— Слава со мной не сильно откровенничает, у нас натянутые отношения. Но как-то, после очередной угрозы, он сник и все рассказал.
— Что тут странного? — с вызовом спросила Ольга.
— Все слишком сложно. Зачем такие премудрости? Доля в нашей фирме не стоит этого. Подбрасывают наркотики, напрягаются с камнями… прямо Голливуд какой-то. В жизни так не бывает. В жизни все проще и грубее.
Ольга задумалась.
— Может, ты и права, — наконец сказала она, — но я за что купила, за то и отдаю. Рассказала, что знаю.
— Странно, — еще раз повторила Соня и подлила себе уже остывшего кофе.
— Ты поможешь? — Ольга с надеждой смотрела на Соню.
— Разобраться. Ну, хотя бы попробовать. Я не переживу, если Славу посадят, — Ольга немного помолчала, а затем добавила: — Я так сильно его люблю…
Соне снова стало жаль Ольгу. Совсем недавно, еще день назад, она жила вот так же — только своей любовью, или тем, что хотела принимать за любовь. Только этим чувством, только мыслями о мужчине, который рядом. Это на работе она была юрисконсультом, руководствовалась равнодушными, общими для всех нормами законов, но, выходя из офиса, она сбрасывала с себя лягушачью кожу и летела… к нему.
Ольга все еще ждала ответа. Она смотрела на Соню, затаив дыхание, а Соня думала: «Вот она какая вне офиса, наша хладнокровная мадам». И еще о том, что не сможет пересказать Ольге подслушанный в туалете разговор между ее мужем и Натальей. Тогда он сказал Наталье: «Я не убийца!», однако Вячеслав Тиль вполне мог передумать.
Ольга снова подскочила со стула, схватила Соню за руки, начала их трясти, благодарить. Соня вздохнула с облегчением только, когда за Ольгой Тиль закрылась входная дверь.
Глава 7
В нашем доме поселился замечательный сосед
В дверь позвонили. Сначала один раз — робко. Соня подскочила со стула, но мысль, что могла вернуться Ольга Тиль пригвоздила к месту. Переживать заново эмоциональный смерч из смеси мольбы и благодарности Соне совсем не хотелось. За доли секунды Соня придумала кучу оправданий для того, чтобы не открывать — она была в ванной, курила на балконе…
Звонить стали настойчивее. Соня помедлила еще немного, всего лишь несколько секунд. Но посетителю этого времени хватило, чтобы решить — дверь ему открывать не собираются, а потому он слился с кнопкой в единый организм.
Звонок верещал непрерывно.
Соня не выдержала, подскочила к двери, резко распахнула ее и… застыла с открытым ртом.
Костик. Он стоял возле звонка, приблизив почти вплотную нос к розовой кнопочке, и развлекался. Сначала давил на кнопку указательным пальцем левой руки, а затем быстро отпускал и подхватывал пальцем правой, не забывая при этом высовывать язык, что видимо, облегчало задачу.
Соня оперлась спиной о дверной косяк и с улыбкой наблюдала за игрой взрослого ребенка. На душе вмиг стало теплее и… привычней. Она смотрела на Костика, именно на того озорного Костика, с которым дружила все эти годы. Накануне он был другим. Впрочем, возможно, это она накануне смотрела на него через призму чужого мнения — Нининого, например. Потому и позволила себе нафантазировать невесть что!
— Ой, Соня, привет! А я думал, тебя нет дома, — радостно сообщил Костик.
— Ага, потому и пришел, — Соня улыбнулась. — Ладно, заходи. Чай будешь?
Не дожидаясь ответа, Соня направилась на кухню, достала кружку для Костика, а когда обернулась — кружка выпала из ее рук.
Костя стоял на коленях на полу кухни. Шаркая по полу коленками в безупречно отглаженных шелковых брюках и, периодически стукаясь о линолеум лбом, Костик запел на манер транспортных попрошаек:
— Люди добрые, Христа ради, приютите погорельца! Барышня, приюти несчастного!
— Ты спалил квартиру! — ахнула Соня.
Ее взбудораженное воображение за считанные секунды нарисовало бедствие вселенского масштаба. Хорошо зная Костика, Соня испугалась — Костик вообще не умеет делать что-либо просто так, а уж если он отличился, то будьте уверены!
— Солнышко мое, да ты что?! — Костя вскочил полный справедливого негодования. — Что я, по-твоему, совсем что ли?
— Ага, — Соня улыбнулась.
— Издеваешься, да? Ничего я не спалил. У моей квартирной хозяйки семейные обстоятельства. Попросила освободить помещение.
— Как так? — не поняла Соня. — Ты же почти год квартиру снимаешь и платишь исправно, или… — она подозрительно посмотрела на приятеля.
Костик прижал руку к груди и гордо вскинул голову:
— Нет моей в том вины, начальник! Все до копейки уплачено!
— Тогда за что она тебя так? Без предупреждения?
— Представь! Пришла два дня назад за деньгами и давай извиняться. Если честно, что у нее там произошло, я так до конца и не понял, но квартира нужна ей до зареза и срочно. Дали два дня на смену жилища. Уж извини, но ты моя последняя надежда, — произнеся эту фразу, Костик снова пал на колени и завопил дурным голосом: — Сироту несчастного на улицу выгнали, и нет ни одной души жалостливой, что приголубит и приласкает!
— А почему молчал два дня? — упрекнула его Соня.
— Позавчера думал, что сам разберусь, а вчера не до того было. Поможешь?
— Есть вариант, — вздохнула Соня и пошла в комнату за телефоном.
Костик проводил ее взглядом мартовского кота.
Отбывшая в теплые края Люся обладала редким человеколюбием. Особенно, если человек — мужчина, а Костика она особенно обожала. Поэтому Соня без колебаний набрала номер ее сотового. Не столько для того, чтобы спросить разрешения, столько для того, чтобы ради приличия, поставить подругу в известность. Недовольной Люся может быть только в одном случае — если Костик съедет до ее возвращения.
— В моей квартире?! Сонечка, ну почему в этой жизни все так не вовремя? — В голосе Люси слышалось неподдельное огорчение. — Подожди…
Соня с минуту слушала гомон голосов, неразборчивое объявление по громкой связи — похоже, она застала Люсю в аэропорту.
— Люся, алло!
— Сонечка, ну что ж все так не вовремя, — повторила Люся. Соня представила подругу, как она стоит в очереди на регистрацию, терзаемая противоположными желаниями — лететь или остаться — и придирчиво разглядывает своего спутника. — Ладно, пусть живет, но только с одним условием — он должен меня дождаться! Передай Костику, если съедет до моего возвращения, возьму с него плату в тройном размере!
Соня рассмеялась:
— Хорошо, я постараюсь его удержать.
В кухню Соня вернулась с ключами в руке.
