Книга Остров убийц - Сергей Майдуков

Лиля никак не могла вспомнить номер автобуса, на котором следовало уехать. Хуже всего то, что место назначения тоже вылетело из головы. Это ставило Лилю в глупое и даже опасное положение. Пока она бродила по автостанции, на нее начали обращать внимание разные подозрительные и неприятные типы. Они переговаривались и неотступно следили за ней. Пришлось спешно садиться в троллейбус. Но это оказалось ошибкой. Троллейбус был с подвохом. Внутри он представлял собой нечто вроде цыганской кибитки с сиденьями, накрытыми плюшевыми попонами с помпонами, с массой всяких нелепых украшений и пластмассовых цветов.

Низкорослый цыган шел по проходу, проверяя, не едет ли кто-нибудь без билета, хотя пассажиров, кроме Лили, не было. Одетый в серо-бурый пиджак, он не удосужился натянуть брюки и то, что носят под ними. Это свидетельствовало о его ненормальности.

Обратив наконец внимание на Лилю, он принялся непристойно покачивать бедрами. Похолодев от ужаса, она хотела покинуть троллейбус, но он шел полным ходом, двери были плотно закрыты, а за окнами стоял непроглядный мрак.

— Тихо, тихо, — бубнил цыган, прижимаясь к Лиле нижней частью.

Она дернулась и проснулась. В комнате было темно и свежо. Из окна тянуло ветерком. Подушка под Лилиной головой была влажная.

— Я кричала во сне? — спросила она.

— Еще как, — проворчала Аня. — Еле добудилась тебя. Страшное что-то приснилось?

— Да. Цыган. С таким… В общем, гадкий цыган. Больше не помню ничего.

— Орала ты, как будто тебя насиловали.

— Не знаю. Кажется, нет.

— Заткнетесь вы или нет? — пробормотала сонно Алла.

Елена и Ольга были на ночном дежурстве. Жили впятером в одной большой общей спальне. Обычно получалось, что ночевали втроем или даже вдвоем — если одну из них приглашала Инга. Это происходило не так уж часто. Инга не злоупотребляла властью и не была сексуально одержимой. Просто иногда ей хотелось развлечься и развеяться.

Лиля ее понимала. За месяц с лишним после прибытия на остров ей успело здесь все осточертеть до такой степени, что иногда хотелось бежать без оглядки. Она была городской девушкой, привыкшей к обилию людей, машин и близости магазинов и прочих заведений, где можно приятно провести время. Лишенная всего этого, Лиля начала чахнуть, как домашний цветок, пересаженный на пустырь, в самую гущу чертополоха и лопухов. Кроме того, она не привыкла работать подолгу и помногу, как приходилось здесь. По правде говоря, она вообще не была приучена к труду, тем более к тяжелому. Выносить ведра нечистот и помоев, драить сантехнику, вытирать шваброй квадратные километры полов, усмирять буйных во время дежурств, сортировать лекарства, следить за медоборудованием. Выпадали такие дни, когда не только Лиля, но и девушки поопытнее едва передвигали ноги и засыпали на ходу.

Но все же однообразие и необходимость общаться с сумасшедшими выматывали сильнее самой тяжелой работы. Дружба с медсестрами несколько скрашивала будни, однако работать и отдыхать вместе было несколько утомительно. У всех девушек имелись свои особенности или заскоки, если называть вещи своими именами. Так, Аня была помешана на чистоте и вечно учила всех порядку, хотя сама разбрасывала вещи как попало и мыла посуду так, что вилки выскальзывали из рук, а на тарелках оставались подозрительные разводы. Алла раздражала вечной сексуальной озабоченностью, переводя любой разговор на темы «ниже пояса».

Лена была несколько мужеподобна и почти не уделяла внимания таким мелочам, как личная гигиена. Молодость она провела в альпинистских походах, держала за кроватью гитару и всегда была готова спеть подругам про восхождения, плечо друга и горные вершины, правда, об этом ее не просили и поднимали протестующий шум, если все же гитара появлялась на свет божий.

Ольга была быстроглазая, но медлительная в движениях девушка с густыми, как конская грива, волосами и намеком на усики по уголкам губ. Она имела обыкновение оглушительно хохотать и забывала смывать за собой в туалете, сколько бы ей ни напоминали.

В этой теплой, но разношерстной компании Лиля проводила все свое рабочее и свободное время. Отсутствие интернета добивало. Нельзя было ни посмотреть рецепт, ни узнать погоду, ни просто поторчать в сети, обмениваясь комментариями и фотками. «Кина нет и не будет, — как говаривала насмешливая Алла. — Каждый развлекает себя сам. Мы тут как монахини, девки. С морковки на огурцы и обратно».

Ольга от таких шуточек заходилась хохотом, Елена поджимала и без того тонкие губы, Аня неодобрительно морщила нос, а Лиля все еще краснела, хотя, по идее, должна была давно привыкнуть.

За минувший месяц с лишним она провела у Инги три ночи. Эти визиты были для нее как глотки свежего воздуха, которые делает человек, задыхающийся в затхлой, удушливой обстановке. У главной медсестры имелась неплохая коллекция скачанных фильмов, музыка и целая кипа глянцевых журналов. Кроме того, содержимое ее холодильника кардинально отличалось от того опостылевшего ассортимента, которым пичкали обслуживающий персонал. Поскольку в клинике зачастую содержались весьма состоятельные и капризные пациенты, для них совершались специальные закупки продуктов, доставляемых из дорогих магазинов. Медсестрам и медбратьям прикасаться ко всем этим стейкам и сырам позволялось только в процессе приготовления и сервировки чужих столов. Однажды Лиля собственными глазами видела, как Инга ударила по губам Ольгу, осмелившуюся запустить палец в банку с черной икрой.

С Лилей старшая медсестра особо не нежничала. Свидания проходили по одной и той же схеме, заданной Ингой с самого начала. Порезвившись, они попивали вино, смотрели кино или просто болтали, не затрагивая серьезных тем. Лиля привыкла не задавать лишних вопросов. Все равно на них не давались ответы. В бывшем монастыре царила обстановка строжайшей секретности. Все следили друг за другом, подсматривали, подслушивали и доносили, если что не так. Как в случае с икрой. Или с попыткой медбрата Коляна сойтись с Аней. Она сама его поощряла, раздавала авансы в виде многообещающих шуточек и беглых поцелуев, а потом взяла и заложила.

Наказание последовало незамедлительно. Санитары били товарища на глазах у девушек, били не смертным боем, но достаточно сильно, чтобы еще долго после этого Колян скрипел зубами, когда неосторожно поворачивался, и разговаривал невнятно из-за сплюснутых в лепешку губ. Наутро после ночи любви с Ингой Лиля решилась и спросила, что ждет их, если тайна будет раскрыта.