долгов и ей хватало зарплаты, но она «загорелась», по совету Аси, полететь в Эмираты или Израиль. В свои двадцать три года она отдыхала один раз в Турции, и раз пять в деревне. Летом ей отпуск не дали бы и она решила попытать счастье весной. Новый 2017 год она отмечала одна, отказавшись от компании Аси и Саши по причине простуды, но пригласила их на Рождество. В конце января она провела неделю командировки в Китае. В марте полетела в Эмираты. В апреле сопровождала трёх китайских партнёров и летала в северную столицу на три дня. Ася и Саша навещали её после работы в пятницу. Родители Саши подарили сыну машину с пробегом, и теперь он стал «лошадным». Сдав экзамены за второй курс, они улетели в Испанию. Ирина никогда не интересовалась финансовыми положением сестры, зная, что Саша подрабатывает, и была уверена, что Ася принимает помощь Громова. Одно то, что Настя стала называть его отцом, говорило, что живут они дружно. Она не ревновала Асю к обеспеченному родственнику. Ире было шесть лет, Насте два года, когда пропал отец. Если первая знала и помнила слово «папа», то у второй не осталось в памяти ничего.
Иногда, по выходным Ирина выезжала на природу. Брала с собой завтрак туриста и ехала на реку или пруд. Её устраивало одиночество. Раз в месяц с Асей и Сашей она посещала клуб, для этого находился повод. В декабре день рождения Саши был двадцать пятого числа, а у Ирины – двадцать шестого. Свои дни рождения они отмечали в выходной в клубе. Саше исполнилось двадцать один, Ирине – двадцать четыре года. Здесь она и познакомилась с Вадимом. На вид ему было лет тридцать. Весь вечер они танцевали вместе, и он ей понравился. Молодой человек был похож на человека из прошлого века, когда интеллигентность и ум были натуральными, а не купленными, но прост в общении. По его словам, он работал юристом в небольшой компании, и было ему тридцать два года. Проводив сестёр и Сашу на такси домой, он уже через день передал Ирине цветы с курьером и пригласил на свидание. Они встретились всего один раз до Нового две тысячи восемнадцатого года, а потом Ирина с сестрой и Сашей улетели в Сочи, где провели зимние каникулы. Вернувшись после Рождества, встретилась с Вадимом в кафе.
– Ира, у меня серьёзные намерения, а ты меня не приглашаешь даже на чай, – говорил он с лёгким разочарованием.
– Извини, Вадим. Я не готова к серьёзным отношениям. Мы с тобой можем дружить, но не более того. И с чаем явно торопишься. Это ты у нас взрослый и знаешь, чего хочешь, а я молода и, совсем, не уверена нужно ли это мне.
Они встречались две недели через день-два. Январь не самый удачный месяц для прогулок, поэтому Вадим вёл Ирину в театр или кафе. Двадцать пятого числа он пригласил её в гости в квартиру родителей. Любопытство взяло верх. Вадим заехал за ней на работу и привёз домой. Дом сталинской постройки почти в центре города, третий этаж, просторная, четырёхкомнатная квартира. Родителям Вадима было за пятьдесят лет. До ужина во время знакомства был предложен чай. Отец Вадима был адвокатом, а мама домохозяйкой. Родители спрашивали, Ирина отвечала. После часовой беседы начали готовиться к ужину. Вадим говорил по телефону, а Ирина хотела помочь хозяевам, но услышав разговор супругов, вовремя передумала. Было бестактно подслушивать, но тихий разговор шёл о ней.
– Мне понравилась Ирина, – говорила мать Вадима. – Умная, скромная, симпатичная и не похожая на предыдущую сумасбродку. Такая, если и не сделает Вадика счастливым, не будет портить ему жизнь дальше. Но ты понимаешь, Серёжа, на что мы её толкаем? Она так молода и, возможно, не думает о замужестве.
– Я тебе подавай старуху? Молодая, здоровая, с генетикой у неё порядок. Девчонка без жилищных и материальных проблем – это то, что нам нужно, – сдержано, отвечал её муж.
– Тебе её совсем не жаль?
– Не говори глупости, Жанна. Чего мне её жалеть? Мы её не в рабство берём, а замуж за Вадима. Сын у нас хорошо воспитан, не глуп, пора ему свою семью создавать. Ты думаешь, поклонники за ней толпой ходят? Будь это так, она сегодня не сидела бы у нас в столовой. Вадим для неё отличная партия, может даже лучше, чем она для него. Родят нам внука и разведутся, если им не понравится семейная жизнь. Она первая? Примет суд сторону матери – будем помогать. Нам нужен этот ребёнок, Жанна.
– А если родиться девочка, дорогой? Ты сможешь повесить на неё больного ребёнка? Она сама ещё дитё.
– Жанна, ты сейчас о ком больше думаешь, о ней или о нас? Узнаем пол ребёнка – расскажем о проблеме и сделаем аборт. Нам нельзя тянуть со свадьбой и беременностью – вот о чём ты сейчас должна думать. Делай всё, чтобы понравится Ирине, и Вадиму дай пару советов, пока он не передумал.
Ирина была сбита с толку услышанным разговором. «Вадиму, как и его родителям, нужен наследник, – думала она, одеваясь в прихожей. – Они отводят мне роль инкубатора, готовы на всё, и плевать им на мои чувства».
– Ирина, ты куда собралась? – с недоумением спросил Вадим.
– Подальше от вас и ваших грандиозных планов, – ответила она, накинув пальто и снимая с вешалки свою сумку. – Прощай.
Глава 5
Ирина выскочила из подъезда, на ходу застёгивая пальто. Руки дрожали, а пальцы не слушались. Накинув на голову капюшон, она медленно пошла вдоль дома. Спросив у случайной прохожей, где находится остановка маршрутки, пошла в указанном направлении. Было бы умнее остановить такси, но его не было, а тормозить случайную машину она не рискнула. На сегодня было достаточно «приключений». Волнение и обиду вытеснял морозец, который пробирал сквозь тонкое пальто, а в лицо дул ветер со снегом. Начиналась лёгкая метель. Хотелось скорее попасть домой, выпить горячего чая, завернуться в тёплое одеяло, согреться и забыть о семье Прохоровых. В ожидании маршрутки на остановке собрались человек пять-шесть. На город опускались январские вечерние сумерки, зажглись уличные фонари. Пряча нос под шарф, и держа капюшон, она и не заметила, как автомобиль въехал на остановку, «разбрасывая» капотом ожидающих. Последнее, что она помнила, было испуганное лицо за стеклом авто и темнота.
Подъехало маршрутное такси, но, ни один из ожидавших не стал пассажиром. Один человек умер до приезда скорой, троих и Ирину увозили кареты скорой помощи.
