Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
Ночные события показались Русе нереальными, словно сон или чей-то красочный рассказ.
– Твоя мама приехала недавно, они с Борисом перекусывают в столовой, – сообщила ей стоявшая у плиты Наталья. – А я готовлю праздничный ужин.
По кухне плыл божественный аромат свежей выпечки.
– Присоединишься к родителям? – спросила домработница.
– А можно, я здесь, с вами, посижу? – улыбнулась Руся. – Так вкусно пахнет…
– Хочешь кусочек? – Наталья протянула ей большой кусок яблочного пирога на блюдце. – Не волнуйся, его на всех хватит.
– Спасибо.
Девушка налила себе чаю и расположилась за заставленным продуктами и посудой столом. Здесь, в кухне, в компании домработницы, она чувствовала себя гораздо уютнее, чем в вылизанной до блеска столовой. Там ей приходилось сидеть за огромным столом, словно на королевском приеме, и поддерживать чинную беседу. Здесь можно было просто насладиться вкусом пирога и поболтать с веселой Наташей.
– А Андрей завтракал? – спросила Маруся.
– Забегал утром. Рано. Выпил кофе и умчался, – ответила домработница.
«Только бы с ним все было нормально!» – подумала девушка.
Позавтракав, она, минуя столовую, где все еще находились Борис и мама, отправилась в свой павильон.
Еще издали Руся увидела, что дверь открыта нараспашку. Девушка бросилась туда со всех ног, влетела в беседку.
Все вещи покрывал иней. Даже дрова в камине, казалось, были укрыты снежной крошкой. Вода в фонтане замерзла, и в толще льда навсегда замерли разноцветные рыбки.
Маруся прикоснулась ладонями к ледяному полотну – в надежде их отогреть, бросилась к камину, с десятой попытки развела огонь.
Она осторожно, чтобы не повредить хрупкие тельца, откалывала лед. В душе ее жила глупая, ничем не подкрепленная уверенность, что рыбки, если их освободить, оживут. Но ее усилия оказалось тщетными. Рыбки были безнадежно мертвы.
Осознав это, Руся опустилась на пол рядом с фонтаном и расплакалась.
В голове у нее не укладывалось, как Андрей мог поступить с ней так – а то, что он сделал это нарочно, сомнений не вызывало!
«Это месть – за то, что я вчера видела его слабым, – думала она. – Только ему с рук это так просто не сойдет!»
Она вытерла слезы и, поднявшись с пола, еще раз оглядела свои владения. Помещение потихоньку наполнялось теплом, о том, что тут было каких-то полтора часа назад, напоминал только опустевший бассейн фонтана.
Руся оставила дрова догорать в камине и, плотно закрыв за собой дверь, отправилась искать Андрея.
Он обнаружился в гараже – ковырял там что-то, девушка даже не стала приглядываться, что именно, какие-то железки.
– Ты убил моих рыбок! – бросила она ему в лицо, едва он к ней повернулся, и слезы вновь потекли из ее глаз. – Как это просто, да, – всего лишь не закрыть за собой дверь, и статус ни от кого не зависящего человека восстановлен! Считаешь своего отца жестоким? Ты ничем не лучше, я ошиблась вчера! – Слезы уже лились в три ручья. – Они были живыми, понимаешь?! Живыми! А ты пришел и убил их – только потому, что испугался показаться в моих глазах слабаком. – Маруся сама не заметила, как подлетела к нему и принялась изо всех сил дубасить кулаками в грудь.
Андрей, как и тогда, в лицее, не сопротивлялся. Его лицо выражало недоумение.
– Рысь, ты о чем? – спросил он, перехватывая ее руки, но она не захотела услышать.
– Лжец! – кричала девушка. – Я всего лишь хотела тебе помочь, пожалела тебя, потому что… потому что… А ты! – Она захлебнулась воздухом, развернулась и выбежала из гаража, оставив обескураженного парня переваривать эту информацию.
Руся не выходила из своей комнаты до обеда, на мамины расспросы отвечала, что у нее болит голова.
От слез у нее опухло лицо, на душе было паршивее некуда. Ей казалось, что ее даже не предали – предать может только друг или любимый, а Андрей ни тем, ни другим не был, – ей плюнули в душу, поставили на место – жестко, зло: мол, не думай, что прошедшая ночь что-то между нами изменила, ты по-прежнему – всего лишь самозванка, приживалка в этом доме!
Смеркалось. Мир готовился к празднованию Нового года, а девушка все сидела на кровати в своей комнате, глядя куда-то прямо в пространство перед собой.
Ей послышалось, будто кто-то скребется в дверь, затем снова наступила тишина. В полоске света от фонаря была видна только часть паркета и угол кровати. Пробежавшись глазами вдоль луча света, Маруся увидела под дверью белый конверт.
Она вскрыла его, достала лист бумаги в клеточку и, подойдя к окну, прочитала:
«Прости меня. Я виноват. Приходи в павильон. Надо поговорить». И подпись: «А».
В носу у нее снова защипало.
«Виноват он! – Она тряхнула волосами. – Посмотрим, что ты мне скажешь».
В беседке горел свет. Девушка подошла к ней твердой походкой, но на пороге замешкалась, пытаясь представить, как она сейчас выглядит – растрепанная, с опухшим красным носом и глазами-щелочками. Зачерпнула горсть снега и окунула в него лицо, затем дернула на себя дверь и вошла.
Привычное пространство преобразилось. Дрова, прежде сваленные в кучу у стены, теперь аккуратно лежали на узорчатой кованой подставке, в углу стояло накрытое пледом кресло-качалка, вокруг фонтана были расставлены горшки с цветущими фиалками, а в самом фонтане плавали рыбки.
Руся прикрыла глаза. Хотелось поверить, что рыбки – те же, прежние, но она понимала – это другие.
В углу – там, где был вход во вторую, маленькую комнатку, – что-то зашуршало, и девушка испуганно распахнула глаза и уставилась в ту сторону.
Она ожидала увидеть Андрея, но все равно удивилась. На руках у парня сидел абсолютно белый голубоглазый котенок.
Подойдя к Русе, Андрей протянул малыша ей.
– Не знаю, что принято дарить девушкам, – неуверенно произнес он и тут же зачастил: – Я не знал, что дверь надо закрывать плотно, раньше ее достаточно было чуть прикрыть, на ней стоял доводчик, а теперь он, похоже, сломался. Она сама вставала на место! – И пояснил: – Это был павильон моей мамы. Она разводила тут цветы. Когда я был маленьким, прибегал к ней сюда, поиграть… Ты все очень красиво сделала, – он повел рукой, – надеюсь, кресло и цветы придутся кстати?
Маруся, словно во сне, прижимала к себе котенка и смотрела на парня. С самого детства она мечтала о кошке или собаке или, на худой конец, о хомячке, но они с мамой не могли позволить себе завести животное. Родительница целыми днями пропадала в библиотеке, Маруся – в школе, и зверушке было бы скучно одной. К тому же у мамы была аллергия на пыль, и Руся подозревала, что она опасается, как перенесет запах шерсти и другие посторонние запахи в их маленькой квартирке.
– А рыбки… – видя ее замешательство, произнес Андрей, – их, конечно, жалко, но они не мучались, просто заснули. – Он смешался. – Я назвал ее Рыськой, – кивнул он на котенка.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
