другого. За их плечами не одно тяжкое преступление, взять в пример того же Ворона, у него неуклюжесть явно наказание или карма за грехи, а они взяли и обвинили ребенка в его сомнительном происхождении. Ну и что, что ты вампир? У нас вон тролль там сидит с абсолютно тупым взглядом.
Он недоверчиво посмотрел на меня, хмуря брови, а я улыбнулась и положила здоровую руку на его плечо, потрепав.
— Не переживай. Это действительно мелочи.
Двейн привычно уже сбросил руку и отвел взгляд:
— Я умру. Скоро. Может, года два продержусь, но без Источника мне не жить. Но я не боюсь смерти.
Я внимательно посмотрела в его глаза. Ребенок не врал. Там действительно застыла сталь уверенности.
Это неправильно.
— Мы найдем выход. Я верю, — я для убедительности кивнула.
Отыщем ему какой-нибудь Кристалл и подарим.
— А я нет! — завелся он, стиснув в ладонях края бинта. — Я больше никому не верю!
Бедный ребенок, потерявший все.
Я усмехнулась:
— Даже мне?
Он запнулся и растерял весь пыл, напугано посмотрев на меня. Похоже, у него немного разрыв шаблона. Не каждый человек так настойчиво и открыто будет действовать, как я, когда уже забыл, что такое доверие. Вздохнула и сгребла в охапку Двейна, который окаменел от такого жеста, не зная, как реагировать. И через пару секунд расслышала тихие всхлипы.
Он потерял семью. Потерял неожиданного спасителя. И все просили верить. У него уже, похоже, рефлекс на это слово.
М-да. Испорчу я ребенка своей мягкостью. Пора прекращать это… как только пересилю себя.
— Ну, ты чего? — я отстранилась от него, заглядывая в глаза.
Слезы стекали по щекам, хоть он и пытался избавиться от них.
— Эй, все позади, — вытерла пальцами влагу. — Весь ужас позади.
— Ты… так говоришь… — он всхлипнул. — Будто знаешь.
— Возможно и знаю, — снова обняла его, а мальчишка уткнулся носом в плечо и схватился за мою майку, словно его сейчас насильно оттащат от меня.
Возможно и вправду знаю… если все было не сном.
Бедный ребенок с поломанной психикой. Я видела многих людей, которые теряли своих близких, как они плакали, бесновались, бились в истерике, коря несправедливость судьбы, виня в бедах других. Но я не видела тех, кто потерял все. И даже веру. Что никто не придет. Никто не поможет. И выкручивайся сам как хочешь.
Я не могла оставить Двейна так. Слишком добрая и чувствительная. А может еще заодно и глупая.
— Роза, капитан хотел вас видеть, — раздался тихий голос за спиной. Адель.
От ее слов я вздрогнула, и это не укрылось от Двейна, поэтому он недоуменно посмотрел на меня, а после хмуро на девочку. Слезы его высохли, мальчишка более-менее пришел в себя и отстранился, утирая рукавом рубашки нос.
— Сейчас мы закончим с раной, и я приду, — заверила ее, протягивая руку мальчику, с которой свисал бинт.
— Сильно больно? — взволнованно отозвалась Адель, посмотрев на мою ладонь.
— Да нет, — я отмахнулась. — Двейн помог мне.
Она кивнула с улыбкой:
— Я там немного прибралась и помыла.
— Хорошо постаралась. Можешь взять пироженку, — похвалила я.
Глаза у Адель загорелись от предвкушения, и она исчезла на кухне.
— Бантиком завяжи! — влезла я, когда Двейн хотел взяться за узелок.
Мальчишка вздрогнул и растерянно поднял взгляд:
— Издеваешься?!
— Я серьезно! Бантик хочу! — и рассмеялась.
— Эй! — обиженно насупился мальчик, но сделал, как я хотела. Криво и неумело, но сделал.
— Спасибо, — улыбнулась и поднялась на ноги, отряхивая шорты от грязи, которую насидела на земле.
Двейн кивнул и стал собирать в аптечку оставшиеся препараты, а мусор кинул в бочку.
— Я пока схожу к Виктору. Можешь посидеть на кухне, если хочешь.
— Будь осторожна, — напутствовал мальчишка, а мне даже показалось беспокойство в его голосе.
Я обернулась к нему, с удивлением заметив, что он провожал напряженным взглядом.
— Хорошо.
Дверь была обычной, с мелкими царапинами. Я стояла и разглядывала ее, рассматривала. Находила новые дефекты. А вот войти не могла.
Зачем может вызывать к себе Виктор? Дать по шее? Это бы он при всех пиратах сделал, чтобы неповадно было остальным грубить, посуду бить и зубы скалить. Тогда зачем?
Я вздохнула и постучала.
Разрешение получила не скоро, и уже думала, что его нет на месте и хотела уйти, когда прозвучало «Войди!»
Похоже, он спал.
Виктор сидел в кресле у окна, а на его ногах лежала книга. «История Даркхолда» гласило название. Он внимательно проследил, как я прошла в центр комнаты, зацепившись взглядом за литературу, и замерла в ожидании.
— Ты не говорила, что ты — Носитель, — начал первым пират.
Я изумленно вскинула брови. Носитель? Это что? Это как?
Неужели так зовется обладатель такой силы?
— А меня и не спрашивали, — я неопределенно пожала плечами, ощущая себя неуютно в одной с ним комнате.
Взгляд то и дело прыгал по помещению, то на потолок, то на пол, который был застелен тонким ковром, то в окно, где уже было темно. Но никак не на мужчину.
— И что у тебя за сила?
— Не знаю.
Виктор изумленно поднял брови.
— Я особо не пользуюсь ей, — неуверенно добавила.
Пират даже выпрямился, сцепив пальцы в замок и одарив меня задумчивым взглядом:
— И как давно ты владеешь силой?
— Когда к вам пришла, тогда и обнаружила ее.
Похоже, я все сильней вводила его в недоумение.
— Из тебя надо щипцами вытягивать слова? — раздраженно скривил лицо.
— Если вы имеете в виду странный белый кристалл, то я обнаружила его вечером в тот день, когда пришла к вам, и когда ложилась спать. На следующий день открыла способности, но больше не заморачивалась ими.
Злить Виктора совершенно не хотелось, но и рассказывалось все с неохотой, ведь поднимать эту тему не любила. Даже Адель пыталась поговорить об этом, после случая со спасением Двейна, но я лишь отмахивалась, давая понять, что это не обсуждается.
Пират потер переносицу:
— С тобой тяжело говорить.
Откровение, прямо.
Я лишь пожала плечами и подняла здоровую руку, которая стала менять
