Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
А хорошая новость (!) в том, что — пусть даже при выборе партнера приходится идти на компромисс — женщина все равно может добыть для своих отпрысков и те и другие блага… просто иногда приходится брать эти качества из двух разных источников. Это означает, что она принимает «инвестиции» от одного мужчины (как правило, это «законный» партнер — любящий, заботливый, надежный), а гены заимствует у другого (о чем официальный спутник обычно и не знает). И если бы женщины питали склонность к таким проделкам в бессознательной, чисто инстинктивной погоне за качественными генами для своего потомства, какое же время подошло бы для этого лучше, чем ближайшие к овуляции дни?
Что ж, сильно подозреваю, что вышеописанная концепция оскорбляет вас своей непристойностью. Полностью понимаю. И все же стоит упомянуть, что эволюция неизбежно приводит к появлению стратегии такого типа, если женщины получают от своих партнеров одновременно и прямые (инвестиция ресурсов), и косвенные (гены) выгоды приспособленности. И в этом нет никакой проблемы для женских особей тех видов, которые получают от спаривания только косвенные выгоды — а это, между прочим, характерно почти для всех размножающихся половым путем видов, — поскольку им нет нужды переживать об инвестициях. Они им попросту не требуются. Единственное, что выбирают такие самки, подыскивая себе пару, — гены. А вот у видов, самки которых могут получить от половых партнеров как прямые, так и косвенные выгоды, всегда найдутся дамочки, умеющие обхитрить систему: формально они образуют пару с достойным самцом, что открывает им доступ к его ресурсам, а половые гены для своего потомства тайком заимствуют у крутого сексапильного соседа.
Мошенничество чистой воды.
Стратегия двойного выбора полового партнера в целом сулит женщине больше пользы, чем когда и прямые, и косвенные выгоды приспособленности она получает от одного спутника (хотя мой муж уверял бы вас, что я в этом случае исключение из правила). Я вовсе не утверждаю, что это наилучшая стратегия для большинства представительниц женского пола. Для таких проделок надо обладать немалой изворотливостью, и в целом это довольно опасная затея, поскольку, если плутовку застукают, она рискует поплатиться тем, что партнер откажется признавать потомство, применит к ней насилие, а то и вовсе лишит ее жизни. Напротив, этим я только хочу сказать, что в женскую репродуктивную психологию встроена способность прибегать к стратегии такого типа. Этот инструмент полеживает в закромах нашего сознания на всякий пожарный случай. Даже самые верные и преданные жены в период высокой фертильности не застрахованы от психологических заскоков, которые посодействуют им, если вдруг сильно припечет, успешно применить подобную стратегию.
Это подводит нас к темной стороне гипотезы об овуляторном сдвиге. Если честно, я не назвала еще один аспект влияния фертильного статуса женщины, побуждающего ее сильнее желать сексуальности в мужчине: штука в том, что подобное предпочтение обычно ярче всего проявляется у тех, кто уже имеет партнера. Дамам, которые состоят в отношениях — а особенно когда их спутнику не хватает характеристик, указывающих со всей очевидностью на наличие качественных генов, — свойственно проявлять явно выраженное тяготение к сексуальным мужчинам49 как партнерам в те периоды цикла, когда возможно зачатие. В пользу этой общей модели предпочтений свидетельствуют почти два десятилетия исследований.
Например, по сценарию одного исследования50 женщин просили прослушать девять специально подобранных отрывков из статей в журналах National Geographic и National Wildlife. Выдержки были на темы географии, заповедников и различных видов диких животных — материал не то чтобы фривольный или с пикантными намеками. Участниц просили повторить целевые отрывки в микрофон, которым были оборудованы их наушники. Пересказанный текст ученые кодифицировали на предмет ошибок, пропущенных или промямленных слов, а также всякого «бэканья», «мэканья», «эканья» и пр.
А уловка состояла в следующем.
