class="p1">Мы пробирались к выезду из города. Дождь зарядил, похоже, надолго, а у моего спутника настроение только поднималась.
— Ничего подобного! Я не собираюсь скандалить с мужем и рушить семью, — заявила возмущённо.
Хотя уверенности в этом уже поубавилось. Нет, я не приняла никаких решений, я просто задумалась: а что будет, если?..
— Тань, после того, что между нами было… — Вит повернул голову ко мне и поиграл бровями. Благо мы стояли на светофоре, ему не надо было беспрерывно следить за дорогой, — ответь мне, только честно: а почему?
О, ну это просто! Ответ на этот вопрос я знаю.
— Как говорит моя бабушка: все мужики одинаковые. Какой смысл хрен на хрен менять?
— А вот это было обидно, — демонстративно нахмурился Вит. Загорелся зелёный, и мы, наконец, выехали на трассу. — Но я вообще о другом спрашивал. Вот объясни мне, зачем самодостаточному человеку обуза в виде нелюбимой и где-то даже подлой предательской половины?
Я встрепенулась. Как он точно охарактеризовал моего мужа! Неужели так очевидно, что он мне изменяет?
Но вопрос поставил меня в тупик. И правда, зачем мне Андрей? Если отбросить совместно нажитое имущество и осуждение бабули, чего лишусь лично я, если мой муж исчезнет? Геморроя? Не сдержавшись, я хмыкнула. Но не признавать же правоту Вита.
— А ты проповедуешь гедонизм и безответственность?
— Ну это ты, мать, загну-у-ула… — протянул Вит, разгоняясь по достаточно свободной трассе. — В моей жизни полно ответственности. Я несу её за большой коллектив и за Наташу с Ларисой. Я просто не понимаю, зачем, допустим, я бы терпел жену, которая мне изменяет?
— С чего ты взял, что муж мне изменяет? — сощурившись, спросила я, развернувшись к нему.
— Ну а как иначе? Я ведь не дурак. Я понял, что ты вчера хотела сделать. Только мой тебе совет: затея эта — гиблая. Ничего, кроме самобичевания, она тебе не принесет. Лучше разведись с мудаком и заживи на полную катушку. Можно уехать из этого болота куда-нибудь в столицу, или к морю, или вообще за бугор, и жить как душа просит.
Он так «вкусно» это всё говорил, что я в красках себе представила южный город и набережную, по которой гуляю. Маленькую квартирку и… почему-то Вита в ней рядом со мной. Тряхнула головой, чтобы прогнать морок.
— Я, честно, тебе завидую, Вит. Но я, к сожалению, не ты. Я уверена, что удовольствия — не самое ценное в жизни.
— Ошибаешься, — не согласился мой личный демон-искуситель, въезжая в ворота коттеджного посёлка.
Тут тоже шёл дождь, но мы вошли в дом тем же путем, что и накануне — через гараж, поэтому даже ног не намочили. Наташа с Ларисой нас встречали в коридоре и обрадовались мне, как родной! Я тоже была рада их видеть, и, наглаживая ухоженные шёрстки, думала о том, что хотела бы жить так, как Вит: в большом доме с прислугой. Я бы тоже завела себе питомцев и, скорее всего, даже не двух. И вот, честное слово, ни дня бы не страдала из-за отсутствия Андрея в своей жизни. А детей бы родила при помощи инсеминации. Двоих, а может, троих, чтобы бабушке по самую макушку хватило.
Пока я здоровалась с живностью, Вит сходил в комнату и переоделся в домашнее. Видимо, решил не настаивать, что отвезет меня сам. Впрочем, так даже лучше. Я вызову такси. Глянула в окно, но дождь все не заканчивался.
— Может, все же по винцу и рыбе? — закинул удочку мой упертый новый знакомый.
— Вит, — устало протянула, — я же сказала.
— Ну как хочешь. Пойдём искать серьгу, — не стал он настаивать, и мы отправились в спальню.
В комнату, из которой я сегодня утром сбежала, как нашкодившая кошка.
В ней вообще ничего не изменилось. Вит даже постель не заправил. Может, не умел, а прислуга выходная? Но эта разобранная постель... Она заставила моё сердце биться чаще, а во рту резко пересохло. Я бы с удовольствием чего-нибудь хлебнула. Даже того же вина.
Вит поднял подушку, другую, встряхнул одеяло — ничего. Пришлось подходить и включаться в поиски. Я прошлась ладонью по подушке — вдруг серьга под наволочкой? — с одной стороны, с другой. Ничего. Проверила вторую — тоже нет. Нагнулась над пододеяльником, чтобы обшарить его двумя руками, и вот тут Вит сделал свой выпад.
Он как-то ловко потянул меня за руки так, что я растянулась на животе на широкой кровати, заскочил на неё и стремительно перевернул меня на спину, чтобы накрыть собой. Из лёгких выбило весь воздух. Острое возбуждение практически парализовало — я могла лишь дрожать. Язык не слушался, горло сковал спазм. Лицо Вита застыло напротив моего. Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали.
— Тань, я просто хочу тебе показать, чего ты себя лишаешь, — прошептал Вит хрипло и накрыл мои губы поцелуем.
Глава 21
Надо было укусить Вита за язык, стукнуть коленом между ног или хотя бы ущипнуть побольнее. Но я ничего из этого не сделала! Лежала, постанывала и наслаждалась поцелуем, пока он сам его не разорвал.
— Видишь? — спросил он и тут же сам ответил: — Судя по всему, да, видишь. Так вот, Тань, я больше не притронусь к тебе, обещаю. До тех пор, пока ты несвободна.
Меня захлестнуло волной возмущения. Хоть мысль я его уловила — и была она совершенно правильной, — взбесила постановка вопроса. Как будто я малое дитя, которому дали лизнуть мороженое, а потом отобрали, но обещали разрешить съесть его полностью, если я изменю всем своим принципам. Но не по своей воле — я верю в то, что человек может сменить жизненный ориентир, — а по чужой прихоти. За мороженку.
И тут, как дополнительный раздражитель, зазвонил мой телефон.
— Слезь с меня, — процедила я сквозь зубы.
Вит послушно откатился, и я вскочила с кровати. Схватила оставленную на тумбочке сумку и вытащила трубку.
— Слушаю, — ответила, выбегая из комнаты.
Звонил Андрей.
— Ты где? Дождь закончился. Тебя, может, забрать? — Голос его звучал заискивающе, и никаких упрекающих ноток в нём не проскальзывало.
И от этого стало по-настоящему тошно. Моему мужу все равно где я и что делаю. Я вдруг отчётливо поняла, что он спокойно закроет глаза на мою измену. Лишь
