рявкнул на нее так, что хватило только одного ее имени, остальные тоже притихли. Согласна. Я тоже почувствовала его звериную силу. Расспросы сразу прекратились. Все начали болтать кто о чем.
— Кстати. — начала Лизи. Говорит вроде мне, но так, что слышат все. — Отец опять уезжает, может устроим еще один девичник? Обещаю, что в этот раз все будут держать свои руки при себе, иначе я их оторву!
И вот зачем она это сказала? Разве не слышит сама, как это звучит со стороны.
— Что значит в этот раз и кто должен держать при себе руки? — Леша в бешенстве, спрашивает у меня, а смотрит при этом на Глеба. Ну Лиза, ты потом выхватишь у меня. — МИРА? Я ЖДУ ОТВЕТА!
— Не разговаривай с ней так лучше, Аверьянов! — я чуть не подавилась чаем, который отпевала в этот момент. Остальные опять умолкли. Дана и ее подружки ошарашенно смотрят на нас, Лиза сидит довольная как слон, ребята ведут себя так, словно ничего не произошло. Ну и я, открыв рот пялюсь на него.
В голове простреливает резко боль, как будто током шарахнули, от чего я роняю стакан, слава петушку, пустой, хватаюсь за голову, морщусь от боли.
— Ай. — и через секунду передо мной сидит Глеб, его руки лежат на моих щеках.
— Мира, ты меня слышишь? — ни черта я не слышу. В ушах звон.
— Что случилось? Что-то с головой? — я лишь могу кивнуть.
— Глеб, что за херня? Какое тебе дело до этой ненормальной? Видно же, что она больная на голову! — Дана верещит как потерпевшая.
— Убери от нее свои руки! — Леша.
И еще множество посторонних голосов, все смешалось в моей голове.
— Замолчите! — не сдержавшись крикнула на всех и за столом воцарилась тишина, только Ярослав вставил свое тихое брату «Ты это почувствовал?».
И дальше я не помню ничего, а когда очнулась, то оказалась в машине Глеба. Его запах я не перепутаю ни с чьим.
Глава 9.
Глеб
Я никак не могу привести себя в чувство. Холодный душ не помог ни вправить мозги, которые я, кажется, потерял, ни убрать мой стояк. Да и как от него можно избавиться, если я все вспоминаю как прикасался к бархату ее кожи, как держал ее в своих руках, как она возбуждалась от моих действий и какая она вкусная. В моем рту сразу выделяется слюна, стоило вспомнить ее вкус, мне хочется попробовать ее еще и еще, а на языке я до сих пор чувствую ее возбуждение.
Что за блядство.
Мне в голову бьет наитупейшая мысль, я таким занимался — никогда, обхватываю налитый член рукой, крепко сжимаю у основания, представляя, что это ее тугая киска обхватывает моего бойца, меня на долго не хватает, вожу ладонью по всей длине, пару раз передёргиваю рукой и с гортанным рыком кончаю на стену душевой кабины. Ноги так сильно дрожат, что приходится опереться на вторую руку, такого оргазма у меня еще не было, а если учесть, что я сейчас дрочил, а не имел полноценный секс, то… Я должен трахнуть ее. И чувствую одного раза мне будет мало.
После хорошей дрочки, как и положено я проголодался. Спускаюсь на кухню, где Марина жарит стейки.
— Доброе утро Глебушка или точнее обед. Стейки будут через минуту, будешь?
— Конечно буду, я голодный, как волк. Да и как я могу отказаться от самых вкусных стейков в мире?
— Ой подхалим, — Марина причитает, но стоит довольная, — отец не звонил? Когда они все-таки возвращаются?
— Не-а и надеюсь не скоро. — Марина стоит и смотрит на меня в упор.
— Ну что ты так смотришь на меня?
— Да вот, не пойму, в тебе что-то изменилось… Чуть ли не скачешь как девочка, которая собирает на лугу цветочки и поет песенку.
— Ты меня, здоровенного оборотня сравнила с поющей девочкой на лугу? — я представил эту картину и не смог сдержать смех.
— Ты сегодня в хорошем настроение смотрю. Не часто ты нас балуешь им.
— Ага и кажется скоро его не станет, потому что…
— ГЛЕБ! А теперь расскажи мне братец, что это было? Какого, мать твою, черта ты делал в постели Миры?
— ЧТООО??? — Марина бросила все свои поварёшки и повернулась ко мне с глазами размером с блюдце.
— Ой, ты ее больше слушай, она же маленькая сплетница.
— Яяя??? А ты тогда маньяк недоделанный! Не смей ее трогать ясно?! Тебе что мало других девчонок?
— Не буду мешать, и Елизавета, следи за языком, не то рот с мылом промою. — Марина ретировалась с кухни, но ушла не далеко. Собирается подслушивать. И она знает, что я знаю, что она собирается это делать.
— Не знаю я. Ясно! Меня тянет к ней, волка тянет к ней. Мне хочется к ней прикасаться и быть рядом.
— Но…
— Лиза, я бы и рад держаться от нее подальше, но не могу.
— Знаешь, если у тебя действительно все так серьезно на ее счет… Из вас бы вышла замечательная пара. — Лиза мечтательно улыбается. Как быстро ее метнуло на вражескую сторону (если что, это я про себя). — А эту стерву гнать взашей.
— Я не говорил, что у меня к ней серьезные намерения. Трахну ее и успокоюсь. — наверное. Я не стесняюсь выражаться перед сестрой, а она привыкла, говорю, как есть.
— Ты не поступишь с ней так, я знаю. Почему ты с Даной? Еще и жениться собрался.
— Ты еще слишком мала Лизок, чтобы обсуждать взрослые вопросы.
— Мне скоро девятнадцать вообще-то.
— Я же и говорю, тебе еще в слюнявчике надо ходить.
— Не уходи от ответа. — сидит пыхтит как паровоз, но не сдается.
— Так велел отец. Он сказал, что еще с нашего рождения было решено нас поженить.
— И ты с этим так легко согласился? Ты — Глеб, спустил все на тормозах?
— Поверь, у него были весомые аргументы. — камнем преткновения оказалась Лиза,
