Книга Дело о девяти колотых ранах - Лариса Куницына

— Молода?

— Не девочка, но кожа гладкая. Лет двадцать, может быть.

— А тот мужчина?

— Не стар, не молод, ростом с вас, да и сложением… Хотя, нет, он более громоздкий, и старше. Голос низкий, грубый. Лица не видела, у неё была полумаска, а у него — скрыто всё лицо. Волосы длинные, тёмные, подвитые локоны. Рубашка белая с тонким кружевом на воротнике. Камзол под плащом тёмно-коричневый из узорчатого сукна. На ремне и перевязи — парные пряжки в виде дерущихся медведей из чернёного серебра. Ботфорты из бычьей кожи. Пожалуй, это всё, что я запомнила.

— Я поражаюсь твоей наблюдательности, — тепло улыбнулся Марк.

— Я помогла вам, ваша светлость? — просияла она.

— Ты не представляешь насколько! Если б все мои сыщики были такими смышлёными! Может, всё же согласишься работать на меня?

— Мой господин! — рассмеялась девушка. — Я всегда готова помочь вам, но на улице цветочниц я заработаю больше, чем у вас. Вот когда я скоплю достаточно, чтоб уйти оттуда, и клиенты перестанут обращать на меня внимание, выискивая кого-нибудь помоложе, я приду к вам, и надеюсь, вы не откажете принять под свою руку малютку Виолетту!

— Что ж, решать тебе, — с некоторым сожалением произнёс он. — Но моё предложение по-прежнему в силе. А пока вот тебе за труды, — Марк открыл ящик стола и достал оттуда небольшой кошелёк, который мелодично звякнул, когда он опустил его на стол перед девушкой.

— Благодарю вас, ваша светлость. Вы, как всегда, щедры, — забирая его, поклонилась Виолетта. — Если что-то будет нужно, я всегда к вашим услугам.

Она удалилась, одарив его на прощание нежным взглядом.

— Она влюблена в вас, — заметил Эдам, глядя ей вслед.

— Возможно, — снова помрачнев, ответил Марк.

— Она была вашей девушкой?

— Никогда. Просто однажды я помог ей выпутаться из большой неприятности. Её обвинили в убийстве клиента, который перед этим избил её. Я взялся доказать её невиновность, и мне это удалось.

— Значит, всё закончилось хорошо? — нерешительно спросил Шарль, взглянув на хозяина.

— Нет, потому что убийцей оказался её старший брат, и спасти от виселицы его мне не удалось. Она потеряла тогда единственного близкого человека и осталась совсем одна.

— И вы не могли позаботиться о ней?

— Мне было не до того. Вскоре стало известно о болезни Армана, и весь мой мир рухнул.

— Но ваши предположения о том, что убийца заманивает купцов на девицу, оправдались, — проговорил Эдам, с сочувствием посмотрев на него. — Не зря вы интересовались улицей цветочниц.

— Да, и у нас снова появился некий дворянин в бархатном плаще и атласной маске. Виолетта дала нам очень точные приметы. Ладно, хватит об этом! Идём домой. Я устал сегодня, а дела могут подождать до завтра.

Он встал из-за стола, но на какой-то момент замешкался, глядя на улицу, где безмятежно светилось небо светлой ночи. Этот разговор снова вызвал в его памяти те дни, когда он отчаянно цеплялся за надежду, что всё ещё может быть спасено, и его мир, и его король. Но жизнь так жестока…

— Идёмте, ваша светлость, — раздался совсем рядом мягкий голос Эдама и, обернувшись, он увидел его глаза, полные понимания и сочувствия.

Этому мальчику тоже немало досталось от жестокой судьбы, и он знал, о чём грустит его хозяин. Марк улыбнулся ему и, коснувшись на ходу его плеча, направился к двери.

2

Наутро, наконец, явился Матье. Он был взволнован, на слегка осунувшемся небритом лице возбуждённо блестели глаза.

— Я всё выяснил, ваша светлость! — воскликнул он. — Я нашёл тех, кто стоит за убийством купцов!

— Расскажи всё по порядку, где ты пропадал? — спросил Марк, указав ему на стул возле своего стола и тот поспешно сел.

