– Конечно, – пробормотала она, отметив знакомые очертания гор и узкий перевал через них.
Столетия назад кто-то нарисовал прилегающую к замку долину – своеобразную карту владений местного правителя. Рядом неизвестный художник изобразил герб, геральдическое древо и несколько сцен из жизни обитателей замка и деревни. Внизу вилась лента, как догадалась Сара, с написанным на латыни девизом рода. Все это было сделано с такой любовью и мастерством, что трогало взгляд и согревало сердце.
Сара прошла немного вперед и увидела еще одну дверь. Любопытство заставило девушку открыть ее, и оказалось, что она вела на террасу с резной балюстрадой, тянувшуюся вокруг небольшого внутреннего дворика с разбитым в нем садом, в центре которого располагался чудесный фонтан.
Несмотря на осень, сад пестрел яркими разнообразными красками цветов и листьев. Крошечный оазис счастья и радующей глаз фантазии, посреди серой и однообразной каменной громады замка.
Сад явно предназначался для отдыха женщины. Сара нисколько в этом не сомневалась и невольно позавидовала этой неизвестной особе. Как же надо любить, чтобы создать это маленькое чудо!
– Садик появился в конце шестнадцатого века, – послышался мужской голос позади нее. – У жившей тогда хозяйки замка был, по всей видимости, отменный вкус, вот ее муж и постарался на славу, чтобы угодить ей. А мрамор для фонтана был привезен с развалин греческого храма на побережье.
Сара даже не повернулась. Она смотрела на фонтан.
– Должно быть, он ее очень любил.
– Все лорды «Волчьего логова» женились только по любви.
Однако эту романтичную фразу испортила легкая нотка цинизма, прозвучавшая в его голосе.
ГЛАВА ВОСЬМАЯВспыхнув от стыда, словно ее застигли на месте преступления за тем, как она подсматривает в чужую замочную скважину, Сара выпрямилась и попыталась оправдаться.
– Прошу прощения за вторжение, – проговорила она. – Я случайно свернула не туда и оказалась в этом чудном местечке... – И тут же умолкла, натолкнувшись на суровый взгляд Гейба.
– Это единственная хорошая вещь, которую сделал мой ненавистный кузен-тиран, – сказал он не раздумывая, – он сохранил сад, тоже своего рода семейную реликвию. Идем, я отведу тебя в твою комнату.
И он шагнул в сторону, пропуская ее вперед. Они прошли мимо кабинета, напоминавшего простой современный офис, оборудованный компьютером и другим оборудованием.
– Сюда, – поднял, руку Гейб, показывая ей нужное направление. – Искала что-нибудь?
Нет, она не собирается раскрываться перед ним!
– Просто увидела в окне красивые цветы и решила подойти к ним поближе.
Кажется, он ей поверил, но у двери ее комнаты сказал:
– Не притворяйся невинной овечкой, Сара. Если ты попытаешься сбежать, все равно далеко не уйдешь. А если снова пойдешь на разведку, мне придется запереть дверь.
Вспыхнув, Сара зашла в свою комнату и со стуком захлопнула перед ним дверь. Она уже ожидала услышать, как щелкнет замок, но этого не произошло. Очевидно, он был полностью уверен, что она больше не станет совершать глупостей.
Немного подумав, чем бы ей заняться, Сара принялась делать наброски, но потом ей вдруг припомнился комментарий Гейба насчет тирана, сохранившего семейную реликвию. Ей внезапно в голову пришла одна идея: через минуту она дернула звонок.
Вскоре появился слуга.
– Да. В замке есть подвальные помещения, – ответил он на ее вопрос. – Но я не знаю, что в них находится.
– Ладно, спасибо.
Наверняка у него есть определенные инструкции насчет того, что он может, а что не может рассказывать ей.
А вот Мария уж точно знает про подвалы и их содержимое.
И почему-то Сара не удивилась, услышав стук в дверь.
– Войдите, – пригласила она, готовая ко всему.
Вошла Мария и без предисловий заметила:
– Ты искала кого-нибудь из старой прислуги?
– Да. Я хотела осмотреть подвальные помещения.
Мария кивнула.
– Хорошо. Пошли со мной.
Через несколько минут они, спустившись на лифте, оказались в маленькой темной комнате без окон.
– Вот мы и прибыли, – сказала служанка, открывая тяжелую деревянную дверь огромным старым ключом.
Они вошли в длинное помещение, битком заставленное старинной мебелью.
Судя по первому впечатлению, здесь уже ничего не трогали, по меньшей мере, лет сто.
Пораженная открывшимся ее глазам зрелищем, девушка окинула взглядом мебель и сказала:
– Надо составить каталог.
Мария лишь пожала плечами:
– Я помню все на память. Спрашивай меня.
Вечером за ужином Сара спросила у Гейба:
– Не понимаю, зачем было расставлять в замке всякие подделки, когда тут полным полно настоящих реликвий? Мебель, что стоит в подвале, разумеется, нуждается в реставрации, но большая часть находится во вполне приличном состоянии.
Он посмотрел на нее с некоторым удивлением. Сара попыталась объяснить свою мысль.
– Ты ведь сам сказал, что хочешь атмосферу старины. Как видишь, я учитываю твои пожелания. И зачем таким прекрасным вещам гнить в таком мрачном помещении?
– Похоже, тебя впечатлила подвальная темница, – кинул он насмешливо.
Сара так обворожительно улыбнулась ему, что он изрядно смутился.
– Ну... учитывая, что я родилась и всю жизнь провела на острове, где меня окружали лишь яркие цвета, мне, безусловно, не по вкусу мрачные подземелья и средневековые замки. – Ей не удалось скрыть своего раздражения. – Я и стала дизайнером именно поэтому – мне хотелось сделать мир ярким и красивым. – Вспомнив, где она находится, Сара немного приуныла, что, видимо, отразилось в ее глазах, а потому она поспешно добавила: – Если хочешь, можно сделать так, чтобы каждый предмет мебели вернулся на свое исконное место? Мария уверена, что помнит, в какой комнате что стояло.
Гейб недовольно нахмурился.
– Кажется, вы с ней поладили.
А почему бы и нет, в конце концов? Мария прекрасно знала, что ее ситуация безопаснее некуда. Все равно Гейбу никогда не придет в голову подозревать ее в воровстве, так что она ничем не рискует. Это замечание Сара решила держать при себе. Возможно, она останется тут еще до конца недели. Поэтому ей необходимо во что бы то ни стало узнать как можно больше о женщине, которая, по всей видимости, украла ожерелье.
А еще – постоянно быть начеку с Гейбом, иначе он снова попытается ее соблазнить. Хотя интуиция подсказывала ей, что он не станет ее ни к чему принуждать. А поэтому, как она захочет, так и будет.