Отрывки на тему природы женщины слушали через один наушник, а в другое ухо с такой же громкостью подавались отвлекающие нецелевые пассажи. Причем половину времени в них содержался откровенно игривый подтекст («видел тебя в кампусе, обалдеть, какая ты красивая»), а остальные фразы были нейтральными («надеюсь, ты поможешь мне нагнать этот курс»). Авторы исследования учитывали также статус фертильности участниц: находились ли те во время эксперимента в том периоде цикла, когда зачатие возможно и повышен уровень эстрогена, или их фертильность, а также уровень эстрогена были относительно низкими и препятствовали зачатию.
В полном соответствии с тезисом, что женская репродуктивная психология восприимчива к сигналам, которые намекают на возможность применить стратегию двойного выбора партнера (если это не чуждо натуре), участницы эксперимента, имевшие постоянного спутника, оказались восприимчивее к нецелевым пассажам с игривым подтекстом, находясь на стадии высокой фертильности. А вот у одиноких дам такого эффекта не наблюдалось.
Другое исследование на аналогичную тему установило, что имеющие постоянного спутника женщины — и особенно если это мужчина с менее привлекательной внешностью и генами, плохо совместимыми с ее собственными, — по их словам, больше фантазируют на тему близости с посторонним партнером51 и испытывают больше сексуального влечения к нему, находясь на стадии высокой фертильности по сравнению с периодами низкой. В целом эта работа позволяет думать, что на фоне высокой фертильности у дам, имеющих партнера, могут проявляться психологические сдвиги, благоприятствующие реализации стратегии двойного выбора в периоды цикла, когда зачатие возможно. Хотя большинство этой стратегией не пользуются, исследование предполагает, что женская репродуктивная психология специально сформировалась подобным образом, чтобы этот способ определения полового партнера, если дама решит к нему прибегнуть, обещал ее детям более качественные гены, чем те, которые она может получить от законного спутника.
В свете этих эффектов едва ли стоит удивляться, что женщины, чьи партнеры или мужья откровенно сексуальны, склонны подозрительнее относиться к особам с овуляцией. Как показывают исследования, дамы с неохотой позволяют своим партнерам общаться52 с овулирующими женщинами и испытывают больше недоверия53 по отношению к ним, чем к ним же, но на стадии, не способствующей зачатию. Причем все это бессознательно, поскольку реально женщина не может знать, какой у соперницы в этот момент фертильный статус. Вы просто видите даму, находящуюся на стадии высокой фертильности, и что-то заставляет вас чувствовать себя не в своей тарелке, когда она общается с вашим спутником. Возможно, ваш радар улавливает те же сигналы, которые поймал и ваш мужчина… и это подводит нас к еще одной классной особенности эстрогена, о которой вы могли не знать: благодаря нашим гормонам в период высокой фертильности мы выглядим, звучим и пахнем сексуальнее, чем в период низкой фертильности.
ОВУЛЯЦИЯ ПОД ЗАВЕСОЙ ТАЙНЫ: ФАКТ ИЛИ ВЫДУМКА?
Долгое время считалось, что фертильный статус женщины в разные фазы цикла вообще мало что значит, если дело не касается зачатия. Объясняется это тем, что большинство дам — если их непосредственно не осведомили о колебаниях в месячном цикле — даже не знают, что это происходит. В общем смысле женщины не оповещают мир о своем фертильном статусе броскими переменами во внешнем облике а-ля неимоверно набухшие гениталии самок бабуинов; и течки, как у собак и кошек, у них не предусмотрено. И хотя многие среди наших млекопитающих «одноклассниц» занимаются сексом только в те периоды цикла, когда возможно зачатие, мы, женщины, имеем половые контакты во всякие дни цикла. В силу названных причин — наряду с тем, что большинство из нас поставила бы в большой тупик просьба указать текущую стадию собственного цикла, — фертильный статус женщины долгое время считался тайной, покрытой мраком.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
