идет. Так мы прививаем европейские традиции нашему несовершенному обществу и делаем его лучше, рафинированнее. Что ж, браво. Бурные аплодисменты, переходящие в овацию, как бывало после наиболее удачных пассажей у Брежнева.
Однако, когда настал час Х, все эти респектабельные люди вдруг встряхнулись, встрепенулись, избавились от мифического почтения к родному государству и предстали теми, кому не так давно в России дали меткое, весьма «поэтическое» определение, – иностранными агентами влияния.
Поразительно, но наше толерантное общество этим людям долго давало зеленую улицу, искренне ими восхищалось и не ждало такого сеанса «перевоплощения».
Мартышкин труд
Вот, к примеру, многоликая Татьяна Мартынова, эдакая белорусская самодеятельная Мата Хари, дама с десятком образов-масок. Одна из первых и весьма известных белорусских диджеев в начале 1990-х, она была определенно первой женщиной в Беларуси, засветившейся в новом тогда FM-формате. Работала на легендарных радио «Би-Эй» и «Альфа-радио». Переехала в Питер и попала на легендарное радио «Модерн» с Дмитрием Нагиевым, Сергеем Ростом и иными звездами. Потом все же вернулась сюда.
Да, была какая-то мутная история с ее задержанием по уголовной статье, содержанием под стражей, но… дело-то закончилось пшиком. И она продолжила мелькать то тут, то там, загадочно улыбаясь и поигрывая глазами.
Татьяна была первой ведущей ток-шоу «Позиция» на государственном телеканале ОНТ наравне с нынешним председателем общества «Знание» Вадимом Гигиным. Примечательно, что «Позиция» за первый же сезон получила главную ТВ-премию страны, статуэтку «Телевершина». Параллельно Татьяна Мартынова занималась бизнесом, являясь владелицей бара на столичной улице Козлова, дом 19, под названием «Пятница». И это на госканале никого не смущало.
Равно как и то, что в качестве инвестора привлекла к этому делу гражданина РФ, которому долго жаловалась на то, что такое хорошее, перспективное, лакомое заведение у нее буквально завтра заберут конкуренты и превратят этот духовный центр в зал игровых автоматов.
А вот получив деньги на развитие от россиянина, внедрила удивительный формат. В баре продавался сомнительный алкоголь и наливался кофе с сумасшедшей маржой. Зато никакой еды не было. Держать повара было затратно и неинтересно. Желающим закусить хозяйка сама заказывала пиццу по ей одной известным каналам.
Когда в Минске запретили курить в заведениях общепита, в «Пятнице» она это разрешила. Кури, пей, плати и радуйся жизни по полной.
При этом с государством вела себя подчеркнуто лояльно, периодически за это мелькая на ТВ.
Все резко меняется в 2020 году. Татьяна Владимировна по весне организует в соцсетях группу под названием «Хватит бояться!»* и сгоняет под развернутые ею оппозиционные знамена тысячи наивных, эмоциональных людей. Они там пишут что хотят и самовыражаются. Разумеется, со временем все они были выявлены правоохранительными органами и получили проблемы.
Сама же Татьяна в начале лета неожиданно оказывается в Киеве (при том, что границы были на замке из-за ковида), объясняя, что чудом спаслась из лап режима. И теперь, на момент написания книги, более двух лет создает на своем YouTube-канале просто чудовищный контент. Самая примечательная и поражающая каким-то идиотским цинизмом фраза: «Хороший русский – мертвый русский».
В 2021 году, в момент моего пребывания в Киеве с одной важной миссией (подробней об этом чуть позже), Мартынова призывала поймать Воскресенского и обменять на «наших политзаключенных» в Беларуси. А если Лукашенко, мол, не согласится на такой обмен, то следует приступать к процессу… расчлененки. Мол, тогда они там, на той стороне, будут посговорчивее.
Возможно, Мартынова впечатлилась историей расправы над знаменитым дипломатом Иваном Висковатым, которого по желанию Ивана Грозного 25 июля 1570 года подвесили на рыночной площади Москвы, срезая с уже висящего дворянина куски плоти.
И это говорила в недавнем своем прошлом сотрудница государственного телевидения и радио!
Вопрос, откуда она взялась, кто ее поддерживал тогда и, судя по всему, поддерживает сейчас, остается абсолютно открытым.
В общем, в белорусском обществе были люди, которые, словно в детективном романе Акунина «Азазель», ждали своего часа, чтобы возникнуть, метко «выстрелить в спину», а потом исчезнуть.
О чем эта история по сути?
С одной стороны, «спящие» из всех этих неправительственных организаций, появившегося креативного класса, творческой интеллигенции, персонажи типа Мартыновой были. Факт.
Но с другой – наблюдались проспавшие все эти «чудесные» явления белорусские идеологи и спецслужбы. Как, почему так произошло? От них ведь не требовалось иметь семь пядей во лбу, отнюдь. И что в итоге?
Они, образно говоря, прекрасно видели, что на плите стоит кастрюля. Огонь под ней вроде как небольшой, но все равно вода начинает закипать и клокотать все сильней. Однако вместо того, чтобы приподнять крышку и выпустить пар, почему-то эти товарищи решили поступить так, как подсказала им бедовая фантазия в духе фильма «Полицейский с Рублевки»: сесть на кастрюлю верхом, предварительно закрутив крышку ржавыми болтами.
Как вы понимаете, летом 2020 года произошла разгерметизация этой самой кастрюли.
Круг замкнулся: одни проснулись и повылезали из-под плинтуса, другие этот процесс проспали и провернули абсолютно ненужные действия.
Да, и здесь же, в рамках все той же компактной главы «про спящих и бдящих», хотелось бы коснуться еще двух причин, которые повлияли на развитие революционной (назовем вещи своими именами) ситуации в стране.
Усталость от власти
В ходе встреч, которые мне довелось проводить в регионах в январе-феврале 2022 года (тогда шла плотная подготовка к Конституционному референдуму), мы с их участниками придумали оригинальное определение для того времени: семейный кризис, вызванный привыканием и следующей за ним усталостью друг от друга.
Живут люди вместе в рамках одной небольшой семьи, все вроде нормально. Растет доход, дети учатся, поступают в институты. А потом – раз, и кто-то ударяется во все тяжкие. Почему? Да все потому же. Нет какой-то маломальской разрядки. Эта проклятая крышка на кастрюле оказалась закрыта чрезвычайно плотно.
Называя вещи своими именами, многие люди на какой-то момент устали от такого привычного, строгого, но неизменно справедливого Батьки. Я цитировал выше президента, который несколько смущенно говорил о том, что звучит, мол, буквально из каждого белорусского утюга. Говорить-то он говорил, но при этом продолжал звучать.
И в чем была ошибка? Неужели нужно было запрещать президенту высказываться в таких объемах? Любопытно было бы посмотреть на таких людей.
В нашем случае за разрядку общественной обстановки обязаны были отвечать специально закрепленные люди и службы. А что делали они? Не пускали в парламент и местные представительные органы власти ярких, по-настоящему инициативных граждан. Не допускали к управлению процессами людей с неординарными подходами. Игнорировали необходимость общественных дискуссий и транспарентного принятия решений. Выхолостили всякую инициативность и ответственность.
Логика таких поступков понятна. Легче ведь было ничего реального не
