обязан быть безупречным.
Поэтому Кассий старался не обращать слишком пристального внимания на женщину рядом с собой, такую яркую, нежную и привлекательную. Он вел ее по бальному залу и знакомил с важными представителями своего двора. А поскольку он не смотрел на Инару, то не заметил, как она бледнела под сверкающими люстрами и посматривала на него всякий раз, когда он произносил чье‑то имя. Кассий убеждал себя, что ему не нужно обращать на это внимание, потому что она получила все необходимые знания во время уроков этикета и протокола.
Конечно, Инара нервничала, но это было предсказуемо, поэтому он не волновался, когда она запиналась, делала реверанс вместо того, чтобы пожать кому‑то руку, или выглядела сбитой с толку, называя премьер‑министра чужим именем. А потом она, казалось, вообще забыла, что в Авейрасе есть премьер‑министр.
К концу бала он услышал, как гости шепчутся у них за спиной и бросают на них неодобрительные взгляды. Инара забыла еще одно имя, а потом назвала неправильный титул одного чиновника.
Кассий говорил себе, что Инара справится. Сегодня она проходит своеобразный обряд посвящения, и потом ей станет легче. Однако, несмотря на то, что он твердил себе, Инара не чувствовала себя непринужденно в светском обществе.
После того как она перепутала еще одно имя, он наконец заставил себя посмотреть на нее. Она была очень бледна, ее глаза покраснели, а плечи напряглись. Она держалась неловко, ее движения стали жесткими и неуверенными.
Инара резко вздрогнула, когда он уставился на нее, словно ощутила его внимание, и случайно задела локтем какую‑то даму, и та выронила бокал с вином. Бокал разбился о мраморный пол, и красное вино расплескалось повсюду, как кровь.
Музыка смолкла, гости замолчали и повернулись в сторону Инары.
Наступила жуткая тишина.
Инара стояла в красивом платье, с пятнами красного вина на подоле, на ее лице читался откровенный ужас.
– Простите, – пробормотала она, побледнев.
Кассий протянул ей руку, но Инара проигнорировала его, молча повернулась и выбежала через массивные двойные двери на террасу с выходом в сад.
По бальному залу пронесся гул неодобрения. Все посмотрели на Кассия. Он знал, что все оценивают его реакцию и задаются вопросом, как он справится с проблемой.
«Ты сам во всем виноват. Ты избегал Инару всю неделю, потому что не умеешь сдерживаться в ее присутствии, а теперь посмотри, что случилось. Она оказалась не готова, и ты бросил ее на растерзание волкам».
Что ж, если двор желает увидеть его реакцию на неловкость и внезапный уход королевы, то он ее покажет.
Сохраняя хладнокровие, Кассий что‑то сказал своему помощнику и успокоил женщину, из руки которой был выбит бокал с вином. Дворцовый персонал убрал разбитый хрусталь, и через несколько мгновений снова заиграла музыка. Послышались разговоры, и бал продолжился как ни в чем не бывало.
Через пять минут, как только гости отвлеклись от Кассия, он вышел из зала, чтобы разыскать Инару. Бал сможет какое‑то время продолжаться и без него, тем более главного персонажа бала уже нет.
Сады слабо освещались, работали фонтаны, слышался шум морских волн, разбивающихся о белые скалы у подножия дворца.
Кассий оглядел сад и подошел к павильону из белого камня на утесе с видом на океан. В тени колонны на каменной скамье сидела Инара и смотрела на океан. Несмотря на конец лета, морской бриз был прохладным. Кассий подошел к ней и снял пиджак, чтобы накинуть его на ее плечи.
Она повернула голову, когда он подошел, услышав его шаги. Он заметил, что Инара плакала, хотя она торопливо вытерла лицо.
«Ты обидел ее. Ты постоянно обижаешь всех, кто рядом с тобой».
Его сердце сжалось от привычной боли.
Он подошел ближе, протягивая пиджак, но она покачала головой, и ее тиара сползла набок.
– Нет. Не подходи, – хрипло сказала она. – Просто дай мне пять минут.
Кассий остановился:
– Инара…
– Я вернусь, обещаю. – Она вытерла лицо. – Надеюсь, с той дамой все в порядке. Я не хотела задеть ее локтем. Я не поняла, как это получилось.
– Инара, – снова позвал он.
– Прости. Я очень старалась. Но я не врала, когда говорила, что не привыкла к светским мероприятиям.
Он стоял неподвижно, держа пиджак в руке и глядя на ее маленькую фигурку на каменной скамье. Вспоминал ее бледное лицо и красные глаза и то, как она взволнованно сжимала его руку.
Он вспомнил, как присоединился к Инаре в маленькой комнате перед балом, опешив от ее красоты и стараясь не замечать, как она просит его утешения и поддержки.
«Она всегда смотрела на тебя как на героя. А ты ее подвел».
Ему стало не по себе, когда он осознал, как неправильно поступал с Инарой. За три прошедших года он полностью изменился. Он контролировал свои желания, избавился от эгоизма и, следуя примеру своего брата, сделал все возможное, чтобы стать идеальным королем. Да, такая тактика помогла Кассию. Но она явно не поможет Инаре, которая плохо знакома с королевскими обязанностями и воспитана в других традициях.
Эта женщина оказалась здесь только из‑за него. Ему не исправить того, что случилось с Каспианом, но он способен исправить то, что произошло с Инарой. Наконец до него дошло, что глупо держаться от нее на расстоянии вытянутой руки.
Он решил, что она будет его королевой, но Инара не принцесса, воспитанная во дворце. Она – обычная девушка, на которой он женился, когда ей было шестнадцать лет, и которую бросил на произвол судьбы в уединенном загородном особняке почти на пять лет. Крайне нелепо полагать, что всего через неделю обучения этикету и протоколу она поведет себя как женщина, рожденная для королевской жизни.
Хуже того, он прежде всего думал о собственном дискомфорте, а не об Инаре. И этим самым он причинил ей боль. Да, однажды он потерял самоконтроль рядом с ней, но это не значит, что он будет терять его постоянно. И вообще‑то ему нужны наследники. Как он обзаведется наследниками, если не будет спать с Инарой?
Не говоря ни слова, Кассий подошел к ней и набросил ей на плечи свой пиджак.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами:
– Что ты делаешь? Дай мне еще минуту, и я приду…
– Ты пойдешь только в мои апартаменты, – холодно сказал он и подхватил ее на руки.
Инара напряглась, извиваясь.
– Опусти меня. Я не хочу…
– Тише. – Он крепче обнял ее, прижав к груди. – Мы не вернемся на бал. Мы пойдем в мои апартаменты, где спокойно поговорим.
Она вздохнула и обмякла:
– Я испачкаю
