Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Голодный небось? На, угощайся! – Карамелька полетела псу под лапы.
Зверь отскочил назад, рыкнул для острастки, потом принялся осторожно принюхиваться к конфете. Воспользовавшись коротким перемирием, Вовка достал мобильный:
– Алло, дежурный! Капитан Пермяков. Пришли наряд на задержание. Маяк. Знаешь, дом заброшенный? У меня тут подозреваемый по делу. Да. Да. Собака еще…
Сергей едва слышал, что творится за спиной. Плевать ему было и на пса и на задержание. Он не сводил взгляда с крошечного крестика из белого золота, на тонкой цепочке, поблескивавшего в заскорузлой руке бомжа. Не обращая внимания на омерзительную вонь и судорогу, сотрясавшую тело уродливого человека, Сергей наклонился, чтобы ближе рассмотреть вещицу. Ошибки быть не могло: этот крестик год назад он сам подарил Алисе. В голову ударил тупой, нерассуждающий гнев. В глазах потемнело. Не помня себя от ярости, Сергей схватил дрожащее, воющее существо за шиворот, рывком поставил на ноги и занес руку для удара. Злобно зарычала собака, припала к полу, изготовившись к прыжку.
Тут бы и пришел бомжу конец: суторето-дзедан в исполнении Сергея вряд ли выдержал бы даже здоровый мужик. Но Вовка с воплем: «Не надо, Серега!» – повис на локте друга.
– Не тронь, Серега! Сейчас наряд приедет, что я им скажу?!
Старик снова сполз по стене на пол, забившись то ли в истерике, то ли в эпилептическом приступе. Сергей молча стряхнул Вовку с руки и опять потянулся к бомжу, ощущая единственное желание: уничтожить убийцу Алисы. Своими руками. Задавить гниду, размазать по стене… Он задыхался от бешенства. Ради золотых побрякушек… Алиску… Кажется, он зарычал. Кажется, оскалился, словно этот бродячий пес перед прыжком. Убить. Убить…
– Серега, ну прекрати! Надо следствие… – Вовка зашел сзади и попытался взять друга в захват.
Сергей резко ударил головой. Друг пошатнулся, схватился за разбитый нос, пытаясь остановить кровотечение.
– Твою мать! Ты чего творишь-то, придурок? – беспомощно прогнусил он.
Сергей опять занес кулак, и опять Вовка, обливавшийся кровью, схватил его за руку…
Снова и снова он отшвыривал друга, толком даже не понимая, что делает. Но Вовка с упорством самоубийцы становился на его пути, заслонял собою старика, подставлялся под удар. Наконец Сергей устал от бессмысленной борьбы. В голове немного прояснилось. Не сводя взгляда с бомжа, он отошел в сторону и присел возле стены.
– Ну слава богу, – пробубнил Вовка, усаживаясь рядом. – Всего меня, факофф, искалечил…
Так они просидели с четверть часа. Вовка, запрокинув лицо к потолку, Сергей – уставившись на бомжа. Дождавшись, когда друг совершенно уверится в его спокойствии, Сергей вдруг резко вскочил на ноги и ринулся к старику. Душа ликовала: сейчас он расправится с уродом! Вовка, не успевший отреагировать на его стремительное движение, злобно выматерился.
Собака, наблюдавшая за людьми, поняла, что хозяина больше никто не защитит, и присела, готовясь в следующую секунду взвиться в высоком прыжке…
Сухо ударила автоматная очередь. Издав короткий, полный боли взвизг, пес дернулся и упал на бок, заливая пол кровью. Сергея с двух сторон схватили сильные руки, швырнули к стене.
– Милиция! Стоять! Руки, руки выше!
Еще два милиционера держали Вовку. В комнату вошел невысокий коренастый парень. Мягко выговаривая букву «г», произнес:
– Лейтенант Горипечко. Что тут у вас?
– Капитан Пермяков, Пушкинский РОВД, – прокряхтел, захлебываясь кровью, Вовка. – Это я вас вызывал. Задержание подозреваемого. В нагрудном кармане удостоверение, лейтенант.
