Когда ужин подходит к завершению мне жаль расставаться с дружелюбной Аней и весёлым Дамиром. Мы с Рустамом выходим провожать их в прихожую и мне даже хочется сказать напоследок, чтобы они приезжали ещё. Обычно мне сложно находить общий язык с новыми людьми, но здесь какой-то особый случай — не было ни грамма неловкости или стеснения.
— Была рада познакомиться, — произношу, приобнимая девушку за плечи.
— Это взаимно, Лера.
Они уходят и всё волшебство сегодняшнего вечера тут же рассеивается. Я натыкаюсь на взгляд Рустама и сразу не пойму, что он означает. Удивление или насмешку? В любом случае он мне не нравится, и я стаю вновь похожа на ёжика с длинными колючками.
— Что? — складываю руки на груди.
Он отрицательно мотает головой и снимает с себя пиджак. Немного уставший, но явно в хорошем настроении. Я сразу же обращаю внимание на то, как сильно натянута белоснежная ткань в области его бицепсов.
— Нет, ничего, — отвечает Рустам. — Хороший был вечер.
Я киваю и хочу поскорее уйти к себе в комнату.
— Согласна. Если позволишь, я бы вернулась к себе. Сильно устала за сегодняшний день.
Рустам делает шаг в сторону и пропускает меня к лестнице. Зажмурив глаза и не дыша, прохожу мимо него и встаю на первую ступень.
— Совсем забыл сказать, — слышу его низкий голос себе в спину. — Мне нужно улететь по делам. В стране меня не будет, но если у тебя возникнут вопросы, то ты всегда сможешь обратиться к Виктории.
Я фыркаю, потому что эта грымза будет последней к кому я буду обращаться. Поднявшись к себе в комнату и закрывшись на щеколду только сейчас вспоминаю, что забыла сообщить Рустаму о своём скором переезде. Но может это и к лучшему. Будет для него приятным сюрпризом, когда он вернется, а я навсегда исчезну из его жизни.
Глава 15
Я слышу когда он уезжает. Сначала щёлкает дверь его комнаты, затем раздаются тяжелые шаги по коридору. У дома заводится двигатель машины и слышатся голоса. Не знаю почему, но я поднимаюсь с кровати, хотя на часах всего семь утра. Осторожно подхожу к окну, открываю темную штору и смотрю как Рустам разговаривает о чём-то с двумя амбалами. Один из них кивает и направляется к автомобилю забравшись на водительское сидение, а второй искоса поглядывает на моё окно. Я отшатываюсь, потому что не хочу, чтобы меня увидел он. Рустам.
Вновь забираюсь в кровать, кутаюсь в теплое одеяло и накрывшись с головой пытаюсь уснуть. Очередная бессонная ночь сделала своё — едва машина Рустама отъезжает от дома, как мои веки становятся свинцовыми и закрываются.
Мне снится Тимур. Тот день, когда я задержалась в гримёрке дольше остальных и впервые осталась с ним наедине. Сон больше похож на явь — такой же реальный и чувственный, словно можно коснуться и потрогать. Во сне я испытываю те же эмоции, которые испытывала в реальности.
Когда мы остаемся один на один, у меня появляются смешанные чувства — страх и похоть одновременно. Он подходит ко мне ближе, прожигает насквозь своими чёрными глазами и касается рукой щеки. Убирает за ухо выбившиеся пряди, скользит пальцами чуть ниже, вдоль линии шеи. Приспускает тонкие бретели моего концертного платья, расшитого стразами и пайетками и оголяет грудь.
— Ты хорошо танцевала, — произносит над ухом.
По коже пробегают мурашки, мне страшно и хорошо рядом с ним, но оттолкнуть и уйти я уже не могу. Да и не хочу.
— Спасибо, — отвечаю тихо, едва слышно.
Мне нравилось то, как он смотрел на меня во время концерта. И танцевать хотелось только для него, а не для тех похабных мужчин, которые пускали на нас слюни сидя в зале.
Он накрывает ладонью мою грудь и слегка сжимает. И смотрит… так как смотрел на меня во время выступления — разжигая внутри настоящий пожар. Мы почти не разговариваем, да нам это и не нужно. Его движения уверенные, жесткие. Словно он знает, что я и шелохнуться не смогу, потому что одновременно хочу его и боюсь.
Спустя мгновение моё платье оказывается приподнятым, а я — прижата у стены. Я чувствую на коже его горячее дыхание, слышу звук расстегиваемой молнии и резкий толчок, который вызывает обжигающую боль в промежности. Он большой и я коротко вскрикиваю.
— Тише, девочка, сейчас будет не так больно, — произносит Тимур и вбивается в меня снова.
Я закусываю нижнюю губу и издаю сдавленные звуки. Он наполняет меня собой до упора, приносит в царство похоти и порока. Яростно целует мою шею, оставляя на ней свои метки и обхватывает мои бедра руками.
А потом я просыпаюсь… Вся мокрая от возбуждения, с гулко стучащим сердцем и мелкой пробивающей меня дрожью. Поднимаюсь с постели, беру полотенце и захожу в ванную комнату, чтобы снять с себя напряжение и принять освежающий душ. Самое паршивое сейчас то, что я не могу вернуться в реальность, даже стоя под теплыми струями воды. Моё сознание балансирует где-то на грани, и я невольно задумываюсь над тем, кто был там… в моём сне?
Хочу поскорее выбросить дурацкие мысли из своей головы, включаю напор холодной воды и жду прозрения. Проходит минута, две, но оно так и не наступает. Мне только холодно и одиноко, но всё так же мутно в голове.
Обмотавшись полотенцем, я выхожу из комнаты. Вздрагиваю от неожиданности, когда застаю в своей комнате Викторию. Она невозмутимо сидит в кресле и пристально за мной наблюдает.
— Я не давала разрешения сюда заходить, — отвечаю злобно.
Виктория хмыкает, но, конечно же, не уходит.
— Дверь была не заперта, и я решила, что сейчас самое время, чтобы зайти и поговорить… По душам.
Я прохожу по комнате, достаю из шкафа свою домашнюю одежду и прошу Вику отвернуться. Она смеется, но отворачивает голову к окну.
— Какая сумма тебя устроит? — спрашивает помощница Тахирова, когда я предстаю перед ней в излюбленных джинсах и пушистом розовом свитере.
Похожа на воздушную зефирку, но мне нравится.
— Говори чётче, я не понимаю о чём ты.
— Я готова заплатить тебе денег, только бы ты убралась отсюда, — поясняет Вика. — Я прекрасно понимаю, что здесь тепло и хорошо. Кормят, ухаживают, словно за маленькой. Но я же вижу, каким ненавидящим взглядом ты смотришь на Тахирова. Просто назови сумму, и мы договоримся полюбовно.
Если до этого момента я хотела добровольно свалить из особняка Рустама, то сейчас во мне разыгрался… азарт. До чёртиков хочется проучить Викторию Леонидовну и показать ей, что не всё бывает так, как ей того хочется. Да и брать от неё сумму денег я бы не осмелилась. Слишком она скользкая и вызывает у меня только неприязнь.
— Это исключено, Вика, — вытираю полотенцем влажные волосы и смотрю на её лицо в отражении зеркала.
Она красивая женщина. Правильные черты лица, ровный тон кожи. Заостренный нос и чуть пухлые губы, наверняка сделанные такими с помощью гиалуроновой кислоты. Она вскидывает голову вверх и переводит на меня свой взгляд. В глазах читается досада и злость от того, что ей посмели отказать.
