Что я наступила ей именно на хвост, стало понятно, потомучто кремовая красавица, злобно покосившись на меня, уселась на ковре внесколько неэстетичной позе, растопырив задние лапы, и принялась нервновылизывать розовым язычком свой пушистый хвост с темно-коричневым кончиком.
Я перевела дыхание и нервно рассмеялась. Надо же чегонавоображала! Даже не думала, что я такая трусиха!
Сердце все еще билось как сумасшедшее.
- Мы обе пострадали, - обратилась я к кошке, - согласна, янаступила тебе на хвост, это очень неприятно и унизительно, но и ты меняздорово напугала! Согласись, неприлично так подкрадываться к незнакомым людям вкромешной тьме!
Кошка посмотрела на меня с нескрываемым презрением. В еевзгляде можно было прочитать все, что она обо мне думает: во-первых, незнакомымлюдям нечего вламываться по ночам в чужие квартиры, во-вторых, она-то у себядома и может делать здесь все, что захочет, и в-третьих, не так уж и темно былов прихожей, а если некоторые так плохо видят в сумерках, то им, этим некоторым,нечего обижаться!
Я вспомнила, что бедное животное еще не знает, что толькочто лишилось хозяина, и хотела было приласкать кису.., но она так злобнозашипела и так выразительно оскалила при этом мелкие, но очень острые зубы, чтоя воздержалась от несвоевременного проявления приятельских чувств.
Вместо этого я решила, не тратя времени попусту, занятьсятем, ради чего я сюда пришла, - осмотром квартиры Антона Скородумова.
Я открыла одну из четырех дверей и оказалась в аккуратной,красиво обставленной спальне.
Здесь было очень уютно, прибрано; на полу лежал пушистыйсветлый ковер, цвет которого явно подбирали к цвету кошачьего меха; на стенахвисело несколько акварелей в узких белых рамах; в общем, очень славно, нопостоянного женского присутствия в этой комнате не ощущалось. То есть я,конечно, не хочу сказать, что в этой спальне не бывали женщины - покойный Антонбыл очень хорош собой и наверняка избалован женским вниманием, но ни однаженщина не чувствовала себя здесь хозяйкой, не расставляла на тумбочке своюкосметику и мелкие дамские аксессуары...
Я откатила зеркальную дверцу шкафа-купе, и мое первоевпечатление подтвердилось. В шкафу висели только мужские вещи - отличныепиджаки и костюмы знаменитых французских и итальянских фирм, лежали стопкианглийских рубашек, коробки с хорошей дорогой обувью, шелковые галстуки ручнойработы, ремни из кожи крокодила и питона...
Да, покойный любил и умел одеваться.
И никаких женских вещей.
Что ж, в этом есть хотя бы тот плюс, что я могу спокойнопродолжать осмотр квартиры, не опасаясь внезапного возвращения хозяйки.
Точнее, хозяйка уже была тут - она стояла на пороге спальни,очень неодобрительно наблюдая за моими действиями, пуша усы и нервно поводякончиком хвоста.
- Прости, дорогая, - повернулась я к ней, - тебе придетсяеще немного потерпеть мое присутствие!
Закрывая шкаф, я подумала, что станет после моего ухода сэтой избалованной экзотической красавицей. Хозяин убит, близких людей, которыевзяли бы на себя заботу о кошке, у него может и не быть... Скорее всего, ееожидает невеселая судьба: выгонят ее на улицу, и примкнет она к бесчисленномумножеству грязных и полуголодных бездомных кошек! Долго ей в таких условиях непротянуть...
Не найдя в спальне ничего интересного, я перешла в следующуюкомнату.
Это был кабинет хозяина.
"Здесь тоже, вопреки моим ожиданиям, царил удивительныйпорядок. Это шло вразрез с моими убеждениями. Мне всегда казалось, что мужчиныот природы устроены так, чтобы создавать вокруг себя грязь и беспорядок, ибороться с ними совершенно бесполезно. Каждый раз, когда Генка менял носки илирубашку, грязное белье он швырял в совершенно непредсказуемых местах - то настол рядом с компьютером, то на тумбочку в прихожей.., компьютерные дискеты янаходила то на кухонном столе, то в ванной комнате...
Может быть, они это делают нарочно, чтобы нервировать идоводить женщин до нервных срывов, а если перестать бороться с этими дурныминаклонностями, то им станет неинтересно и в них проявится внутренняя аккуратность?Вот ведь у Антона возле компьютера ничего не навалено, дискеты и компакт-дискиаккуратно составлены в коробки, бумага для принтера сложена ровной стопкой...
Я просмотрела эту стопку. Бумага была чистая, никакихзагадочных документов или подозрительных контрактов, из-за которых Антона моглизарезать, среди листов не попалось.
А на что я, собственно, рассчитывала - что прямо на столе упроцветающего адвоката лежат криминальные документы? Нет, похоже, зря я взялагрех на душу, забралась в чужую квартиру!
Во всяком случае, порядок, в каком Антон содержал своежилище, до предела упрощал мои поиски. Я открыла один за другим ящикиписьменного стола и просмотрела их содержимое.
В одном из ящиков были черновики документов с карандашнымипометками - наверное, те дела, над которыми Антон работал последние дни.Словосочетание "последние дни" применительно к Антону приобрелострашный смысл... Среди этих бумаг лежали черновики завещаний, дарственных,доверенностей на ведение дел в суде. Ни одно из имен, упоминавшихся в этихчерновиках, ровным счетом ничего мне не говорило, да и имущество, о котором вних шла речь, вряд ли стоило того, чтобы кого-то убивать, похищать илипреследовать.
Во втором ящике лежала простенькая документация для пользователяперсонального компьютера - детский лепет по сравнению с тем, что я видела уГенки, но зато в каком идеальном порядке! Уж в этой-то документации точно небыло никакого криминала.
В третьем ящике вообще находились неинтересные вещи. Там,опять-таки в образцовом порядке, были сложены документы на автомашину господинаСкородумова, его собственная страховка и даже гарантийные талоны на всю егодомашнюю бытовую технику.
Да, покойный адвокат был аккуратен до безобразия и даже дозанудства. Я невольно подумала, что все достоинства, будучи доведены допредела, превращаются в недостатки, и представила, как он раздраженным голосомговорит по утрам: "Дорогая, ты опять повесила свое полотенце слева! Ты жезнаешь, что оно должно висеть справа!"
И снова я напомнила себе, что Антон мертв и никогда никомуне скажет ничего подобного, а мою задачу его аккуратность значительно упрощает.
Из кабинета я перешла в прихожую, где сегодня уже побывала.Поставив на место опрокинутый в темноте кованый светильник, внимательно огляделасьпо сторонам.
Трудно было бы ожидать от такого аккуратного человека, какАнтон, что он станет держать в прихожей деловые бумаги. И действительно, кромеупоминавшегося светильника и красивой резной деревянной вешалки с зеркалом,здесь стояла только обитая бархатом банкетка и около нее - чудо красоты,деревянный инкрустированный домик с резной крышей, похожий на миниатюрнуюпагоду. Мне понадобилось довольно много времени, чтобы понять, что этакоепроизведение искусства является переноской для кошки. Как видно, покойныйгосподин Скородумов ничего не жалел для своего сокровища, и даже переноска унее была самая лучшая. Сама кошка тихо сидела рядом и смотрела на меня спрежним неодобрением.
