талант…
— Имельда, — он взял ее за плечи. — Мне не надо видеть, чтобы понять, что ты каждый раз врешь! Зачем ты это делаешь? Почему? Это же какая-то бессмыслица. Я люблю тебя, а ты любишь меня, я же не тупой, в конце концов. По-моему, только непрошибаемый идиот в этой школе не знает этой очевидной вещи!
Имельда, молча, восприняла эту тираду, а потом мягко освободила свои плечи от его рук.
— Я тебе в прошлый раз рассказала, почему.
— Из-за того, что ты валар!?
— Тише!
— Из-за Розалинд! Она наверняка тебе что-то наговорила, а ты согласилась! — в ответ лишь молчание. — Бред! Ну, какой же это бред!
— Ты пьян, Итан. Не стоит все это обсуждать сейчас.
— Ты не видела меня пьяным. Поверь, сейчас я трезв! И обсуждать намерен именно сейчас, потому что потом уже может не получиться.
— В смысле?
Итан смерил беседку шагами, вновь рукой проведя с силой по волосам.
— Роза выбила нам места в столице.
Имельда моргнула пару раз. Смысл слов доходил медленно.
— Места в столице?
— Да.
— Для…
— Нас.
— Вас?
— Да. — Она поджала губы. Ей, конечно, лучшая подруга об этом ничего не сообщила. — Понятно… Поздравляю. Хорошее начало для новоиспеченных нек…
— Имельда, — он вновь подошел близко и крепко сжал ее плечи. — Мне надо знать.
— Что ты хочешь услышать, Итан? — тихо отозвалась.
— Если ты скажешь, я останусь с тобой. Мне плевать кто ты. — Она усмехнулась. — Черт, я имею в виду, что мне все равно, что ты там какой-то ва… Ты поняла. Вообще не важно. Я хочу остаться с тобой.
— Но я не могу, Ит. Не могу сказать то, что ты хочешь услышать, — тихо, с какой-то упертой тоской в голосе проговорила она. Парень резко сделал шаг назад, в сердцах выругался. — Прости. Ты видишь то, чего нет…
Парень разозлено на нее посмотрел. Вместе с чертово травинкой, девушка едва заметно кусала губы, лицо казалось беспристрастным с виноватым выражением в глазах.
Решив что-то у себя в голове, он кивнул и решительно подошел к ней, вырвал остатки травинки изо рта ничего не успевшей понять девушки, и поцеловал. Прижал к бортику, чтоб не сбежала и просто стоял, зажмурившись и ожидая.
Спустя пару мгновений она ответила, обняв с какой-то несвойственной ей жадностью, которая мгновенно вылезла из потаенных уголков души. Это был горький поцелуй. И от привкуса травы с вином, и от обуреваемых их обоих чувств. Несмотря ни на что, в данных момент все казалось таким правильным… И даже его мысли, которые она едва ловила сознанием, не причиняли неудобств. Он был своим, родным… Кто не хранил тайн, и от кого она ничего не скрывала. И все же она мягко отстранила его, вдыхая жадно воздух, насыщенный теперь его ароматом.
— И после этого ты будешь продолжать говорить пресловутое «нет»? — Имельда лишь кивнула. Он не мог понять ее чувств, а она не могла рассказать, что она за монстр. Она не может подвергать его такой опасности… Никогда ей не пережить, если она причинит ему вред. — Как скажешь, — парень коротко коснулся ее губ на прощанье и ушел.
Если б она знала, какую ошибку совершила, то никогда бы его не отпустила той ночью. Никогда бы не оттолкнула.
***
Имельда постояла посредине своей комнаты, и поняла, что не хочет находиться здесь ни минуты. Писать научную работу в данный момент она не собиралась. Не тот настрой. А просто сидеть в четырех стенах было сродни пытке. Мысли о том, что она ничего не делает для поимки убийцы родителей, и воспоминания терзали не хуже умелого инквизитора. И все это вместе с мыслями о убитой юрсэ только усугубляло ситуацию. Нужно было срочно что-то делать. Сознание требовало хоть каких-нибудь действий.
Она отыскала свой жетончик действующего некроманта, схватила свой плащ, кинжал и фляжку, и отправилась туда, где, по ее логике, можно было найти хоть какую-то информацию. Она помнила о «просьбе» инквизитора, но слушаться была не намерена.
У входа стояли два высоких амбала. Имельду они осмотрели, не смея прикасаться, увидев значок некроманта. Но все же предупредили, когда увидели кинжал, что в здании есть свой боевой маг и с ней не станут церемониться в случае чего. Девушка понятливо кивнула и со всей честностью соврала, что здесь она не по работе, а исключительно как гость.
Мужчины пропустили ее легко, и девушка окунулась в томную атмосферу разврата и удовольствий. Имельда знала об этом заведении исключительно по слухам, и сама здесь была один единственный раз, когда ее вызвал господин Милтон.
Здание было трехэтажным, один этаж был цокольным, и служил исключительно для купален. Первый представлял собой большой зал, где в блаженных влажных сумерках ходили танцовщицы и под расслабляющую музыку, словно змеи, соблазнительно двигались, изгибаясь и оголяя особо волнующие участки тела.
Углубляясь в залу, подальше от входа, по полу были раскиданы ковры и множество подушек. Стояло несколько диванов кругом, в центре которого стояли кальяны. В воздухе витали экзотические запахи и дым от табака. Гостей было мало. Несколько одиночек довольствовались компанией молоденьких девушек по разным углам, тиская их в потемках. И на диванах расслаблялись двое мужчин. С ними сидело несколько девушек, которые делали массаж.
Справа от входа была лестница на второй этаж, который не был разделен потолком с первым. С коридорчика второго этажа через перила можно было наблюдать за гостями внизу. Этим и занимался маг. Имельда сразу подметила его присутствие. Он был одет как гражданский, в легкую свободную одежду серого цвета, но он цепким взглядом всматривался в гостей, просто сидя в удобном кресле. Вдоль стен второго этажа шли двери в комнаты уединения.
К Имельде вальяжно подошла женщина с тонкой талией, затянутой в корсет, и пышными формами. Она напоминала песочные часы. Жгуче рыжие прямые волосы были распущены и гладким шелком спускались по спине до самой поясницы. Женщина держалась поистине с императорским видом, словно заведовала государственным музеем, а не борделем. Имельда узнала ее: хозяйка, с которой разговаривал полицейский в прошлый раз. И только помня ее суровое лицо,