— Я, как мне и велел господин Гаспар, отправился в «Королевское копьё», — начал сыщик, сев на краешек стула, но продолжая ёрзать от нетерпения. — Я расспросил там хозяйку и слуг, но нет, они не видели ни господина Бауэра, ни господина Трюффо. Да и господа Гильбе и Тортелье жили там недолго и общались только с другими постояльцами, жившими в гостинице одновременно с ними. Как следует из книги хозяйки, эти гости не встречались друг с другом. Я продолжил расспросы и неожиданно выяснил вот что!Тортелье как-то велел пожарить ему цесарку, но потом сказал, что не останется ужинать, потому что у него встреча в «Серебряном единороге»! Я уцепился за это и пошёл туда. Вы знаете, это трактир недалеко от торговой площади, вполне приличный. Там собираются приезжие торговцы, заключают сделки, заводят полезные знакомства. К тому же там есть зал, где играют на деньги. Это, конечно, секрет, но все заинтересованные лица об этом знают. Иногда торговая гильдия и полиция магистрата устраивают там облавы, отлавливают шулеров, штрафуют хозяина, но он просто платит штраф и продолжает заниматься этим делом. Прибыль от игроков куда больше, чем штрафы. К тому же поговаривают, что он платит отступные, чтоб его не трогали, но это к делу не относится. Так вот, я наведался туда и выяснил, что и Гильбе, и Тортелье, и Трюффо, и Бауэр бывали там в разное время! И самое интересное, все они однажды оказывались в одной компании игроков! Причём играли только Тортелье и Бауэр, а Трюффо и Гильбе просто были приглашены на ужин вместе с теми тремя.

— Как их имена? — перебил его Марк.

— Натаниэль Пикар, Гаэтан де Монтезье и Криспен Монтю. Ни один из них не является шулером, хотя Монтю — ростовщик, ссужает деньги тем, кто хочет отыграться. Но в данном случае этого не было.

— Натаниэль Пикар имеет какое-то отношение к купцу Пикару, который торгует самоцветами?

— Это его сын! Именно он пригласил Трюффо на ужин в этот трактир.

— А де Монтезье?

— Просто небогатый дворянин, который часто заходит туда, чтоб поиграть в карты и пообщаться с новыми людьми. Говорят, что он иногда берёт в долг у Пикара и Монтю, но всегда отдаёт. Бауэр заходил туда часто и был хорошо знаком с Монтю, он был азартным игроком. Гильбе появился там по приглашению какого-то купца, ему там понравилось, и он часто заходил туда поужинать и иногда следил за игрой, но играть не решался. Тортелье бывал там часто, устраивал переговоры о выгодных сделках, его принимали за дворянина, может, потому он и оказался в компании де Монтезье.

— Хорошо, значит, ты нашёл в «Серебряном единороге» тех, кто общался со всеми четырьмя пропавшими купцами. Что ты о них выяснил? Приметы? Где живут?

— Мне пришлось побегать, но я узнал! — воскликнул молодой человек. — Я начал с самого простого, с Пикара! Я пошёл к нему домой, он держался заносчиво, не желал со мной разговаривать, но тут явился его отец и сперва тоже взъелся на меня, но узнав, что я расследую по вашему поручению дело о пропаже Трюффо, тут же приказал сыну ответить на все вопросы. Тот сообщил мне, где живёт и чем занимается Криспен Монтю, а о Гаэтане де Монтезье он знает не так много. Ему просто нравится общаться с дворянином, это тешит его тщеславие. Тот иногда приглашает его за свой стол, но никогда не принимает его у себя дома. Мне показалось, что он был не до конца искренним в присутствии отца. После я отправился к Монтю, но мне пришлось ждать его несколько часов, пока он изволил вернуться домой. Он долго юлил, но я пригрозил, что позову стражу, и его доставят в Серую башню и допросят с пристрастием. Он сдался и рассказал, что Пикар как-то проигрался и занял у него большую сумму денег, отец заплатил за него, но парню нравится с тех пор наблюдать, как другие простаки попадаются в ту же ловушку, и иногда приводит новых игроков, потому полезен Монтю. У де Монтезье там свой интерес, Монтю подозревает, что тот занимается сводничеством. По крайней мере, он довольно часто предлагает своим собутыльникам свидание с какой-нибудь благородной дамой, попавшей в затруднительное положение. Не бесплатно, конечно.

— Как выглядит этот де Монтезье?

— Ему около тридцати, высокий, крепкий. Правильные черты, прямой длинный нос, лицо удлинённое, небольшие чёрные глаза, высокий лоб. Волосы длинные, тёмно-каштановые, он завивает их локонами. Носит дорогие камзолы и бархатный плащ.

— У него случаем нет каких-нибудь особых пряжек на ремне и перевязи?

— Есть, ваша светлость! У него приметные парные пряжки в виде дерущихся медведей. Серебряные.

— Ты выяснил, где он живёт?

— Ни Пикар, ни Монтю, ни кто-либо из тех, кого я опросил в «Серебряном единороге», этого не знают. Вы думаете, что это тот, кто нам нужен?

— Возможно.

Матье задумался, а потом