— Боже мой, это был женский крик! — воскликнула Аннет.
— Леди Грейсток! — закричал Браун.
— Алексис! Аннет! Скорее, — заохала принцесса. — Подайте мне нюхательную соль. Я теряю сознание!
Схватив маленький топорик, Браун во всю мочь бросился в ту сторону, откуда раздался крик.
— Куда вы? — заорала Китти. — Почему вы меня покидаете?
— Умолкни, старая дура! — оборвал ее причитания Браун. — С леди Грейсток стряслась беда, и я иду ей на помощь.
Тиббс извлек из кармана свой знаменитый пистолет.
— Я тоже пойду с вами, мистер Браун, — заявил он. — Нельзя допустить, чтобы что-то произошло с миледи.
ГЛАВА 10. ПОХИЩЕНИЕ
Тарзан не был особенно удивлен или разочарован отказом Идени проводить его в деревню кавуду. Хорошо зная дикарей, он понимал, что существует множество запретов, определяющих их личную и общественную жизнь. Конечно, предпочтительнее появиться в деревне кавуду в сопровождении одного из ее жителей, и еще лучше — того, с кем он подружился. Однако раз это невозможно — ничего не поделаешь. Во всяком случае, сейчас положение Тарзана было ничуть не хуже, чем до встречи с кавуду. Человек-обезьяна не сомневался, что при всей дикости и жестокости спасенного им воина, в нем все же осталась капля благодарности к тому, кому он был обязан жизнью.
— Никто не причинит мне вреда, если я приду с миром, как друг, — сказал Тарзан.
— Не советую тебе делать это, — ответил Идени, — У кавуду нет друзей.
— А если я приду как враг? — спросил человек-обезьяна.
— Тогда ты будешь убит. Мне не хочется этого, потому что ты спас мне жизнь, но пойти против законов кавуду я не могу.
— Похищенных девушек вы тоже убиваете? — поинтересовался Тарзан.
— Откуда ты знаешь, что кавуду похищают девушек?
— Об этом известно всем. Но для чего вы это делаете? Разве вам мало своих женщин?
— В племени Кавуду нет женщин, — ответил Идени. — Дожди приходили и уходили столько раз, сколько пальцев на руках и ногах четырех человек, с той поры, как последняя женщина кавуду отдала свою жизнь для того, чтобы могли жить мужчины.
— Значит, восемьдесят лет назад среди Кавуду были женщины, — заключил Тарзан. — Но это невозможно. Ты сам, Идени, еще очень молод, и у тебя была мать. Может, твоя мать из другого племени?
— Моя мать была кавуду, и она умерла намного раньше последней женщины племени. Ты чересчур любопытен, незнакомец. Я и так рассказал тебе больше, чем следовало. У кавуду свои, особые обычаи, и чужим незачем о них знать. Рассказывать о них — табу. Советую тебе идти своей дорогой, а я пойду своей.
Тарзану стало ясно, что от этого человека он больше ничего не сможет узнать. Чтобы Идени не понял, что ему известна ведущая к деревне кавуду тропа, Тарзан вскочил на дерево и скрылся, но через некоторое время вернулся обратно на то место, где они расстались. Тарзан рассчитывал проследить за Идени: тогда даже не подозревая об этом, белый дикарь невольно стал бы его провожатым.
Не найдя своего нового знакомца на прежнем месте, Тарзан предположил, что тот отправился на север и тоже двинулся в этом направлении. Он шел довольно долго, но никаких следов Идени не обнаружил. Видимо, он держал путь не в деревню, а куда-то еще. Тарзан около часа кружил по джунглям, пока наконец ветер Уша донес до него запах белого дикаря. Настораживало только то, что Идени двигался на юг, а вовсе не на север. Конечно, это могло быть сделано с умыслом, чтобы запутать следы. Но Тарзан не исключал и того, что сам получил неверную информацию о расположении деревни кавуду. В любом случае Идени должен был когда-нибудь привести его к цели.
Сейчас кавуду вел его назад по той самой тропе, по которой Тарзан пришел из деревни Удало. Судя по всему, Идени и не подозревал, что за ним кто-то следит, хотя несколько раз человек-обезьяна был совсем близко.
Не теряя живца из виду, Тарзан с любопытством разглядывал своего странного знакомого из племени, о котором ходили такие таинственные и ужасные рассказы. Татуировка на теле Идени и его оружие, действительно, не были похожи на те, что встречались Тарзану прежде. Он отметил также, что вокруг пояса кавуду обмотана узкая волокнистая веревка. Тарзану было известно, что дикари пользуются ей в качестве оружия. Интересно, для того же или нет предназначалась веревка Идени?
Только во второй половине дня Тарзан увидел, что его поводырь привел его к деревне Букены. Идени, к удивлению царя джунглей, проворно забрался на дерево и передвигался, прыгая по веткам, весьма ловко и быстро, хотя и не так уверенно, как его преследователь. Кавуду явно осторожничал: он часто останавливался, прислушивался, озирался по сторонам. Наконец он отвязал от пояса веревку. Тарзан увидел, что один ее конец завязан в петлю.
Где-то впереди, на довольно большом отдалении, раздавались голоса. По-видимому, они привлекли внимание не только Тарзана, так как Идени внезапно повернул и стал двигаться в ту сторону, откуда они доносились.
Все это смахивало на поведение охотника, преследующего добычу. Тарзан уже не сомневался, что вот-вот что-то произойдет.
Между тем, кавуду, добравшись до опушки, остановился. Внизу под ним находились маленькие поля, на которых работало много женщин. Идени, не спускаясь с дерева, изучал их. Наконец, он стал осторожно приближаться к одной из работающих — девушке лет пятнадцати, которую, по всей видимости, выбрал в жертвы. Неожиданно он издал странный клич, который был достаточно громким, чтобы донестись и до слуха девушки.
Однако она отреагировала не сразу и в течение некоторого времени продолжала спокойно работать. Потом, внезапно подняв голову, поглядела в сторону джунглей.
С ней явно творилось что-то неладное: выронив из рук заостренную палку, которой только что обрабатывала землю, она, с блуждающим затуманенным взором, начала неуверенно двигаться на зов. Сделав несколько шагов, девушка остановилась. Идени продолжал издавать свои странные звуки с еще большей настойчивостью.
По виду девушки Тарзан понял, что в ней происходила какая-то внутренняя борьба, вызванная магической силой, заставлявшей ее бросить женщин своего племени и идти на зов в джунгли. Видимо, эта сила, наконец, одержала верх, и девушка уже более решительно пошла в сторону кавуду, хотя по-прежнему двигалась, словно заколдованная.
Потихоньку углубляясь в джунгли, Идени уводил девушку за собой. Тарзан хорошо видел все это, но продолжал спокойно наблюдать, никак не вмешиваясь в происходящее.
Его занимала только тайна, окружавшая исчезновение девушек. Теперь он знал, что в похищениях справедливо обвиняли кавуду. Сама же жизнь этой негритянки значила для Тарзана ничуть не больше, чем скажем, жизнь антилопы или любого другого обитателя джунглей. Все они были для него животными. У всех были равные права на жизнь и на смерть, а на преимущества могли рассчитывать лишь те, кто имел достаточно силы и жестокости, чтобы завоевать их для себя.
