. Затем была «Орхидея», танец в исполнении знаменитой Маты Хари, в жилах которой течет смесь голландской, яванской, мадуранско-балийской и индийской крови. Только болгарской крови не было совсем.
Мата Хари стала признанной звездой танца. Она прочно завоевала себе место (согласно газете «Музыка», аккуратно подклеенной в альбом) среди таких знаменитостей, как Клео де Мерод (официальная любовница бельгийского короля Леопольда IІ), Айседора Дункан, Лойе Фуллер, Лола Монес (ирландская танцовщица, любовница баварского короля Людвига І и одновременно причина его падения) и Каролин «Ла Белль» Отеро.
Репертуар ее дополнился еще одним танцем — «Кечубунг». По «Дэйли Мэйл», это цветок, «который расцветает и погибает за одну ночь», а исполнение Маты Хари стало «чудесной иллюзией».
Мата Хари. 1909 год
Что делала Мата Хари в оставшиеся месяцы 1909 года? Очевидно, немного, разве что позировала для картины художника Поля Франц-Намюра. (Это следует из ее альбомов.) Возможно, ей надоели многочисленые благотворительные мероприятия, цветы, которые цвели и гибли, и затягивающиеся на всю ночь званые ужины. Она ждала чего-то большего, ждала изменений.
Изменения наступили в 1910 году, когда сцена снова позвала ее в Монте-Карло. Директор парижского театра «Одеон», месье Андре Антуан, ставил пьесу франко-алжирского автора Шекри-Ганема. Она называлась «Анчар». Действие происходило «где-то в Аравии». Третий акт состоял из балета, который танцевала одна-единственная героиня — Клеопатра. Кто мог бы сыграть ее лучше, чем Мата Хари, подумал месье Антуан.
7 января состоялась премьера. С помощью музыки Римского-Корсакова представление, как всегда, оказалось успешным. «Огненный танец» Маты Хари побудил парижскую газету «Матен» написать, что она «показала прекрасное исполнение, яркое, мистическое и выразительное».
После того, как статья парижского журнала «Комедия» поставила ее на первое место и назвала «бесспорной королевой старинных танцев» — высоко оценивая ее выступление на новогоднем бенефисе в театре «Аполло» в Париже, уже никто не сомневался в ее танцевальных способностях.
Глава 7
Тут начинается самый удивительный период в жизни Маргареты Гертруды Зелле, Маты Хари, леди МакЛеод, знаменитой индийской танцовщицы.
Мата Хари внезапно исчезает. Ее пути теряются в полной темноте. И многим авторам, попытавшимся пролить свет на этот период, это не удалось. Больше года о ней все молчат. Уехала Мата
