— Дункан Кинкейд! — возмутился знакомый голос за спиной, а потом Финелла вцепилась в мое левое ухо. — Совсем охренел, кобелина!?
Саймон, отставший от нее на шаг, ударил девушку по запястью, освободил меня от хватки и грозно зашипел:
— Веди себя прилично!
— Эйли дома плачет, а он тут с…
Прежде, чем оскорбление сорвалось с уст Финеллы, Саймон решительно зажал ее рот рукой.
— Прошу прощения, леди, — извинился он перед девушками. — А ты думай, что говоришь, и о ком!
В смысле? Неужели эти девушки…
— Это же Дункан, повернутый на чести сноб, он в принципе не способен на измену!
Финелла укусила Саймона за руку, закрывшую ей рот, и баронет вынужден был одернуть ее.
— Тогда какого хрена Эйли рыдает?
— Не твое дело, Вспышка! — разозлился я. — Еще одна такая выходка и я тебя отделаю!
Во взгляде рыжей фурии зажглись огни. В переносном смысле, а вот фаербол в руке был настоящим. Я тоже в демонстрации силы не отступил и выпустил кристаллы из рукава. В электрическом свете алмазные грани сияли особенно хищно.
— Дункан? — спросил разрешения Берк.
— Сиди! — неожиданно грубо даже для себя рявкнул я.
Кеттл закатил глаза, поднес указательный палец к руке с фаерболом. Коротко треснул разряд, Финелла взвизгнула, а огненный шар развеялся.
— Саймон! — она недовольно стукнула каблуком.
— Успокойся! Даже в суде людям сначала объясниться дают.
— Ладно, — согласилась Вспышка и повернулась ко мне. — Давай, оправдывайся.
Кеттл с силой треснул себя ладонью по лбу, протянул ее ниже, закрыл глаза и сдавлено простонал. Я от наглости рыжей опешил на мгновение. Будет тут еще мной командовать?!
— Пошла вон! — заявил я.
Баронет убрал руку с лица.
— Финни, я тебя люблю, но иногда прибить хочется.
Развитию конфликта помешала охрана заведения: сразу двое здоровых перевертышей и худой высокий элементалист воды. Он же был в команде главным.
— Леди и джентльмены, прошу, покиньте заведение, — попросил элементалист и сразу же с козырей пошел: — Вам запрещено появляться у нас в ближайший месяц, но если будете возражать, запрет из временного станет постоянным.
Саймон опять грубо заткнул Финелле рот и елейно извинился:
— Прошу прощения, лорд Локслин со спутниками ни при чем. В конфликте виноват я, но мы с леди уже уходим.
Финелла явно имела на этот счет свои мысли, негодующе замычала и снова попыталась укусить Кеттла за руку. Раздался электрический треск, девушка дернулась, ее рыжая шевелюра вздыбилась и стала похожа на одуванчик, а глаза поплыли.
— Еще раз прошу прощения! — извинился баронет и утащил плохо держащуюся на ногах Финеллу к выходу, но это не спасло нас от гнева охраны.
Водный покосился на мои кристаллические клинки, но в своем предыдущем требовании остался непреклонен.
— Джентльмены, леди…
Я убрал клинки в рукав и не стал протестовать, разве что за девушек заступился:
— Леди действительно ни при чем.
Охранник был категоричен:
— Мне очень жаль, лорд, но таковы правила!
— Тогда не будем их нарушать! — остановил меня Берк. — Что дорогие леди скажут, если мы переместимся в другое место? Какой клуб считается лучшим в этом городе? — Племянник не поскупился и оставил на столе двадцатку.
— «Золотая слеза», — сказала Клаудия.
— Дункан? — поинтересовался моим мнением Берк.
— С меня на сегодня хватит приключений. Кроме того, в «Слезу» меня не пускают.
— Ой! — Анжела, молчавшая до этого, прикрыла рот рукой. — Вы лорд Кувалда!
Заявление произвело впечатление. Даже охранники беспокойно переглянулись. Чтобы не нервировать ребят, я жестом предложил двигаться к выходу и на ходу объяснил девушке ее заблуждения:
— Вы перепутали меня с учителем, леди.
— Нет-нет, ваш учитель сэр Гарри: Гарри Кувалда или сэр Кувалда, а вы — молодой лорд Кувалда. О вас в газетах писали! Прошлой осенью вы с учителем Арочника поймали, а с особым отрядом полиции гнездо Грач сожгли.
— Разве об этом в газетах писали? — удивился я. Я помню «Фарнелл Дейли»: там наше участие с учителем если и упоминалось, то без дурацких кличек и вскользь. Вся слава досталась Сансету как детективу и Уиксли — главе ООП, ну и лорду-главному констеблю как шефу, который все организовал.
Анжела отметила мою реакцию, оживилась и заявила Красной:
— А ты говорила: «Вестник» врет!
— Что за «Вестник»? — спросил я.
— «Вечерний вестник». — Анжела вцепилась мне в локоть хваткой не хуже, чем у секретаря деКампа. — О вас Оливия Фокстрот писала, лорд. Очень талантливый репортер! Прочтите, не пожалеете.
Надо будет разузнать об этой Оливии. Откуда у нее такая осведомленность?
— Обязательно прочту, — пообещал я. Мы уже вышли на улицу, и от девушки надо было избавляться. — А теперь позвольте откланяться. — Тем более, из-за угла квартала выглядывал клок рыжей шевелюры Финеллы. Бог с ней, плевать на дуру, но она же такого напридумывать может! А потом Эйли расскажет.
— Уже уходите? — поникла девушка, не желая отпускать мой локоть.
— Уважаемая, боюсь поведение моего племянника ввело вас в заблуждение. У меня есть девушка.
— И нет такта, Дункан, — вздохнул Берк.
— Зато никаких недомолвок. Кроме того, — я кивнул на рыжую шевелюру за углом и угадал момент так, что Фин как раз высунулась посмотреть, попала сразу под четыре взгляда и сразу спряталась обратно. — Вон та девица, ее лучшая подруга, бывает довольно вспыльчивой и может попытаться выяснить, с кем это я провожу время.
Анжела заметила Вспышку, вспомнила фаербол, побледнела и сразу же отпустила мой локоть.
— Всего хорошего, дамы, — попрощался я, но вместо стоянки направился к Финелле. Как бы мне ни претило с ней общаться, хмель окончательно выветрился с моей головы, и я решил, что эту проблему лучше давить в зародыше.
Финелла снова по-детски выглянула из-за угла, увидела, что направляюсь к ней, и перестала прятаться. Прежде, чем она открыла рот и снова спровоцировала ссору, я грубо приказал:
— Захлопнись! Командовать и сцены устраивать Саймону будешь! Еще хоть слово, и сдам тебя братцу, чтобы выпорол как следует. — Нрав у Джеймса был крутой, он мог, несмотря на то, что сестрице уже девятнадцать. Пускай не в прямом смысле но нашел бы как наказать.
— Я ей то же самое говорил, — поддержал меня Саймон, показавшись из-за угла.
— А ты сегодня с чего такой вежливый и тактичный?
