Рашидов часто уходил на охоту. И будьте уверены, не было ни дня, чтобы он не принес в дом кролика или лисицу. Смотрелось все настолько гадко и отвратительно, что я уходила во двор дышать свежим воздухом, пока он разделывал тушу.
— Ты слишком мягкая, Надя. Тебе не выжить в этом мире самой, — прозвучало, как гром среди ясного неба. Опять.
— Ну до этого же как-то выживала, — подавляя очередной приступ тошноты, слабо ответила. Вцепилась рукой в пошарпанный стол так, что мелкие заносы вонзились в подушечки. Пискнула и отвела руку, болезненно сморщившись.
— Я же сказал, что слишком мягкая, — плавной походкой подошел ко мне, небрежно зацепил рукой поврежденную кисть и начал рассматривать тонкие кусочки дерева, впившиеся в кожу указательного и среднего пальца.
Дальше я перестала дышать, потому что мужчина приблизил раскрытую ладошку к лицу, облизал мои пальцы и вытащил каждую занозу зубами, неотрывно смотря мне в глаза. Влажный горячий язык скользил по оледеневшей коже, затем ровный ряд зубов сомкнулся вокруг преграды. Дух перехватило. Вроде бы ничего особенного, но какой интимный момент. Смотрелось сексуальнее оголенного тела, разденься он прямо сейчас.
Тело моментально бросило в жар, а губы пересохли. Влажная дорожка пота медленно скатилась от виска к шее. За ней проследил всевидящий орлиный взор Темного. Ухмыльнулся. Да, он специально это делал. Нарочно доводил меня.
— В слюне есть антибиотик, — я ведь не спрашивала, зачем он это сделал. Не спрашивала, да? Опять пробрался в мысли!
— Когда мы отсюда уйдем? — перевела тему, потому что вязкий воздух заискрил на мгновение, а затем потух. Как и взгляд Темного. Мужчина перестал испытывать непринужденность, мои вопросы заметно напрягали его.
Да и плевать. Я хочу домой. И если бы ключи от старой колымаги были у меня, давно бы уже попробовала уехать. Правда далеко уедешь с полупустым баком, Надя? Можно хотя бы попытаться.
Ага. И остаться в лесу на съедение волкам. Чертовски неприятно это признавать, но Рашидов вселял уверенность. Окружал безопасностью. Теперь, когда я лучше понимала, что водится в радиусе километра, мне не хотелось ходить и разведывать обстановку. Да и на крыльце я старалась подолгу не задерживаться.
А он хоть и смотрелся грозно с ружьем наперевес, но защищал. Особенно, когда на прогулке резко задвигал за спину, стоило услышать шорок листвы. В большинстве случаев нас встречали ежики, но однажды я видела среднего волка ярко-пепельного цвета. Он прогуливался вдоль дома и вынюхивал что-то. Так резко и звонко двери я еще не закрывала.
— Когда я скажу.
— Да сколько можно уже! Сколько мы здесь торчим?! Да ты, ты понимаешь, что мне элементарно надо сообщить, что я жива! У меня есть родные! Они волнуются! Я хочу домой, а не вот это вот все! — развела руками и зажмурилась до белых точек перед глазами.
Молчание. Гнетущее молчание и сдвинутые гутые брови. Лучше бы он закричал, честно. Волной неприкрытой мужской энергетики меня откинуло к стене. Сама не заметила, как отошла. А он наступал, ноздри раздувались, кулаки сжимались и разжимались. Тяжелая походка не мешала ему при этом двигаться тихо, как хищник на охоте.
— Я предупреждал? Предупреждал, что на меня не кричат?
Руки расположились по обе стороны от моего лица. А поросшее недельной щетиной лицо очутилось в паре миллиметров от моего. Страх сковал. Парализовал и лишил чувств.
Запах пота, не вызывающий отвращения, и аромат Темного поселился в моем носу.
Мы смотрели друг другу в глаза и дышали одним воздухом. Плавно перетекавшим из моих легких в его. Из его легких в мои. Аромат оседал на губах. Грубые волоски касались подбородка и порождали немыслимый трепет во всем теле.
— Предупреждал, — выдохнул в губы.
16НАДЯ
Мне было безумно страшно. Так, что от ужаса мои похолодевшие ладошки превратились в ледышки.
— Ты любишь показывать характер, да? — шершавый палец скользил по скуле.
— Я всего-то говорю о своих желаниях открыто, — хотела придать голосу твердость, но все равно получалось сдавленно.
— О всех?
Подняв на него перепуганный взгляд, попыталась отступить в сторону, но он нарочно опустил руки. Кисти впились в бедра, оставляя горячий след. Опаляя. Сжалась как кролик перед хищником.
— Отпусти меня! — внутренности стянуло узлом. И несмотря на бушующую злость, тело продолжало гореть от опасной близости Рашидова.
— Уверена, что хочешь именно этого? — губы скользнули по раковине уха. Он сомкнул губы на мочке и оттянул на себя. Множественные мурашки покрыли тело.
Господи, чем сильнее он включает свое обаяние, тем труднее мне сопротивляться. Не понимаю, как так получается.
Мутным взглядом, подернутым странным волнительным налетом, скользила по волосатой груди и ярко выраженному кадыку, что двигался в такт движениям головы.
Поднялась чуть выше и уперлась в ямочку на подбородке, скрытую длинными черными волосками поросшей щетины, сейчас больше напоминавшей скорее бороду.
Он хорош во всех образах. В темном костюме, в несуразной рубахе и порванных штанах. Бритый и с бородой. Как в одежде, так и без нее, ведь мне уже удалось рассмотреть в деталях верх. И прочувствовать с утра низ.
О чем ты думаешь, Надя? Выключи! Выключи эти мысли немедленно.
Рашидов продолжал смотреть на меня, медленно сводя с ума. Порочно. Так не смотрят без желания заполучить девушку в постель. Я не шлюха на одну ночь, Темный. Нет.
Даже несмотря на то, что мне впервые в жизни стало понятно, что значит сексуальное притяжение.
— Да, уверена!
Толкнув мужчину в грудь, гордо прошествовала на крыльцо. Упрямо уселась на старых ступеньках, пытаясь собрать мысли до кучи.
К счастью, Темный не пытался идти за мной. Не удержал. Еще бы он попытался, да и не тот он человек, чтобы бегать за девушками, если целый батальон из первых красавиц готов сорваться за ним по щелчку. Даже не так, по взгляду. Уверена.
А тут какая-то девчонка в мужской рубахе навыпуск и старых свободных штанах, с немытой головой, вернее мытой обычным хозяйственным мылом в деревенском ледяном душе. До сих пор пробирает до костей от воспоминаний. Но смыть с себя пот и сажу все-таки надо было. Да и крови на мне было прилично, так что ощущения не из приятных.
Отвратительный приступ тошноты не заставил себя ждать, стоило лишь припомнить события недельной давности. Зарубки на стенке гласили именно об этом.
Высокие деревья скрывали меня от ярких лучей заходящего солнца, а окружающая среда медленно утопала в красном свете. Летний жар противно прилипал к телу, а отсутствие ветерка дополняло картину знойного вечера.
В этих местах водились комары, они высасывали из тебя все соки, так что выбор именно такой одежды был вполне очевиден. Я перевела усталый взгляд на руки и завернула манжеты хлопковой ткани, когда услышала отборный мат в доме.
