Я запнулась, осознав, что я только что сказала.
— В "вашем мире"? — он снова сделал шаг мне навстречу, подавляя своей мощью, звериной яростью, — Какой интересный набор слов…
14
Забылась. Облажалась. И до сих пор не уверена, что стоит привлекать к себе внимание сведениями о том, что я с Земли, а не с Хаэролда. Уж точно не сейчас, не в такой обстановке… И не с ним.
Легко и спокойно пожала плечами и подняла голову:
— Вы же не будете утверждать, что мы вращаемся не в разных мирах…
Пауза.
И злое:
— Считаете я… принадлежу какому-то миру?
Угу, животному.
Но я легко удержалась от истеричной шуточки. С когтями и клыками… не шутят.
Боже, ну что за напасть — служить психоаналитиком чудовищу? Я не знаю, сколько продолжается его… заточение в таком виде, но такое ощущение, что он первый раз об этом разговаривает, застряв при этом где-то между стадией гнева и депрессией, и успешно проигнорировав свое право заявить о желании все исправить.
— Каждое… существо принадлежит чему-то большему. Вопрос лишь в том, пользуется ли он возможностями этого большего или отрицает свою принадлежность.
— И вы? Вы тоже чувствуете себя частью чего-то? — спросил почти нормально… даже с любопытством.
Я?
Разорванная на части, непонимающая до сих пор, где я и должна ли я быть здесь… А раньше? Чему такому я принадлежала раньше?
Вздохнула — все-таки неожиданный поворот приобрела наша беседа.
— Честным будет сказать… что я ищу возможности для этого.
— Зачем?
— Затем что… быть человеком невозможно без соотнесения с миром.
Прочесть выражение его…хм, морды не представлялось возможным, но глаза вроде бы погасли и взгляд уже не был… таким злым.
— Интересные у вас были учителя, мэсси… — эту фразу я едва разобрала, настолько тихо и невнятно она была сказана. — Не думал, что в школе домоправительниц настолько… хорошее образование.
— Моими учителями были книги, — сказала я правдиво. — Я люблю читать.
— Я заметил.
Смешок? Или мне показалось?
Чудовище… нет, не стоит так его называть даже мысленно. Вэй-ган Эрендарелл снова отступил в мрачный угол, а потом нажал на какую-то панель и, не прощаясь, скрылся за ней.
Из меня как-будто вынули стержень…
На ослабевших ногах я едва добралась до кресла и грузно рухнула на него, испытывая ужас, смятение и непонимание произошедшего.
В голове опять крутилось множество вопросов, но, похоже, не на все я получу ответы прямо сейчас… Что ж, я научилась радоваться мелочам. Например тому факту, что зловещий призрак обрел форму, и, похоже, не собирается ни есть меня, ни выгонять…
А с остальным разберемся.
Я все-таки вызвала служанку и попросила горячий чай, а затем приступила к чтению, справедливо рассудив, что книга у меня может быть лишь во временном доступе — и весьма ограниченном.
История возникновения перевертней изобиловала неизвестными мне датами, длиннющими именами и заковыристыми словами, о значении которых я могла только догадываться. Потому, уяснив для себя, что они появились на заре веков и по сей день остаются самыми сильными как магически, так и физически — в процессе становления государств это и дало им благородную приставку «вэй», поскольку именно перевертни вставали не только во главе войск, но и областей — сразу сосредоточилась на той части, что касалась их «особенностей» и нынешнего времени.
И вот тут меня ждал сюрприз.
Оказалось, что перевертней осталось не так уж много. Многие из них погибли в процессе объединения королевств — того самого, от которого ведут сейчас летоисчисление. К тому же «древняя кровь» путем разнообразных браков постепенно разбавлялась и, в итоге, во многих славных родах сошла на нет. И даже если и были какие признаки — например, физическая сила или способность отращивать когти — то они проявлялись лишь у отдельных представителей. Но вот несколько родов, среди них королевский, оставались верны «древним традициям», что бы это ни значило… Странным мне показалось и то, что я нигде ни слова не прочитала о женщинах — перевертнях, будто их не существовало — в каждой фразе, написанной в этой книге, использовались суффиксы и приставки мужского рода.
И это означало, если вспомнить теорию эволюции, что когда — нибудь перевертни исчезнут полностью…
Раздел, касающийся магии и различных заклинаний, практически не дался мне из-за сложной терминологии и непонятных символов, которым я не могла дать никакого определения. Я лишь обратила внимание, что с этим разделом… работали. На полях было множество пометок и неопрятных штрихов, а несколько страниц было разорвано. Единственное, что я сумела понять, так это «наличие триединства и трех ипостасей всегда было и есть первым признаком старых семей».
Трех ипостасей?
М-мм… человек, животное, и вот это, что я видела, между ними? В этом смысл? А вэй-ган просто лишился возможности перетекать из одного состояния в другое?
Или речь шла об ином?
Голову сдавила боль от чрезмерных умственных усилий — а может от голода и усталости — и я поспешила к себе, чтобы поужинать и лечь спать.
По счастью, обошлось без кошмаров.
Следующие дни протекали в привычном ритме. Главным отличием, правда, было то, что слугам стало известно о моем знакомстве с хозяином, и они, как мне показалось, чувствовали себя в моем присутствии свободней. Мэсси Аньер теперь уже в открытую интересовалась различными вариантами приготовления мяса — что ж, теперь было понятно, куда уходили мои печеночные пироги — и иногда давала поручения касательно левого крыла в моем присутствии.
Я к управлению той частью замка пока не допускалась.
А вот Эйкоб, напротив, сделался холоден. А может мне привиделось его хорошее отношение? Или же он обиделся за ту выходку возле замка? Но мы почти не виделись — если только в связи с работой — и садились вместе ужинать крайне редко. Потому я все чаще напрашивалась на кухонные посиделки с отсальными слугами. В отсутствие Тиллы, которая явно настраивала других горничных против меня, и угрюмого кучера, питавшегося вне дома, это было даже похоже… на семью.
Я как-то рискнула спросить мэсси кухарку на счет Тиллы — что же тогда произошло — но не получила внятного ответа и решила пока выбросить это из головы.
Я также ожидала, что хозяин продолжит… преследование или будет проявлять свое нестандартное внимание к моим действиям, но этого не произошло. За две десятины мы встретились с вэй-ганом лишь однажды. Причем опять совершенно неожиданно: либо он оказался любителем напугать, либо — что было более вероятным — ему было плевать, кто или что находится рядом с ним.
