Достаю из кармана зубочистку, кошусь на Георгия:
— Можно?
Он отмахивается, и я зажимаю ее зубами:
— О какой помощи идет речь?
— Скажем так — я не допущу, чтобы тебя убили во время обучения. Ты очень болезненно задел «Новую Силу». А они далеко не самые всепрощающие.
— А что взамен?
Георгий улыбается.
— Как бы тебе объяснить… У меня в школе много… хм… любимых учеников. Я тщательно их отбираю и оберегаю, как своих детей. Взамен прошу сущую ерунду. Всего лишь… немного лояльности. Понимаешь?
Киваю:
— Конечно.
А вот и местная шпионская сеть. И я столкнулся с ней довольно быстро. Так получается всегда, когда становишься заметным. Кто-то да обязательно вылезет со своими «выгодными предложениями».
Интересно. Разумеется, визжать и махать руками, что я не крыса, я не буду. Это вполне типичная среда при любом дворе. Самое правильное — согласиться. Но есть и недостатки. На меня повесят незримую метку. И кто знает, когда она может всплыть.
Несмотря на совершенно спокойное выражение лица Георгия я слышу, как его сердце ускоряет ритм. Он либо что-то недоговаривает, либо заинтересован во мне больше, чем хочет показать.
Но сразу соглашаться нельзя.
— Вы поможете мне со вступлением в клан Вельтешафт.
Георгий усмехается:
— Пока что ты доставил мне только вонючую кучу проблем. А я уже должен помогать тебе во вступление в главенствующий клан мира? Ты хоть понимаешь, что просишь?
— Предельно ясно понимаю.
— А похоже нет. Во-первых, я всего лишь заместитель директора школы неодаренных. У меня нет такой власти. Максимум что я смогу — выставить твою кандидатуру на рассмотрение. А уж как ты пройдешь отборочное испытание… Во-вторых, за всю историю моей школы в Вальты взяли лишь одну ученицу. Но у нее был чрезвычайно сильный дар.
Георгий устало потирает виски, всеми силами показывая мне, как ему неинтересен этот разговор:
— Да, комиссия от Вальтов придет, посмотрит на ваши кривляния и уйдет. Шансы есть только в европейских Высших Академиях. А вот Исталы… тут другой вопрос. Здесь я могу помочь. Но твои умения должны быть превосходны. А ты еще даже не пробудил свой дар. И вряд ли пробудишь.
Он смотрит на меня с легкой усмешкой:
— И обойдется тебе моя помощь очень дорого. Понятия не имею, как ты расплатишься. Маленькой лояльности точно не хватит.
Я слушаю очень внимательно. Стараюсь не упустить ни одной детали.
— Тогда давайте сначала посмотрим, что я смогу вам предложить.
Возмущаться с пеной у рта, что я честный и порядочный нет смысла. Просто испорчу с ним отношения. Намного легче притвориться лояльным. А там уже смотреть по обстоятельствам.
Георгий поднимает уголок губы:
— Это правильный подход, — смотрит на часы. — Что ж, я пока попридержу «Новую Силу». Совсем ненадолго. Посмотрю, так сказать, на твою… активность. А теперь ступай на занятия. Ты и так опоздал на полчаса. И не забудь… к-хм… предупреждать меня обо всем подозрительном в школе. В конце концов, я же заместитель директора. Ты свободен, Константин.
Встаю, киваю, выбрасываю зубочистки в золотую урну у двери. Выхожу, попадаю в не менее позолоченный коридор.
Осматриваюсь. Обучаются на этом пятом этаже только те, кто раскрыл дар. И если до четвертого этажа ученик не пробуждается, то его выпинывают из школы без диплома. И все четыре года обучения насмарку. А если учитывать, что только тридцать процентов учеников пробуждают эту сумму, то…
На лестнице вниз я замираю. Здесь есть небольшое слепое пятно без камер. Остановливаюсь, прислушиваюсь.
Все равно не понимаю, как человек может слышать, как Альв. Но работает же…
Пытаюсь отстраниться от фоновых звуков. Сейчас меня интересует только кабинет заместителя директора.
Что-то шуршит, дзинькает…
Бокал? Дорогой хрусталь поёт мелодию роскоши.
Звуки…
Я почти их вижу.
Директор что-то наливает. Слышу легкий скрип. Он открывает дверцу…
Пип. Пип. Пип…
Телефон? Кнопочный? В интернете я читал, что до смартфонов были такие телефоны…
— Алло. Да, вписывай. Только не ори, хорошо? Пиши: Константин Киба.
Пауза. Похоже, директор наслаждается моментом.
— Попросил же не орать! Знаю-знаю. Слушай, мы уже об этом говорили. Ну да, опять напортачил. Он Клоуша Стронга убил. Вилкой.
Пауза. Жаль не слышу того, с кем говорит директор. Похоже, слух все-таки не такой острый, как прежде.
— Все в силе. Теперь он задержится в школе. В смысле, ввязываю? Он сам уже ввязался по самое не хочу. Все, хватит, я не собираюсь это выслушивать. Разберись с «силачами». Они не должны какое-то время его доставать. В смысле это тяжело? А кому легко? Думаешь, нам платят за легкую работу? Да… Да. Нет. Это уже твоя проблема. Да, кстати, он хочет в Вальты. Ага, сам посмеялся. Всё давай.
* * *
Тук.
Тук.
Тук.
Стучусь, приоткрываю дверь.
Сногсшибательная Элеонора отрывает маркер от доски, смотрит на меня.
В классе слышится перешептывание.
— Тихо-тихо, — улыбается королева обтягивающего латекса. — А мы уж подумали, тебя закопали силачи, Константин. А тут надо же, живой. Ну присаживайся, мы как раз разбираем очень интересную тему. Я сказала тихо!
Перешептывание и галдеж затихают.
Я прохожу мимо сверлящих меня взглядами учеников, сажусь на свое место.
Элеонора виляет попкой в такт вырисовываемого на доске круга.
— …продолжим. Теории возникновения суммы вы уже обсудили без Кибы. Придется ему клянчить ваши конспекты. Сейчас же поговорим о структуре суммы. Что это вообще такое?
Элеонора топает каблучком.
— Итак, для того чтобы понять, что такое сумма, нужно понять, как устроен мир. Точнее, как мы взаимодействуем с ним. На самом деле все просто. Мы можем влиять на реальность телом, разумом и остаточной материей. То есть, практически любыми предметами с которыми взаимодействуем.
Учительница грациозно фыркает:
— Несмотря на абсурдность, есть люди, которые называют сумму магией. Но они, отчасти, правы. Ведь наука пока не может объяснить эту силу.
Элеонора разделяет круг на три части.
— Итак, существует три основных направления суммы. Сумма тела. Сумма разума. Предметная сумма. Все. Расходимся, до свидания.
Элеонора оглядывается. Многие ученики беспрекословно начали собираться.
