Он быстро отреагировал на мою попытку достать кошелек.
— Ну что ты, ты вовсе не обязан… — Мне абсолютно не хотелось, чтобы Влад за меня платил.
Обычно я не из тех, кто твердо настаивает на четкой половине оплаченного счета. Тем немногим парням, что приглашали меня на свидания, я позволяла позаботиться об этом, если они изъявляли желание. Но именно от Влада мне не хотелось принимать эту заботу.
Я только еще больше начала мечтать о том, как было бы чудесно избавиться от его компании.
— Для меня это честь — угостить такую прекрасную барышню. — Царским непререкаемым жестом он отсчитал сумму по чеку. По моим наблюдениям — ни копейки на чаевые.
— С меня тогда чаевые, — я вновь полезла за кошельком.
— Нет, я принципиально не оставляю сегодня, — уверенно покачал головой. — Обслуживали медленно, еда на троечку…
Я была в корне не согласна с ним, и официант был супер услужливый. Не смотря на высказывания Влада, он ровно держал лицо. Все было вкусным и сытным.
Скрипя зубами, встала из-за стола, чтобы двинуться на выход за Владом.
Около двери, попросила подождать меня на улице, мол, запоздало вспомнила про дамскую комнату.
Влад вышел наружу, а я бегом достала несколько евро, чтобы подложить в кожаную папочку к остальным купюрам. И только после этого с чувством выполненного долга отправилась в туалет освежиться.
— Я, пожалуй, отправлюсь в отель, — решительно заявила я, когда вышла к мужчине на улицу.
— Так быстро? Я думал останемся до вечера, выпьем вина…
— Спасибо, я пас, — отрицательно покачала головой. — Устала, хочу прилечь. Но ты оставайся, я прекрасно доберусь сама. К тому же тут недалеко. Все в порядке.
— Да одному, без тебя, мне будет скучновато. Здесь абсолютно нечего делать. Поедем в отель вместе.
Ну да, некому будет вливать в уши свои бесконечные истории о себе любимом…
Я еще попрепиралась, но поняв, что это бессмысленно, остановилась. Черт с ним, лишь бы добраться до отеля. А там я просто сбегу в свою комнату. Хотя, если он продолжит болтать без умолку, возможно мое терпение лопнет, и я вылезу в окно такси прямо на ходу.
В такси он то и дело пререкался с водителем, уверяя того, что знает более короткий путь. Водитель, устав спорить, махнул рукой, и повернул, куда сказал Влад. Покружив еще какое-то время, мы уперлись в тупик.
— Перекрыли заразы! Чтобы больше денег с туристов сдирать, — возмутился он.
Я откинула голову на подголовье, отвернувшись к окну. Отчего-то захотелось заплакать. Почему в моей личной жизни такое уныние?
В коридоре отеля он уперся проводить меня до моего номера, и я начала подозревать, что он будет напрашиваться «на чай». Не знаю, как у них там все происходит, у этих обнаглевших пилотов, но мне все это порядком надоело.
— Влад, пока, — с нажимом проговорила я. В моем голосе отчетливо сквозила злость. Придурок испортил мне полдня. Зачем я только согласилась поехать с ним, сумасшедшая?
С негодованием смотрю, как он наклоняет ко мне свое лицо. Ладонь чешется влепить пощечину. Но в этот момент одна из соседних дверей открывается, и оттуда показывается Северов. Уставился на нас хмурым взглядом. Хочется громко рассмеяться от абсурдности, но бегать за ним я устала, а потому с прохладцей взглянув на приближающегося командира, открыла дверь электронным ключом и захлопнула свою дверь перед носом у мужчин.
Катитесь оба к дьяволу.
За дверью послышались голоса, но у меня не было ни сил, ни желания стоять и подслушивать.
Упав на кровать лицом в одеяло, я вдруг подумала о маме. Так хотелось бы чтобы она пожалела меня, погладила по волосам и сварила мой любимый какао… Как же трудно с этими мужчинами!
На обратном пути Влад то и дело терся около меня, оставив своего командира у штурвала одного. Уже и девчонки стали коситься в мою сторону и хихикать. Даже пассажир побелел, подумав, что пилот один, и раз он сейчас здесь, значит кабина пилотов пустует, а самолет бороздит облака без присмотра.
— Сонь отнеси, пожалуйста, чай Виктору Александровичу, — попросила стюардесса, ответственная на рейсе за пилотов. — Пассажир скандалит из моей зоны, надо разобраться, пока жалоб не накатал. И тут чай как раз попросили…
— Эээ…
— Чай уже готов, вот. Выручишь? — с надеждой посмотрела на меня коллега. Я обреченно кивнула.
Честно говоря, не так уж и обреченно. Заметив, как Влад ходит по салону и ищет меня, я схватила стакан с чаем и чуть ли не бегом бросилась вперед.
Нажав на специальный звонок, жду, уставившись на стаканчик. Замок щелкает, доступ открыт. Я быстро захожу и закрываю за собой дверь.
— Ваш чай, Виктор Александрович, — тихо произношу за его спиной, но мужчина сразу оборачивается на мой голос.
— Соня… — Северов не ожидает меня тут увидеть.
Между нами повисает молчание, темные, как летняя ночь, глаза командира смотрят на меня, не отрываясь.
— Присядьте, — кивает на кресло у двери, забирая стакан с чаем.
Я смущенно сажусь, затеребив края своей юбки. Опустила взгляд, рассматривая носки туфель. В груди предательски затрепыхалось глупое девичье сердце. Эх, Василькова… Дура, дура, дура…
— Как вам Братислава? — спрашивает светским тоном.
Пожимаю плечами, глядя на него из-под опущенных ресниц. Как же трудно посмотреть в глаза…
— Красивый город, тихие улочки…
— По которым вы прогулялись с Владом, — к чему-то бросает невпопад.
— Ну да. Прогулялись.
И тут он говорит то, отчего мое сердце замирает на месте.
— Я выяснил, что вы поменялись на эти рейсы, — его ровный голос не предвещает ничего хорошего.
— Эти? — пролепетала я, продолжая играть дурочку.
— На которых я значусь командиром. — Откладывает чай в сторону и скрещивает руки на груди.
Я молчу, не зная, что сказать.
— Не хотите объясниться? Кто вам слил мое расписание? — У меня язык будто к небу прилип, дурно стало. О, Боже! — Скажете хоть слово?
— Я?!
— Ну а кто же? — казалось, его терпение вот-вот готово было лопнуть.
— Нет! — испуганно мотаю головой.
Северов вдруг устало вздыхает и смотрит в окно куда-то вдаль.
— Дурочка вы, Соня. В хорошем смысле, — поправляется, заметив мое возмущенное выражение лица. — Вы еще так молоды, вам простительно. Даже больше скажу: так и должно быть. Вы такая… А я… Я хочу сказать… Черт. Никогда не думал, что это так сложно и неловко. Чувствую себя идиотом. Ну и зачем я вам нужен?
— Не понимаю… — пробормотала я, отчаянно краснея.
