— Почти семь.
— Боже, у меня в восемь начнется урок по рисованию.
Снова предприняла попытку встать, и в этот раз с помощью Демида мне это удалось. Да и голова перестал кружиться и черные точки исчезли. В этот момент в комнату вошел молодой доктор и улыбнулся нам.
— Вы пришли в себя, Нина? Голова не кружится? Не тошнит?
— Нет, нет, — быстро ответила, и взяла из его рук свою сумку.
— Я уже все рассказал вашему мужу. Ну что вы так не бережете себя? А вы, — обратился он к Демиду, который держал меня за талию. Ни Демид, ни тем более я, не стали переубеждать доктора, что мы не женаты. — Почему позволяете жене страдать? Снова такое случится, придется оставить вас на сохранение в больнице.
— С ребёнком все в порядке? — кажется, я перестала дышать. Слова доктора не на шутку обеспокоили меня.
— Пока все в порядке. Помните: вы в порядке — ребёнок в порядке. Вы, наверно, в курсе, что первый триместр опасный для ребёнка? Поэтому вы должны много отдыхать и правильно питаться. Вы уже, должно быть, стоите на учете у доктора?
— Да, — и добавила: — Да.
Демид не отпускал меня, удерживая за талию, и буквально обнимал. Бережно усадив меня на переднее пассажирское сиденье, обошел порше панарема и сел на водительское место. Какое-то время мы оба молчали. Я сжимала в руках ремень безопасности и думала о словах доктора.
— Что собираешь теперь делать? — холодный голос Демида резанул уши, а его вопрос вообще заставил поморщиться, словно я съела что-то кислое.
— Ничего, рожать.
— А потом?
— Воспитать его или её, — неуверенно ответила, — наверно.
— И где отец твоего ребёнка?
Тяжело вздохнула и отвернулась к окну.
— Он, — слова дались с трудом. Казалось, в горле стоит огромный комок. — Он не знает. Я… я боюсь его, — по щекам потекла одинокая слеза. Я не спешила смахнуть её. — Он ему не нужен. Мы ему не нужны.
Я не врала. Почти. Леонид явно не будет в восторге, когда узнает о моем беременности. Да и не хочу, чтобы он узнал. Я еле сбежала от него, стала преступницей из-за него. Мне все еще снятся сны с его участием. Как я стреляю в него. И каждый раз один и тот же сон. Где убиваю его.
— А тебе? Ты хочешь стать матерью-одиночкой? — резко спросил, наполнив каждое слово ядом. Я молчала несколько минут, пока слезы не потекли ручьем из глаз. Истерика накрыла меня и его слова прорвали во мне плотину. — Тихо, прости, Нина, прости.
Обхватив одной рукой шею, а второй за плечи, Демид привлек меня к себе и обнял. Уткнувшись лицом в его крепкую грудь, плакала.
— Я не могу, — всхлипнула. — Демид, я не могу сделать або-о-о-рт!
— Тише, ты и не должна, — шепот куда-то в макушку и поцелуй вслед. Подняла голову к нему.
— Я не смогу потом больше рожать. Понимаешь, не смогу!
Демид снова привлек меня в свои объятия и крепко держал, пока я плакала у него на груди и рассказывала слова доктора. Как заведенная пластинка, повторяла одно слово: не смогу.
Когда я впервые узнала о своей беременности, сразу захотела сделать аборт. Я не могла родить этого ребёнка не потому, что ненавидела его отца, а просто банально не смогла бы воспитывать сама. Поставить на ноги и дать ему то, что он хочет. У меня нет денег, образования или работы. Хорошо, что отец Демида не стал меня выгонять из особняка и позволил жить там. Но это не значит, что могу рожать. Не хочу ненавидеть его всю жизнь. Однако и здесь меня ждал сюрприз. Когда пошла в больницу, чтобы сделать аборт, узнала, что могу остаться бесплодной. И это стало точкой невозврата. Все смещалось: смерть мамы, моя беременность и страх, что когда-нибудь Леонид найдет меня и закончит свое дело. Убьет.
Успокоившись через несколько минут, первым делом извинилась перед парнем. Часы уже пробили восемь вечера, и пришлось забыть про курс рисования, в котором я участвовала. Конечно, предварительно попросила одну девочку, чтобы она предупредила учителя.
Увидев нас вместе, Дайна опешила. Риммы и её мужа не было видно в гостиной, вероятно, оба ушли на какую-нибудь вечеринку. Пожелав нам спокойной ночи, Демид поднялся к себе, оставив нас с Дайной наедине.
— А почему вы пришли вдвоем? Ты же в это время всегда была на курсах рисования, — подруга сощурила карие глаза, уперев руки по бокам. — У вас было свидание? — почти выкрикнула она и усмехнулась.
— Не говори ерунду, Дайна. Тебе заняться нечем? Он подобрал меня, когда вышла из автобуса. А пропустила курс, потому что голова немного болит. Вот и все. Я очень устала и проголодалась. Пойду, приготовлю что-нибудь.
— Давай я тебе помогу. Заодно и расскажу тебе о папином партнере.
— Что, приглянулся? — поддела я беззаботно, чтобы поддержать разговор. Дайна впервые густо покраснела и отвела глаза, загадочно улыбнувшись.
— Ну, не совсем приглянулся, — промямлила она неуверенно. — Скорее, влюбилась, — мечтательно произнесла.
Достав из холодильника нужные мне ингредиенты, приступила к готовке, уже в пол-уха слушая рассказы подруги и думая, как хочу съесть соленые огурцы.
— Ну ничего, что он значительно старше меня, главное, ведь я люблю его. Знаешь, у него есть собственный клуб, квартира в центре города, дача за городом и дом в поселке. Если скажу, что он желанный холостяк нашего города, нет, скорее страны, не ошибусь. Он такой классный.
— Значит, он никакой не миллионер, а просто мелкий бизнесмен, который владеет только одним ночным клубом и несколько домами и все? — равнодушно уточнила, отправив в рот кусок помидора.
— Что значит «и все»? Нет, Нина, я понимаю, что ты не интересуешься такими вещами, но ты правда считаешь, что он небогат? Не миллионер, конечно, но сможет в будущем обеспечить меня. То есть, жену и семью.
— А любит ли он тебя, то есть, жену, — поддразнила её, — неважно, главное его бабки?
— Нина, почему ты такая, а? — подруга повернулась ко мне с ножом в руках, чуть не царапнув мою руку. — Извини.
— Осторожней надо, Дайна, — включив плиту, поставила казан с маслом. — И что значит, «такая»? Какая такая?
Подруга смерила меня строгим взглядом, губы плотно сжаты.
— Глупая и наивная!
Перестала резать лук и замерла. Это слово я, кажется, уже слышала. Когда была в плену у бандита.
— Эй, ты чего плачешь? Из-за меня?
Я не заметила, как глаза начало щипать и слезы стекали по щекам. Быстро стерла влагу и натужно улыбнулась.
— Я режу лук, не видишь? — и позволила себе хмыкнуть для эффекта.
— А, да, правильно.
Пока я готовила еду, Дайна говорила, не замолкая ни на минуту. Расхваливала нового партнера своего отца, какое у него спортивное тело. А я просто кивала головой, прикидывая в уме, сколько времени прошло. Через полчаса еда была готова и стол накрыт.
