Доминик небрежно пожал плечами, но в голосе его послышалась горечь.
— Я против неоправданных ожиданий.
— Она любит вас.
— Я знаю. — Доминик залпом осушил свой стакан и поставил его на стол. — Поэтому я и приехал сюда.
Изабелла пила лимонад, и кубик льда стучал по ее зубам. Она словно шла по минному полю, не зная, куда ступить, но некоторые вещи ей было необходимо знать.
— Это правда, что Иоланда не хотела, чтобы вы вели строительство на Нироли?
— Почему вы спросили?
— Правда?
Доминик нервно встал, подошел к краю беседки и устремил взгляд на гранитную гору.
— Вопрос о Нироли не стоял при жизни Иоланды.
— А если бы стоял?
— Иоланда любила Монт-Авеллан, — тихо произнес он. — Она видела его будущее. Ей нравилось, что этот остров представляет собой отдельный мир. Ей нравились местные диалекты, различные культуры и обычаи, сконцентрированные на таком ограниченном пространстве.
— Вы думает, что она стала бы возражать?
Доминик повернулся и взглянул на нее.
— Да.
Такой простой и прямой ответ. Изабелла осторожно поставила свой стакан на стол и прижала колени к груди.
— Возможно, стала бы. Иоланда хотела превратить Монт-Авеллан в туристическую Мекку на Средиземноморье. Это была ее страстная мечта. Для нее не имело значения то, что здесь есть только крошечный аэропорт и что единственный путь передвижения по острову — неудобные извилистые дороги.
— Тогда почему вы не попытались осуществить ее мечту? Вы же могли реконструировать палаццо и…
— Я вынашивал другие планы. Наши возможности были ограничены, но Иоланду никогда особенно не интересовала финансовая сторона дела.
— Но если вы считаете, что Иоланда была бы против вашего участия в любом проекте строительства на Нироли, зачем я приехала сюда?
— Честно?
Она кивнула.
Доминик улыбнулся.
— Потому что вы сказали, что собираетесь создать что-то такое, что могло бы соперничать с «Коста Смеральда».
Изабелла нахмурилась, не понимая.
— Эти слова могли бы принадлежать Иоланде. Она хотела именно этого.
Значит, я приехала сюда лишь для того, чтобы он смог успокоить свою совесть, сделав что-то для острова, который так любила его покойная жена, со странным чувством разочарования в душе подумала Изабелла.
— Бумаги находятся уже у моих адвокатов, — продолжил Доминик. — Когда я вернусь в четверг в Рим, я их подпишу.
Она должна была бы чувствовать себя на седьмом небе… но не чувствовала. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой растерянной.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Доминик стоял и смотрел вслед машине Изабеллы. Эскорт мотоциклов двигался спереди и сзади, а позади всех ехала Сильвана в своей машине.
Как бы ему хотелось находиться сейчас рядом с Изабеллой! Впервые за четыре года он почувствовал себя покинутым и одиноким.
Внезапно тень упала на его лицо, он повернул голову и увидел возле себя Люситту.
— Пойдем перекусим, — предложила она.
— Нет. Спасибо. Не хочу.
— Все равно пойдем. — Она взяла его за руку и потянула за собой. — Славная женщина. Она произвела большое впечатление на твоего отца. Очень большое.
Доминик посмотрел на Люситту.
— Нирольская принцесса? На нашего отца-республиканца? Неужели?
Она покачала головой.
— Ты не должен смеяться над ним. Ты знаешь, что Альберто всегда хотел только всего самого лучшего для Монт-Авеллана. А благодаря твоей принцессе Изабелле внимание всего мира теперь приковано к нашему острову. На что ты и рассчитывал, приглашая ее сюда…
— Тебе это не нравится? — спросил он, уловив что-то неопределенное в ее тоне.
— Какая разница, нравится мне это или нет.
Доминик криво улыбнулся.
— Но это, однако, не помешало тебе сказать Изабелле, что Иоланда не хотела бы, чтобы я занимался строительством на Нироли.
Люситта многозначительно хмыкнула.
— И что?
— Напрасно ты это сказала. Изабелла тут же предложила освободить меня от нашей договоренности.
— Между прочим, это было бы наилучшим решением для тебя. Тебе не следует заниматься с ней общим бизнесом. — Люситта остановилась. — По-моему, она прекрасная женщина и делает важное дело… но ты не должен с ней общаться, Доминик.
— Люси…
— Не надо. — Его мачеха скрестила на груди руки. — Никогда не пытайся обмануть меня. Я же вижу, как ты смотришь на нее, и беспокоюсь за тебя.
Доминик, прищурившись, посмотрел в ясное голубое небо.
— Я больше не женюсь.
— Вот именно это меня больше всего и беспокоит. Иоланда бы не одобрила твой нынешний образ жизни. Она бы не хотела, чтобы ты оставался одиноким. Ни жены. Ни детей. — Видимо, на его лице мелькнула боль, потому что она поспешно добавила: — Я знаю, что не должна была говорить это тебе. Мы все стараемся… но, Доминик, Фелиция останется в твоей памяти до смертного часа, независимо от того, появятся у тебя другие дети или нет. И Иоланда тоже. Любовь не имеет предела. И если у тебя будут другие дети когда-нибудь, ты полюбишь их всем сердцем, но от этого не станешь любить Фелицию меньше. Я хочу видеть тебя счастливым… Что касается принцессы Изабеллы… — Она печально покачала головой. — Нет. Она не подходящая жена для тебя.
Доминик провел рукой по сморщенной коже на своей шее.
— Тебе совсем необязательно было говорить это, — сказал он более резко, чем собирался.
— Подумай о том, что у нее за жизнь. Изабелла Фиерецца живет как золотая рыбка в стеклянном аквариуме. Целый рой фотографов не сопровождает ее сегодня только потому, что никому и в голову не могло прийти, что она окажется здесь. Такая жизнь не для тебя. Ты даже на банкет к своему отцу идешь неохотно, из-за того, что люди начинают глазеть на тебя, а папарацци стараются сфотографировать.
Доминик угрюмо молчал. Люситта права: такая жизнь действительно не для него.
— Я хочу, чтобы ты нашел какую-нибудь милую девушку на Монт-Авеллане. Пусть у тебя будет хороший дом, и хватит зарабатывать деньги, которые тебе особенно и не нужны.
Люситта говорила все по делу. Но она, конечно же, не могла понять, какие чувства он испытывал к Изабелле.
— То, чем занимается сейчас Изабелла, — спокойно начал Доминик, — она делает из-за моего желания претворить в жизнь мечту Иоланды. Вот и все. Нироли — это бизнес. Хороший бизнес. И я буду заниматься им на расстоянии, как всеми другими гостиничными комплексами, которые мы имеем на Средиземноморье. Но… — Его голос дрогнул. — Иоланда любила этот остров. И у меня появилась хорошая возможность сделать что-то для Монт-Авеллана. Может быть, это будет отель. Может быть, ресторан. Пока не знаю. Но я искренне верю, что Иоланда поняла бы меня. Если я смогу осуществить ее мечту, я буду доволен.
