вытянула руку, делая вид, что любуюсь ключиками.
- И травмоопасная, - подметила бабушка.
Я хихикнула, вспомнив не задавшийся день рождения. Особенно глаза Николая Дмитрича, когда моя кисть хлестнула по его щеке.
- Ладно-ладно, - вздохнула я покорно. - Знаю, не смешно. Но, согласись, повела себя твоя подружка странно. Чем ей мой браслет не угодил? Колись. Ариадна, наверняка, с тобой поделилась.
Бабка медлила с ответом. Принялась открывать сигаретную пачку, затем раздражающе щелкать неработающей зажигалкой.
- Рассказывай, - снова велела я, доставая из шкафа спичечный коробок. - Иначе уйду.
- Ой-ой, напугала, - поддела Мартыновна, прикурив, наконец, сигарету. - Сама потом от любопытства изведешься. И не смотри сердито! Я с мыслями собираюсь. Мерзкая это история. Адочка о ней никогда не говорит. Противно.
Я смиренно села за стол. Поняла, скрытничать бабка больше не будет, а выпендривалась исключительно для поддержания репутации.
- В общем, слушай. Познакомились мы с Адой девочками четырнадцатилетними. Она новенькой пришла к нам в класс. Худенькая была, болезненная. Другие ученики её невзлюбили, а я решила под крыло взять, чтоб не трогали. Грустной показалась, как котенок брошенный.
Я улыбнулась, отмахиваясь от окутавшего кухню густого дыма. Мой прадед Мартын Ковалёв был директором школы, где училась бабка. Раз Олимпиада взяла шефство над странной чужачкой, никто бы не посмел её обидеть. Даже отъявленные хулиганы. Надо же, я не знала, что с Ариадной Мартыновна дружила со школьной скамьи. Всегда считала, всё началось с их отцов.
- Ада стала бывать у нас дома. Понравилась родителям: скромная, воспитанная, училась хорошо. Но была в ней скрытая печаль. Сначала я списывала всё на смерть её матери. Аглая Арсеньева умерла за несколько месяцев до этого. Но всё оказалось гораздо сложнее. И неприятнее.
Бабка примолкла, отвела взгляд, став непохожей на себя. Однако трагический образ ей шел не меньше буйного веселья.
- Только не говори, что мать Ариадны убили.
- Нет. Хотя... Летом следующего года твой прадед озаботился поиском учителя истории. Предыдущий к детям в другой город перебрался, старый был, решил, хватит жить одному. Адочка у нас сидела, когда папа жаловался за обедом, что учебный год на носу, попробуй нового педагога найти, все пристроены. Ада вдруг и говорит, что её отец в старой школе историю вел. Сказала и сама испугалась, сжалась, как воробышек в зиму. Пробормотала, что больше папа учителем не работает.
- Выгнали? - я, наконец, запихнула в рот кусок остывшего пирога, не ставшего от этого менее вкусным.
- Можно и так сказать, - проворчала Мартыновна. - Чая мне плесни, если еще теплый. А лучше заново вскипяти. В общем, папа насторожился из-за Адиного поведения. Решил выяснить, в чем там дело. Ну и всплыла некрасивая история. Работали оба родителя Ариадны в школе. Он вёл историю, она литературу. Семья была образцово-показательной, как и полагалось в учительской среде. И вдруг скандал. Пропала Аглая. Сначала решили - беда. Позже открылись подробности. Подруга-предательница (тоже из их школы) отрапортовала в деталях. Влюбилась мать семейства. Рассказывала, жизнь опостылела, муж надоел, а там та-а-акой мужчина! Всё отдать готова, чтоб только с ним! Сбежала иными словами. Супруг потом покаялся, признался, что Аглая записку оставила: прощай, никчемный муж. Сначала не показывал никому, стыдно было.
- Тогда его из школы и погнали? - констатировала я грустно.
- Вежливо попросили, - сгладила непростую истину бабка. - Мол, не авторитет он теперь ни для коллег, ни для учеников. Семейная трагедия «чудеснейшим» образом стала достоянием всей школы. Ада учебный год там доучивалась. Натерпелась бедняжка. И от школьников, и от педагогов. Потом к нам перешла. Отец, как уволился, работу новую найти не мог. Устроился грузчиком, представляешь! А ведь настоящий интеллигент был.
- Что стало с Аглаей? - я допила остатки остывшего чая.
- Никто не знает, - Мартыновна неприязненно поморщилась. - Как сбежала, так и сгинула. Думаю, не вышло у нее ничего с тем мужчиной, а возвращаться не рискнула. Но даже если и стряслось с ней плохое, мне лично не жалко. Женщина, бросившая ребенка, не заслуживает ни понимания, ни прощения.
- А отец Ариадны? Прадед его взял на работу?
Впрочем, можно было не спрашивать. Мартын Ковалёв был поборником справедливости. Он приютил изгнанного педагога, принял под личную ответственность и ни разу не пожалел. Всем было объявлено, что новый сотрудник - вдовец, в одиночку воспитывающий дочь.
- Лучшего историка у нас в школе не было, - заулыбалась бабушка. - Даже двоечники, никогда не интересовавшиеся предметом, слушали, открыв рты. История у многих стала любимым предметом. А твоему прадеду Сергей Арсеньев стал близким другом.
На плите принялся возмущаться чайник. Разливая кипяток по чашкам, я задумалась о жизни Ариадны. Теперь было понятно, почему она не вышла замуж. Трудно создавать собственный очаг и верить в безоблачное будущее, когда родительский брак закончился плачевно.
- Погоди! - вспомнила я о главном. - А браслет какое имеет отношение к этой истории?
- Самое бредовое, - Мартыновна гневно фыркнула. - Но Аде не доказать. Она свято верит, что браслет подарил тебе колдун. Либо ты сама ведьма, либо загремела в большие неприятности.
- Ну и дела, - протянула я, постаравшись хихикнуть искренне. Ведь права Ариадна. Колдун, не колдун. Но чародей взаправдашний. - Откуда такое предположение?
Бабка вновь потянулась к сигаретной пачке, но я ловко перехватила добычу и отбросила на подоконник. И так дымом пропахла!
- Ладно, - прорычала Мартыновна, смиряясь с неизбежным. - Я сама подругу долго пытала, пока она не призналась в ереси. Дело в её безалаберной матери. Аглая незадолго до исчезновения считала, что её преследовал призрак. Только представь! Браслет ей якобы подарил колдун для защиты. Ариадна уверена, что у тебя сейчас именно он. Мол, Аглая постоянно его носила, и у Адочки была масса возможностей рассмотреть украшение. А ещё, - бабка сердито засопела, - моя дорогая подруга выдала такое, что я чуть сама в больницу не загремела. Она, оказывается, считает, что в исчезновении Аглаи замешана нечистая сила. Во как!
Я выждала паузу, задумчиво глядя в пустую чашку. Слишком сильно огорошила меня бабка. Она могла сколько угодно посмеиваться, но я отлично знала, для чего нужен браслет, и как отреагировал на расспросы об Ариадне Арсеньевой чародей. Устинов был с знаком с Аглаей. В этом я не сомневалась. Вероятно, именно из-за его зеленых глаз матушка Ариадны потеряла голову.
- Что теперь? - спросила я бабушку.
Она пожала плечами.
- Не
