Наблюдая за легким подрагиванием его опущенных век, она смело прикоснулась к его твердой плоти. Нежно проведя ладонью вниз, а затем вверх, его искусительница, улыбаясь, бесстыдно прошептала:
— Так, милый? Тебе нравится?
В его резко раскрытых глазах, она прочла неудержимое желание.
Не отрывая свой взгляд от ее лица, Джеймс пошел в ва-банк.
Медленно проведя ладонью по внутренней стороне ее бедра, он прикоснулся к самому сердцу женского естества. Теперь настала очередь Виктории закрыть глаза от переполнявшего тела блаженства. Облизнув свои пересохшие губы, она едва сдержала громкий мучительный стон.
— Вот так, девочка, моя. Вот так… — Ласково шептал Джеймс, проникая в нее своими пальцами все глубже и глубже. — Вот видишь, ты и сама такая мокрая, так что поздно строить из себя неприступную королеву.
Распахнув веки, Виктория вдруг призывно улыбнулась, и в ее аквамариновых глазах зажегся дьявольский огонек.
— Скажи, что я твоя королева. — Мягко прошептала она.
На этот раз все свое самообладание потребовалось Холту. Стиснув зубы, он громко выдохнул, призывая последние остатки своего самоконтроля, чтобы тут же не накинуться на озорную плутовку и не вонзиться в нее в своем безумии.
Спустя пару секунд он все же смог взять себя в руки и слегка усмехнувшись, медленно покачал головой.
Резко уложив его на спину, она вновь повторила свою просьбу.
— Нет. — Продолжая сопротивляться, бросил ей Холт.
Тогда взобравшись на его бедра, девушка направила кончик его мужского естества в себя и, слегка вобрав его плоть, настойчиво потребовала:
— Скажи, что я твоя королева!
Лицо Холта побагровело от столь неистовой пытки. Тяжело дыша, он, все ещё продолжая смотреть ее в глаза, хрипло произнес:
— Ты не королева. Ты сущая распутница. — И услышав звонкий смех Виктории, обхватил ее ягодицы рыками, вонзаясь в ее нежное лоно.
Темп стремительно нарастал. Набирая все большие обороты, Виктория вновь прикрыла глаза, ощущая, как горячая волна внутри нее готова вот-вот превратиться в раскаленную лаву. И кто бы мог подумать, что обычный секс может быть настолько невероятным. Ей было хорошо, как никогда в жизни. Сейчас при свете столь ярких ощущений, ей показалось, что всё чем она раньше занималась в постели с Себастьяном было невинными забавами. И кто бы мог подумать, что такие столь сильные ощущения ей сможет подарить именно Джеймс Холт!
Почувствовав, как ее тело постепенно начинает вздрагивать в блаженных судорогах, она открыла глаза и встретилась с довольными глазами любовника. Громко простонав в последний раз, она обессилено рухнула ему на грудь.
Отдышавшись, они оба молча осмысливали случившееся.
Шум ветра уже не так резал слух, но яркие блики молнии по-прежнему терзали ночное небо.
Почувствовав, как его пальцы ласково теребят ее волосы, Виктория решила прервать затянувшуюся тишину.
— Знаешь, а ты очень упрямый.
Слабое подрагивание его плеч, подсказало ей, что он смеется.
Подняв голову, она вопросительно заглянула в его святящиеся лаской глаза.
— И все же, почему ты так упорно не хотел произносить эти слова?
Мягко улыбнувшись, Джеймс неторопливо убрал с ее лба выбившийся локон.
— Потому что… обычная королева тебе и в подметки не годится.
— Льстец.
— Это точно. — Согласился Холт и, перевернув девушку на спину, призывно произнес. — Ну что, готова ко второму тайму?
— Так точно, сэр! — Весело отозвалась Виктория, с готовностью подчиняясь любому его требованию.
Пересытившись страстными занятиями любовью, Виктория блаженно лежала на животе. Спрятав руки под подушкой, она молча смотрела в широкое окно хижины.
"Надо бы новую шторку повесить" — Лениво подумала девушка и тут же тихо ахнула от пронзающего тело наслаждения.
Лежа на правом боку рядом с ней, Джеймс не спеша проводил кругообразные движения, начиная от обнаженных плеч и заканчивая на мягких сексапильных ягодицах своей незабываемой амазонки.
— Ты прекрасна. — Прошептал он, целуя ее загорелое плечо.
Растянув губы в блаженной улыбке, Виктория тихо отозвалась:
— Ты тоже.
Нехотя перевернувшись на спину, она с интересом посмотрела на умиротворенное лицо Холта.
— Ну, и какие же у нас ожидаются планы на ближайшие пять дней, не считая того, что уже один из них мы потратили на любовные забавы?
— Тебе не понравилось?
— Ты же знаешь — жутко понравилось, но хотелось бы ещё иногда и погулять. Пять дней не вылезать из постели — я не выдержу.
Неопределенно пожав плечами, Джеймс с улыбкой предположил:
— Ну, это ты же у нас эксперт в этой области. Выбирай любое место, завтра съездим. — И сверкнув своими дьявольскими глазами, тихо добавил. — Мне будет очень интересно послушать Ваши невероятные рассказы, мой дорогой гид.
Немного поразмышляв, Виктория вдруг широко улыбнулась.
— Хорошо, тогда может быть, завтра совершим маленький круиз на прилежащий к Криту маленький островок Спиналонга?
— Как пожелает моя королева! — С готовностью согласился Джеймс, вновь притягивая ее в свои объятия.
Проснувшись ранним утором следующего дня, Виктория недоуменно оглянулась по сторонам. В небольшой комнатке бамбуковой хижины, она находилась совсем одна. Быстро поднявшись, девушка достала свой чемодан и, просмотрев находящиеся в нем вещи, выбрала на сегодняшний день короткое платье-сарафан белого цвета. Наконец, приведя себя в порядок, она вышла из хижины.
Джеймс был на пляже. Крутясь возле одного из шезлонгов, он не заметил ее появления.
— С добрым утром. — Приветливо улыбнулась она.
Подняв на нее свое сосредоточенное лицо, губы Холта тут же разошлись в своей коронной обворожительной улыбке.
— Привет, малыш.
Пристально смотря друг на друга, казалось бы, целую вечность, Виктория, наконец, отвела взгляд от этих чарующих черных глаз и посмотрела на его работу.
— Вижу, ты нашел шезлонги?!
— Да. Нашел их в пальмовой роще, недалеко отсюда. Я их немного подлатал, теперь вроде держаться. Но вот зонту повезло меньше, с ним придется попрощаться.
— Ну, что ж, значит, будем лежать без зонта. — Непринужденно улыбнулась она. — Кстати, что с нашей поездкой? Она все ещё в планах?
— Конечно. Я оставил машину на дороге, осталось лишь заехать в отель. Мне нужно переодеться. И сразу же едем.
— Отлично.
Яркое солнце снова парило над облаками. Ужасы прошедшего шторма остались лишь в воспоминаниях.
