Я сворачиваю в коридор, ведущий к гостевым комнатам.
В коридоре я одна. Почти.
Из тени тяжёлой портьеры мне навстречу выходит горничная. Не Лара.
На обложке я смотрела на Гедана, но и главную героиню я узнаю.
Глава 14
Миловидное круглое лицо, вздёрнутый нос, чуть поджатые бледные губы. В начале романа героиня предстаёт невыразительной серой мышкой, чью красоту скрывает унылая форма горничной. Волосы зализаны и скрыты под чепцом, чёрное платье с затянутым поверх белым передником визуально ломает фигуру. Но стоит героиню переодеть в модный наряд, завить, чуть подкрасить, и она преобразится. Гедан, увидев перемены, застынет истуканом… Но это будет потом, а пока они едва знакомы, пока они ещё не пара.
– Хм?
Она мне ещё в оригинальном варианте не особо нравилась, вроде бы хорошая, но приторно-туповатая, а уж сейчас я встрече точно не рада.
И меня напрягает, что она посмела меня остановить. Не по статусу.
– Леди, прошу прощения за беспокойство. Меня просили вам передать.
Она протягивает конверт, в котором что-то топорщится.
– Что это? – я не делаю и попытки взять.
Как же не хватает Розика!
– Не имею представления, леди.
И как поступить правильно? Я принимаю конверт, приоткрываю. Внутри лежит миниатюрная розочка из шёлка и записка «Разве цветы на панталонах не излишество?»
Гед! Какой шутник, однако. Признаться, я не уверена, что на панталонах Бернары были розы, но подобный вопрос мог задать только Гедан.
– Леди, отправитель просил сопроводить вас.
Вот как? Если Гед получил моё предупреждение, то логично, что он захотел расспросить о деталях. Я, конечно, допускаю, что могла просчитать ситуацию ошибочно, но уж больно заманчиво поговорить с Геданом с глазу на глаз, заручиться его поддержкой.
– Хорошо. Веди.
Главная героиня отодвигает портьеру, и мы попадаем в коридор для слуг. Нам никто не встречается, но, зная, что в резиденции графа и у стен есть глаза, я опасаюсь, что кто-то прямо сейчас бежит к графу доложить о моей вылазке, а кто-то продолжает наблюдать. Или я преувеличиваю? К нам с Геданом граф свидетелей почему-то не привёл. Неужели желание выдать за Геда именно Миеллу оказалось сильнее приказа короля? В том, что его величество личность невесты не слишком беспокоит, я уверена – в романе упоминались попытки женить Геда на разных леди.
Винтовая лестница приводит нас в небольшую каморку, расположенную, вероятно, под крышей одной из декоративных башенок.
На старой мебели, не гнушаясь пачкать брюки о пропылённый ветхий чехол, закинув ногу на ногу, сидит Гед. Я сделала верный выбор.
– Тена, благодарю.
Главная героиня склоняется в поклоне, предупреждает, что будет ожидать внизу и уходит, шурша платьем.
Я провожаю её взглядом.
Сюр какой-то: Гедан поручил главной героине устроить ему тайное свидание со мной.
Убедившись, что Тена ушла и не подслушивает, я оборачиваюсь к Геду. Игнорируя приличия, он не торопится встать, смотрит со смесью лёгкой насмешки, любопытства и даже вызова.
– Это намёк? – хмыкаю я.
– Что вы имеете в виду, леди?
– Единственное чистое место, на которое можно сесть в этой комнате – это ваши колени.
Гедан поднимается, выражение его лица неуловимо меняется, становится серьёзным:
– Я не мог проигнорировать ваше сообщение, Бернара.
Зато я могу проигнорировать намёк и задаю свой вопрос:
– Князь, вы решили взять под крыло перспективную целительницу-простолюдинку?
Нет, это не ревность, разве что самую капельку. Мне важно показать Геду свою осведомлённость, показать, что я владею информацией, которой нет у других, что моим сведениям можно доверять.
– Быстро же новость разлетелась.
– Кажется, Тена решила продемонстрировать вам свои способности во что бы то ни стало, – пожимаю я плечами.
– К чему вы это, Бернара?
К чему прошу быть осторожным с главной героиней? Действительно…
– К слову. Вы же хотели расспросить о готовящемся покушении? – я подхожу к Геду вплотную, кладу ладонь поверх нагрудного кармана на жилете. – Где вы держите мою меховую слабость, князь? Отбирать у леди её любимый аксессуар слишком жестоко.
Гед накрывает мою ладонь своей, чуть наклоняется, отчего мы оказываемся почти нос к носу:
– Леди, не было никакой белки, ни дикой, ни ручной. Не знаю, как вы забросили свой любимый аксессуар на фонтан… Может быть, он сам запрыгнул? О, я прав? Леди, с вашей выразительной мимикой и очаровательным румянцем, врать бессмысленно, – Гедан так и не отпускает меня. Наши лица близко-близко, а моя ладонь по-прежнему лежит на его груди.
Гедан открывается для меня с новой стороны, не ожидала, что он окажется тем ещё соблазнителем, а он, будто издеваясь, начинает мягко массировать большим пальцем тыльную сторону прижатой к его груди ладони. Я словно проваливаюсь во вчерашнюю ночь, так и тянет податься вперёд, сорвать поцелуй, по телу разливается приятный жар. Но я сдерживаюсь. Во-первых, хотя я почти уверена, что Розик у Геда, я всё равно буду волноваться, пока не получу подтверждения. Во-вторых, сбить с толку – это то, чего добивается Гед. Я просто из упрямства не уступлю ему. А в-третьих, кругом пыль, от которой свербит в ному, чехлы закрывают старую мебель, составленную кое-как, на тетрисе грузчики явно не тренировались.
– Он у вас? – я сокращаю межу нами и без того крошечное расстояние.
– И-и-и, – раздаётся тихий писк из правого кармана.
Розик!
– Леди, я всё ещё жду ответы на свои вопросы.
– Вы же сами всё поняли, – вздыхаю я. – Конечно, он не аксессуар. Он…дрессированный, с отросшим на бальзамах для роста волос мехом, выкрашенным в розовый цвет, мышонок. Звать Розик.
– И-и-и! – раздаётся из кармана гораздо громче, и Розик одним совсем не мышиным прыжком вырывается на свободу.
– Леди, вы никогда мышей не видели? Говорю же, врать у вас плохо получается.
– Я просто не старалась. Розик достался мне при весьма уникальном стечении обстоятельств, спровоцировать которые специально не получится.
– Это те же обстоятельства, которые заставили вас столь резко измениться? – скептично выгибает он бровь.
С меня всякая игривость слетает.
Как?!
Я ожидала что этот вопрос прозвучит не сегодня, и уж точно не от Гедана. Логично, что перемены в характере, в поведении, в жестах, в мимике заметят близкие. Лара, конечно, уже какие-то свои выводы сделала, но она горничная, и держит своё мнение при себе, поэтому вопрос должен был прозвучать от герцога. Как Гедан понял, что это именно изменения, а не проявления натуры, которую я до недавнего времени успешно скрывала? В романе самоубийство Бернары Геда никак не зацепило, то есть мы посторонние. Так откуда столь правильные догадки? Каждое его слово бьёт точно в цель.
