носовым платком.
— Проверьте все свои кресла! — командным голосом громко отдаёт распоряжение Косицына, и по её голосу я слышу напряжение, досаду и настоящий страх. — Я ему руки повырываю и в жопу засуну! Проверьте, чтобы у всех все гайки и болты были закручены! Ещё не хватало нам травм на рабочем месте!
Интересно, а кто вообще собирал эти кресла? Тайну чуть позже мне раскрыла Коваленко. Как оказалось, это был один из сотрудников офисного центра, этакий мастер на все руки (хотя после случившегося — звание конечно сомнительное) — и сборщик, и грузчик, и уборщик. Но почему чёрт возьми его умения закончились именно на моём кресле? Где справедливость? Их вообще нам заменили лишь благодаря внушительной сумме в контракте с «Корсаром»!
— И как мне теперь работать? — интересуюсь я у руководителей, прерывая всеобщий галдеж. — Стоя?
Коваленко тяжело вздыхает. Запасных кресел нет, только стулья, неудобные и ушатанные, на которых мы едва высиживаем во время летучки. А уж сидеть на таком стуле целый день… Возможно те же мысли посетили и Таню. Или она действительно за меня перепугалась. Потому что неожиданно для всех она решает отправить меня домой подлечиться и прийти в себя.
Я искренне не понимала, что именно мне нужно лечить! Чувствовала я себя нормально. Да, на голове здоровая шишка, и спина побаливает в районе копчика. Никаких встреч у меня сегодня, как назло, не было, подруги работали, поэтому вытащить прогуляться я тоже никого не могла. Пришлось заняться домашней уборкой, которую я всё время почему-то откладывала.
Включить на полную громкость музыку, нацепить на себя старую растянутую майку и потёртые шорты, пританцовывать вместе со шваброй в руке и подпевать любимым композициям — в этом был особенный кайф. Тем более, что энергии в первой половине дня у меня было хоть отбавляй. За всеми своими танцевальными па вперемешку с активным маханием тряпкой, я не сразу услышала трель мобильного.
Корсаков. Ну кто бы сомневался!
— Да, — громко проговорила я в трубку, стараясь перекричать музыку и одновременно приближаясь к колонке, чтобы убавить громкость.
— Привет… Не понял, это что за дискотека посреди дня? — в голосе Саши царило искреннее изумление.
— Я сегодня прогульщик поневоле.
Пришлось посвятить Александра третьего какое замечательное выдалось у меня утро. И чем я занимаюсь в данный момент.
— Я сейчас приеду.
— Зачем?
— Нужно отвести тебя в травмпункт, — сурово проговорил Александр третий. Я почему-то сразу же почувствовала себя провинившейся школьницей, хотя ещё ничего и не сделала.
— Чего?!
— У тебя может быть сотрясение, — Корсаков был непреклонен и судя по звукам на заднем фоне, уже покидал кабинет. Он что серьёзно сейчас ко мне собрался приехать?! А сотрясение точно у меня нужно проверять? — Лиз, у вас в офисе адекватные люди работают или как? Первым делом нужно было показать тебя врачу!
— Саш, у меня на голове шишка. Это не смертельно!
— Вот пускай врач это и подтвердит.
— Не надо ко мне приезжать!
— Не обсуждается, — отчеканил Саша. — Лиз, начинай собираться и ради бога — прекрати убираться, это не самое лучшее занятие для человека с возможным сотрясением. Я буду через двадцать минут.
Через двадцать минут? Он на вертолете ко мне собрался лететь? Или на реактивной метле? Я опять захотела проорать в трубку, что не надо ко мне приезжать и не надо везти меня ни в какой в травмпункт. Но товарищ Корсаков, не попрощавшись, отключился. Для человека не являющимся официально моим парнем он слишком много на себя берёт! И с этими командирскими замашками нужно что-то делать! Вот хоть сейчас звони деду и проси мастер-класс по работе над дисциплиной. У него в части все, как шёлковые ходили, пускай поделится опытом.
Почему мой план устроить весёлую жизнь Корсакову пока работает в обратную сторону и весёлую жизнь устраивают мне? Не хочу я в травмпункт! Я вообще больницы не перевариваю! Если ему так надо тащить меня к врачам, то поеду прямо так — в шортах и майке. И швабру захвачу! Пускай тогда меня ещё и психологу покажет, раз такой сердобольный!
Глава 16
Корсаков мой внешний вид оценил. Без грамма сарказма. Протяжный вздох и голодный взгляд на мои излишне оголённые ноги в коротких шортах — всё было в наличии. Как будто он длинных ног ни разу в жизни не видел, тоже мне Робинзон Крузо на необитаемом острове нашёлся! Только лицезреть столь прекрасное зрелище ни себе ни другим людям он не позволил, и отправил меня переодеваться. Ещё и швабру конфисковал. Вот настоящий оккупант, по-другому и не скажешь — припёрся без разрешения, ещё и свои порядки тут наводит!
Никакого сотрясения у меня не нашли. КТ, МРТ, измерение давления, анализ крови — дяденьки и тётеньки в белых халатах с вежливой улыбочкой и заискивающим взглядом делали со мной всё.
— Ещё можешь в поликлинику меня сдать, на опыты, — злобно прошипела я Корсакову, между обследованиями. Саша в ответ лишь коротко хохотнул, прикрыв губы костяшками пальцев.
Из частной клиники я уходила злая как чёрт. Даже попрощалась с администратором сквозь сомкнутые зубы. А уж благодарить Корсакова за проявленную заботу и щедрость и вовсе было выше моих сил. Хотя по-хорошему, наверное, стоило…
— Есть планы на завтрашний вечер? — интересуется Саша, полностью игнорируя пар из моих ушей и сверкающий гневом взгляд.
— Да, не брать трубки, — на полном серьёзе заявила я, скрещивая руки на груди. — Это, как оказалось, может привести к самым непредсказуемым последствиям.
Ага, например спустить в трубу два с лишним часа твоей жизни.
Мы стоим на ступеньках частной клиники. Саша, точно пуленепробиваемый, смотрит на меня сверху вниз и улыбается. А мне то ли хочется подпрыгнуть и вцепиться ему в волосы, чтобы хоть как-то вывести из себя, то ли поцеловать. Зараза!
— Ярик приглашает завтра к себе на вечеринку.
— Завтра? — опешила я. — Что ещё за вечеринка?
— По случаю его переезда в новую квартиру.
Вот значит как? Мереминский, оказывается, прикупил себе жильё. Почему-то этот шаг для меня всегда ассоциировался с настоящей взрослой жизнью. А ведь Ярик вообще не производил впечатления серьёзного взрослого человека, даже несмотря на свою высокую должность в холдинге.
Саша на днях рассказал, что с они Яром всё-таки прояснили все свои недавние разногласия. И даже один раз увиделись, как в старые добрые времена. По словам Корсакова, у Мереминского появилась новая пассия, и тот с головой ушёл в пучину страстей. Что для него было вполне нормально, так как Ярик был человек влюбчивый. Впрочем, Саша не страдал