Вовку отпустили, и он быстро объяснил происходящее. Его слов Сергей не слышал. Он смотрел на бомжа, которого все словно бы забыли. А тот вдруг пришел в себя и обрел способность к человеческой речи.
– Федька-а-а… Феденька-а-а-а… – страшно завыл он и на четвереньках пополз к собаке. Из беззубого рта по подбородку стекала дорожка слюны, безумные глаза наполнились слезами.
Агонизируя, пес перебирал лапами, словно пытался добежать до бомжа. Ему, псу, неважно было, во что одет хозяин и как от него пахнет. Ведь это был его человек, даривший любовь и ласку, такие нужные каждой собаке. И сейчас пес ждал помощи и защиты, поэтому из последних сил отталкивался от пола, полз навстречу хозяину, на его голос, и все дергал тяжелой головой, косил мутнеющие глаза, стараясь хотя бы увидеть бомжа. Может быть, так ему легче было умирать…
– Добей, – поморщился Горипечко, кивая милиционеру.
Тот равнодушно поднял автомат, но пес дернулся в последний раз и замер.
– Фе-е-едя-а-а-а… собачка моя… – шепеляво причитал бездомный, оплакивая единственного друга, – за что, за что, с-с-с-уки?..
Милиционер пинком остановил его передвижение.
– Этого в машину, – скомандовал лейтенант и уточнил у Вовки: – Пса тоже?
– Нет. – Капитан Пермяков взялся за телефон. – Это по нашему делу… Сейчас экспертов вызову. Вы только крестик отберите. Улика.
– Давай сюда, дед, – сказал молодой милиционер, наклоняясь и протягивая руку за крестиком.
– Не дам! – взвизгнул бомж, становясь на колени. – Не дам ангелочка моего! Изыди, сатана! Отче наш, иже еси на небеси… Богородице, дево, радуйся…
Обливаясь слезами, он прижал крест к груди и понес несообразное. Из беззубого рта сыпались проклятия, стоны, неясные жалобы, перемешанные с обрывками молитв. Милиционеры, матерясь, принялись разжимать руки бомжа, оказавшиеся неожиданно сильными.
– Чокнутый, – брезгливо сплюнул лейтенант Горипечко. – Как бы машину нам не облевал… И чего ему этот крест сдался?
Старик поднял голову, взглянул на лейтенанта и светло, как-то по-детски, улыбнулся:
– Он миленький… хорошенький… защитник… Я все сдал, а его не сдал… – И вдруг доверчиво раскрыл ладонь, поднося на ней крест: – На, мент, бери. Спастись хочешь? Не спасет… ЕЁ не спас, ангела… И тебя не спасет. – Голос его становился все тоньше, слова набегали друг на друга, сталкивались, делаясь невнятными. Бомж захлебывался, раскачиваясь в каком-то трансе, словно дервиш на молитве, затянул на одной ноте: – Ангел светлый… убили ангела… Зверь убил… пес дьявольский… зубы в крови, глаза как у змеи… а скоро он и за вами придет… за всеми придет… и за мной придет. А я не скажу ничего! – визгливо выкрикнул он и, переходя на страшный шепот, добавил: – Я убил! Я! Пусть лучше я… спаси, Господи…
– С такими клиентами и в кино ходить не надо, – резюмировал Горипечко, – ведите, ребята.
Отобрав крест, два милиционера подхватили бомжа под руки и потащили наружу.
– Пошли, Серега, – устало произнес Вовка, прижимая к носу платок. – Эк ты меня отделал-то…
– Прости…
На Сергея снова накатило равнодушие. Все происходящее воспринималось как дурной сон, сливалось в единую расплывчатую полосу. Он как-то в один момент вдруг устал, от ярости, гнева и ненависти перейдя к серенькому, жидкому спокойствию. Мозг защищался от стресса, погружая сознание в яму безразличия. Он вышел вслед за Вовкой, который по дороге быстро говорил:
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
